Раннее июльское солнце пробивалось сквозь прожжённую дыру в потускневшей от времени шторе и настойчиво, вот уже тринадцать минут, нагревало лоб спящего Саши. Храп тридцатилетнего мужчины вылетал вертикально вверх. И, ударяясь о потолок, расходился потоками по пожелтевшим стенам, видевшим ремонт всего однажды – в день, когда бабушка Саши получила ордер на эту квартиру. Однажды. Затем, от храпа вибрировали хрусталь в серванте. Который, к слову, бабушка хранила с особенной внимательностью. И никому, даже деду, не позволялось из него пить и тем более «эту проклятую и горючую». Дед пил, но не из этой посуды и не дома. Хрусталь, который к стати, достали всего раз – в день прощания с дедом Саши. После звуковые вибрации коснулись лампового телевизора, бережно укрытого узорной салфеткой, окна в деревянной раме, стеклянных бутылок, раскиданных в великом множестве и единственного фото в рамке, которое, в отличии от квартиры, было современным. Фото, на котором Саша держал четырёхлетнюю дочь в одной руке, а другой уверенно прижимал модельной внешности девушку. На фото все были счастливы. Но как и все в этой квартире, счастливы были лишь однажды.

Писклявый рингтон телефона пробивался сквозь храп и сон Саши. Настойчивый кто-то нуждался в ответе и потому звонил и перезванивал. Еще и еще. В открытое окно со двора послышались сигналы автомобилей. Два автолюбителя не смогли решить у кого преимущество. Точнее, каждый решил, что преимущество у него, а потому этот кретин должен уступить дорогу. Они начали доказывать свою правоту шумным способом, крича и сигналя, усиливая телефонное соло. Саша открыл один глаз и приоткрыл слипшийся второй. Часы показывали 10:15. Звук телефона стал отдаваться эхом колоколов в голове Саши, от чего он сморщился. Саша засунул руку между подушкой и подлокотником дивана. Достал бутылку с остатками пива. Сделал два больших глотка. Выдохнул с облегчением.

Телефон снова напомнил о себе писклявой мелодией. Саша ощупал себя – телефона нет. Поднял вещи справа, вещи слева – телефон отсутствовал физически, но ментально все еще уничтожал похмельное утро Саши.

Вскинув палец кверху, Саша закрыл глаза и начал воспроизводить вчерашнее возвращение домой. Как он, шатаясь, скинул башмаки. Как ему позвонила бывшая и что «пи-пи-пи-пи» про его слабость, про ее «пи-пи-пи» разочарование, про деньги-деньги-деньги. Саша открыл глаза и уверенно поднял свой башмак. Из него, как из ракушки, шумело. Но, к сожалению, не морем.

Здрасте… Уже на вашей улице.

Сверху, то есть у соседей, что-то шумно и глухо упало. Стул, – подумалось Саше.

Он встал и направился в ванную, распинывая стеклотару.

Я трахалась с твоим Борисом!– уверенно заявил женский голос сверху.

Что-то сверху снова упало, затем разбилось.

потому что я драл его жену!– басовитый голос сверху парировал.

Вода в раковине падала прямиком в слив. Саша смотрел на своё отражение. Но видел лишь красное пятно от солнца.

Посуда начала биться каждые шесть секунд. И теперь, по наблюдениям Саши, должна биться реже, увеличивая временной интервал.

Саша кинул в стакан растворимую таблетку и включил кофеварку.

Звонок.

–Да-да. Вот уже поворачиваю. А-га, – Саша кладёт перемотанный изолентой телефон и выпивает залпом стакан.

Саша стоит у старенького, проржавевшего в порошах и араках колес, Опеля.

Саша бросает пластиковый чемодан и со скрипом хлопает крышкой багажника.

Саша за рулём. Гладит торпеду пыльного авто. Шумит стартер, но машина не заводится.

– Отдам тебя за бесценок гастарбайтерам.

Пробует еще раз завести, сопровождая нежным, почти эротичным: Обещаю заправить 95-м и натереть воском. Закатывает глаза – обращается к НЕМУ.

Саша прикасается к ключам и проворачивает их. Двигатель затарахтел. Черный выхлопной дым повалил из трубы.

Вы опоздали на 37 минут, – мадам, с большим бюстом и отсутствующей шеей смотрела на красное пятно на любу Саши.

Добрый день, – Саша кивнул большому бюсту.

Именно день. Проходите. Нужно относиться с уважением к чужому времени. Хотя, о чем я говорю. У мужчин неопределенность, непостоянство и авантюризм в крови. Женщины вынуждены с вами выживать. Стиральная машина на кухне.

Саша закатывает глаза, пока Новодворская не видит. Он идет за ней.

Пока Саша достает инструмент стоя на колене перед стиральной машиной, мадам с брезгливостью смотрит на «Мужа на час» достает сигарету.

Состав жидкости головного мозга разнится в зависимости от пола. Химический состав определяет тип мышления, – мадам затягивается. – У женщин представления о риске острее. Потому они поступают осмотрительнее, берегут семейные ценности и блюдут чистоту. В том числе и половую. – Скривившись, – У вас все иначе.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.