– Как скажете. Я буду здесь через месяц, если вдруг ваша вера в человечество подистреплется, рад буду помочь.
Миссис Арнье провела Фабриса по темной лестнице, что шла со двора ко второму этажу и остановилась перед расположенной здесь массивной деревянной дверью.
– Вот сюда, – показала она. Дверь эта вела в одну единственную комнату второго этажа, которую сдавали постояльцам. Как и все в доме, она была сильно перекошена, чтобы открыть ее миссис Арнье пришлось приложить все свои силы, закрыть дверь назад и вовсе не вышло. Из комнаты повеяло сыростью.
– Все разъехалось… Будет время, подобьете. – объявила миссис Арнье. Не темнота в коридоре, не перекошенная дверь, не затхлый воздух ее нисколько не волновали, словно все это было обычным. Голос ее звучал так, будто всем этим она и вовсе гордилась.
Фабрис ничего не ответил.
Комната оказалась просторной, светлой. Мебели почти не было – сразу же перед дверью стояла кровать, в дальнем углу перед окнами небольшой стол, рядом два стула –больше ничего. Стены были отштукатурены и выкрашены в белый цвет, который перестал быть белым, должно быть, еще до того, как Фабрис впервые открыл глаза. Слева от двери располагалась облупившаяся печь, одна из стенок которой была замазана глиной, другая побелена. На печной плите стоял чайник.
– Шкафа нет, одежду повесите здесь, – указала миссис Арнье на несколько вбитых в стену рядом с печью гвоздей. – Если будет нужно, вобьете еще, гвозди есть. Чемоданы бросайте где хотите, тут все, теперь, Ваше. Можно за печь.
Фабрис поставил чемодан на покрытый пыльной салфеткой стол и подошел к окну – за ним возвышались несколько низких домов с покрытыми травой крышами, а сразу за ними начиналось озеро с бирюзовой водой. С дальнего края озеро обрамляла полоса соснового леса. Еще дальше, над лесом, виднелось несколько сияющих в свете солнца горных вершин. Фабрис распахнул окно, набрал полную грудь воздуха и попытался улыбнуться.
– И что же Вас принесло сюда, если не секрет? Людей с юга здесь не видели уже лет тридцать, – вернула в реальность Фабриса миссис Арнье. Она обходила комнату и стряхивала салфеткой пыль с тех мест, где ее находила.
– Наука. Хочу исследовать здесь животных, – выдавил из себя Фабрис, разгоняя перед собой поднявшуюся пыль. – Есть вероятность, что в ваших болотах водятся еще неизвестные науке твари.
Фабрис еще раз обвел взглядом комнату и повесил на один из стульев куртку, что все это время была у него в руке. Миссис Арнье в этот же миг подняла куртку и протерла стул от пыли. Делала она это с таким довольством и уверенностью, что одно это приободрило Фабриса – если что и вводило его в тоску, то не угнетенные комнаты, а угнетенные этими комнатами люди.
– Так значит Вы из тех людей, что бродят по миру и называют своим именем все, что попадается в руки?
– И да и нет. Мое имя, пока что, всецело принадлежит только мне самому. Сюда я как раз приехал, чтобы исправить это.
– Не хочу Вас разубеждать, но место Вы выбрали так себе. Тварей здесь полно, но только не в лесу. Все нормальные животные, как сказал мне один Ваш коллега, давно сбежали отсюда на юг, и нет никакой нужды сюда за ними ехать.
– Нормальные животные меня не интересуют, все нормальное для науки бесполезно. Есть одна легенда, Вы ее знаете наверное – про человеко-медведей, которые здесь у вас водятся. Я приехал за ними. Хочу попробовать изучить.
Миссис Арнье не ответила. Как только Фабрис сказал ей про человеко-медведей, вся она поменялась, словно торгаш, узнавший, что у стоящего напротив человека нет ни копейки денег. Улыбка застыла на ее лице, живые прежде глаза налились чем-то тяжелым, холодным, как декабрьский день. Она вытряхнула салфетку за окно, распрямилась и стала выгонять собравшихся на окне мух. Все ее движения стали резкими, а черты грубыми, будто вслед за мухами, она собирается выкинуть в окно и самого Фабриса.
– Легенд здесь живет больше, чем людей.… Только все до одной чушь, – проговорила, наконец, она.
– Все легенды, так или иначе – чушь. Я нашел ее в дневнике одного пастыря, который здесь когда-то жил. Не скажу, что доверяю пастырям, но Сентре сказал, что основания доверять есть.
– Так я и знала, что без пастырей здесь не обошлось. Не думала, что ваша наука теперь дошла до изучения сказок, – усмехнулась миссис Арнье, задергивая за Фабрисом шторы. Голос ее так же лишился прежнего дружелюбия – он стал грубым и холодным. Если в начале Фабриса удивило несоответствие дома и его хозяйки, то сейчас все сошлось.
– К сожалению, мне не посчастливилось родиться в такие времена, когда уже почти нечего открывать, – усмехнулся Фабрис. – Все везде открыто. У нас слишком много открывателей и слишком мало земель, так что теперь приходится проверять и сказки. Особенного благородства в этом нет, согласен, но что делать.
Фабрис продолжал разговаривать все так же открыто и легко, радуясь тому, что тема оказалась настолько важной для миссис Арнье. Это почти ничего не значило, тем не менее даже столь малозначительные пустяки помогали ему утвердиться в своих намерениях, с которыми он вторгся в этот чуждый ему край.
– На благородство здесь всем плевать, а мне больше всех, – ответила миссис Арнье. – Я только хочу сказать, что бывают такие вещи, в которые, как это сказать…
– В которые лучше не совать свой нос?
– Именно. Когда вокруг тебя тысяча поводов умереть, лучше не предоставлять природе еще один. Только не думайте, что я Вас пугаю. Я просто не пойму, зачем тратить свое время на какую-то чушь, когда времени этого и так почти нет.
– Не переживайте, время у меня есть, – успокоил миссис Арнье Фабрис. Он начал доставать из сумки книги и раскладывать по столу. – Если никого не найду, то займусь рыбалкой. Мистер Сентре сказал, что чудовищ полно и в вашем озере.
– Тогда я буду надеяться, что все так и выйдет. Если хотите, с рыбалкой могу помочь, с этим проблем никаких. Но вот с демонами я Вам едва ли помогу.
– Спасибо Вам. Мне всю дорогу рекомендовали Ваш дом, и я не разочарован.
– Надеюсь, и не разочаруетесь. Приходите через полчаса ужинать. Чудовищ, к сожалению, мы не готовим, но, думаю, и без них найдется чем Вас порадовать. Чемоданы сейчас принесет Амеди, если я его найду. Амеди! Где ты там?
– Да я сам с ними справлюсь, не хочу никого утруждать… Это тот мальчишка, которого я видел на веранде?
– Да, он. Его родители живут в Иствире, прислали на лето. Будете гостить с ним вдвоем. Амеди! Живо иди сюда, помоги господину ученому принести вещи.
В приоткрытой двери показалось лицо мальчишки. Когда Фабрис увидел его первый раз на веранде, подумал, что ему не меньше двенадцати лет, сейчас же решил, что цифру эту стоит снизить как минимум года на два. Лицо его было не по-детски серьезным, а в глазах, как показалось Фабрису, сияло что-то особенное, словно он пытался своим взглядом о чем-то спросить.
– Привет! – еще раз поприветствовал его Фабрис.
– Вы настоящий ученый? – спросил тот. Он все так же стоял за дверью и недоверчиво осматривал комнату, будто она могла в себе что-то скрывать.
– Вот это я и приехал проверить…
2
Поздним вечером, когда солнце все же доползло до горизонта и по улицам расползлась мрачная пелена тумана, Фабрис подошел к окну своей комнаты. На улице не слышалось ни звука. Сам не зная зачем, из попавшегося под руку листа бумаги он собрал самолетик и запустил его в ту сторону, где за домами лежало окрашенное закатным огнем озеро. Самолетик пролетел несколько метров и упал на дорогу. Фабрис проводил его взглядом, убедился, что бумажные самолетики в этих краях ведут себя точно так же, как и на юге, сел за стол. Помимо нескольких книг, на столе его лежал небольшой аппарат с двумя катушками и несколькими лампочками, который служил для записи голоса. Фабрис присоединил к аппарату ручку и повернул ее на несколько оборотов против часовой стрелки – лампочки загорелись, катушки начали вращаться. Комната наполнилась мерным жужжанием. Фабрис закрыл окно и нажал красную кнопку на аппарате.
