========== Часть 1 ==========

Мерлин и мухоморы. Как такое могло произойти? Впервые за все эти годы София указала на все мои недостатки, которых, как я сам прекрасно знал, было у меня великое множество.

Головой я понимал, что она сделала это не нарочно и не со зла, а больше от скопившейся в ней усталости. Однако в тот момент я был взбешен и наговорил ей в ответ уйму гадостей, которых она уж точно не заслуживала.

Быть женой такого человека, коим я являюсь, очень непросто. Воплощение занудства и вечного дурного настроения — это точно про меня.

Она — мой ангелок, моя прекрасная София всегда и во всём поддерживала меня, и я был безмерно благодарен ей за это.

София. София воплощение мудрости. Само её имя несет в себе это. Она всегда была такой. С самой нашей первой встречи в ней угадывалась эта черта. Наверно из-за этого с ней всегда было легко иметь дело. Она понимает. А если не понимает, то пытается.

Про себя могу заметить. За пол века своей никчёмной жизни я кое-как смог научиться контролировать себя, чему был безмерно счастлив. Особенно меня радовала реакция Бейливика, которого я в конце концов научился ставить на место. Теперь он был крайне осторожен в своих репликах, зная, что может получить если не достойный ответ, то какой-нибудь не очень приятный сюрприз в виде змеи за пазухой.

Вообще, с тех пор, как я вернулся к жизни стараниями семьи, всё в моей жизни складывалось весьма успешно. Я стал счастливым мужем и отцом. Работа доставляла великое удовольствие, особенно в те дни, когда моя милая женушка помогала мне.

Но с появлением в нашей жизни двух очаровательных малышей, весь мой контроль улетучился в неизвестном направлении. Никогда не задумывался, что быть родителем так хлопотно.

София. Она старалась сделать всех вокруг счастливыми, начиная с меня заканчивая последним нищим в королевстве. Многие считали, что это доставляет ей удовольствие и так оно и должно быть. И лишь я замечал, как порой тяжело ей приходится. Именно с этого и начался наш первый семейный конфликт, переросший в ссору.

— Ты не должна носиться с делами государства, как со своими личными проблемами. Есть Джеймс — прямой наследник и Эмбер. Пусть они занимаются этим. Ты же в первую очередь мать и жена.

— Седрик? — недоуменно смотрела она на меня. — Разве я не справляюсь со своими обязанностями? Мне так не кажется! — оправдывалась София.

А я соглашался с ней до некоторых пор, но не в этот раз. Сегодня всё закончилось иначе. В нашей перебранке я так сильно давил на неё, что она не выдержала и высказала наконец всё то, что копилось в ней многие годы. Когда же она закончила, я уже не мог сдерживается и наговорив в её адрес форменных гадостей, хлопнув дверью спустился в подвал башни где битый час переваривал случившееся.

Я уже сам осознал, что перегнул палку. Как только я не обозвал себя. Как только не корил за свою несдержанность. Но прошлого не вернуть.

Скинув с себя мантию и перчатки, я побрел наверх в спальню. Поднимаясь по лестнице, я вслушивался в звуки. Слышно было лишь мирное сопение.

«Пронесло» — подумалось мне. «София в очередной раз поняла мое настроение и простив, легла спать».

Я подошел к детским кроваткам. Малыш Роберт мирно спал, раскинув свои маленькие ручки и ножки в разные стороны. Одеяльце закрывало лишь его стопы.

«Малыш, малыш. Ты сухой?» — я проверил. Нет. Уже мокрый, но спит крепко.

И вновь на помощь пришла магия.

— Поднимись, обернись, — шепотом произнес я. Малыш поднялся в воздух, мокрая пеленка слетела на пол, а сухая заняла место на розовой попке сына. Медленно опустившись в кроватку, он продолжил сладко спать.

В соседней кровати почивала Сейя. Ох уж эта девчонка — колдует даже во сне. Я поднял с пола сбитый с кровати полог и установил его на место, чтобы сновидения дочери, проецируемые на стену голубоватым сиянием, ненароком не разбудили брата. Хотя вряд ли это возможно — он крепко спит.

Сегодня Сейя сражалась во сне с драконом. Она вцепилась ногами и руками в одеяло и что-то грозно нашептывала ему.

«Это бесполезно» — махнул я рукой. Накрывать её было бессмысленно.

«Ладно. Хорошо, что всё хорошо…» — вздохнул я и направился к постели, готовый лечь спать. Каково же было мое удивление, когда я не обнаружил в ней своей жены.

— Ой дурак ты Седрик, — вслух произнес я и побрёл за своей благоверной на балкон. София всегда уходит туда, когда ей нужно подумать и собраться с мыслями.

Отодвинув штору, отделяющую балкон от комнаты, переминаясь с ноги на ногу, я уставился на спину своей любимой, пытался подобрать нужные слова. Она, уловив мое присутствие, обернулась, представив моему взору своё заплаканное лицо. Чувство вины, такое противное, заполнило всё мое существо. Кое-как собрав волю в кулак, я выдавил из себя что-то невразумительное, типа: — Я не должен был… и развёл руки.

Этого было достаточно. Она кинулась ко мне. Такая хрупкая, уставшая, с распухшим от рыданий лицом, закутанная в одеяло. Милая. Ну как я мог.

— Прости, — шепнула она. — Я тоже не должна…

Я прижал её к себе и почувствовал, как чувство вины сменяется другим, более приятным чувством. София, видимо, чувствовала тоже самое.

Одеяло упало на каменный пол, её трясущиеся руки обвили мою шею, а пухлые губы коснулись моих.

Мы улыбнулись друг другу. Подхватив её на руки, я с горем пополам пытался справиться со шторой, но запутавшись в ней, распластался на полу со своей дамой сердца. Всхлип Софии перерос в смешок, а потом она невзначай добавила: — Одеяло забыли, волшебник.

— Позже, — ответил я, собираясь с силами и вновь беря Софию на руки. — Попытка номер два, — огласил я.

Глубокий вдох. За что она меня любит?

Романтик из меня не важный, но я все же довел дело до конца. Отнес любимую в постель и вернулся за одеялом. Накинув его себе на голову, на цыпочках вошел в комнату и расправив руки, прошептал: — Твой орел летит к тебе на крыльях ночи.

Она снова хихикнула. Забавно было наблюдать за её меняющимся настроением и эмоциями. Только что рыдавшая, теперь она сияла от счастья.

— Лети ко мне, орел, пока твоя птичка не замерзла! — заявила она, поежившись.

Да, что не говори. Милые бранятся, только тешатся, а близость после ссоры несравнима ни с чем. Эмоции всецело захлестнули нас. Запрыгнув в постель и укрыв наши замерзшие тела одеялом, я навис над ней, даря поцелуй за поцелуем. Внутри меня растеклось тепло и желание.

И она. О, она это что-то. Её ладони легли на моё лицо и заскользили в верх к вискам, забирая разлохмаченные патлы к затылку. Она знает — это ещё больше распалит меня. Затылок у меня вообще зона весьма чувствительная. А ещё это положение заставит меня снова поцеловать её, а она только этого и ждёт.

Губы соприкасаются. Она чуть раздвигает их и вот уже наши языки устраивают танец меж собой. О это прекрасно. Это заставляет меня чувствовать себя живым. Это будоражит мое сознание.

Нежные пальчики Софии пробегаются по моей спине и ложатся мне на поясницу и вновь скользят вверх, задирая мою рубашку. Такие чуть уловимые прикосновения вызывают в моем теле прилив возбуждения.

— Я люблю тебя, волшебник, — разбираю я её чуть слышные слова, сорвавшиеся с губ и чувствую, как её руки шаловливо стягивают с меня бриджи.

— О, Софи, — протягиваю я, не в состоянии сдерживать свое желание и заканчиваю начатое ею.

Тонкая сорочка с обилием кружев ручной работы моими стараниями сползает с её плеч и обнажает молодое, прекрасное тело. Поцелуй в шею, ключицу… Ниже и ниже… и вот уже я ласкаю её упругую грудь, которая после рождения малыша Роберта стала чуть больше, как и мои сексуальные фантазии.

София кормит сына грудью, и от этого соски её имеют запах молока. Я наслаждаюсь этим ароматом, этим сладковатым вкусом.

— Сладенькая моя, — шепчу я ей. — Хочу тебя. Ох, даже не…

Эта моя неуклюжая реплика смешит её.

— Рикки. Ты невозможен, — захлебывается она от смеха.