Сверкающая рука джанна потянулась к батареям. Диллингэм прыгнул в автолет и был таков.
— Не кто иной, как я… — донеслось вслед.
Ну и глупец же он! Джанн вознамерился убить его, а он, Диллингэм, возвращает робота к жизни. Конечно, глупец! Кто, как не он, год назад бросил учебу и отправился на помощь недостойному Уустрицу только потому, что тот находился в тяжком положении? Тогда все обошлось. Хорошо, что Уустриц стал директором, но на сей раз счастливых случайностей не предвиделось. Он имел дело с целеустремленной машиной, а не с существом из плоти и крови. И поэтому лучше убраться с планеты, прежде чем джанн обретет силу.
— Не кто иной, как я…
Диллингэм подпрыгнул и чуть не перевернул автолет. Он уже отлетел на милю от ямы и несся на большой скорости, но голос джанна звучал явственно и совсем рядом. Диллингэм беспокойно обернулся.
— Не кто иной, как я, тебя убью, — прозвучало по автолетному «лингвисту».
Диллингэм немного успокоился. Ничего удивительного, что джанн смог подключиться к «лингвисту». Весь его организм являл собой единую электронную схему.
— Я вижу, вы уже пришли в себя, — сказал Диллингэм.
— О смертный, всем тебе теперь обязан я.
Вторично спас меня ты от судьбы
Страшнее разрушенья.
Те батареи, что ты мне принес,
Слабы. Я не могу подняться в воздух,
Но я иду пешком по направленью
К источнику энергии, затем…
Не кто иной, как я, тебя убью.
— Понятно, — сказал Диллингэм.
Итак, робот может летать. Оказывается, джанны в своем развитии далеко шагнули вперед, — Диллингэму никогда не доводилось слышать, чтобы роботы самостоятельно поднимались в воздух. Что, если гигант сумеет догнать автолет и от него негде будет укрыться? Он почувствовал, как покрывается холодным потом.
— Сколько времени вам понадобится, чтобы достичь источника питания? — спросил он.
— Стандартная установка джаннов в рабочем состоянии закопана в десяти милях от меня. Мне хватит двадцати минут, чтобы ее откопать. Затем я буду вновь жизнеспособен.
Двадцать минут? Лайнер Диллингэма отправляется почти через сутки.
Показался космодром. Но где спрятаться от вездесущего робота?
— Так ли уж обязательно убивать меня?
— О смертный, я убить тебя поклялся…
— Неужели никак нельзя обойти эту клятву?
— Есть выход. Если ты умрешь скорей, Чем я тебя настигну.
— А нельзя ли списать эту клятву как безнадежный долг?
— Не кто иной, как я…
— Я уже запомнил это выражение.
Не прозвучало ли в голосе робота сожаление?
— Но обстоятельства могут позволить…
— …тебя убью.
Нет, в тоне робота не слышалось сомнений.
Диллингэм предпринял еще одну попытку.
— Джанн, ваша клятва убить меня относилась к первому разу. Но я вторично вас спас. Быть может, вы поклянетесь по этому поводу…
Пауза.
— Об этом, смертный, я и не подумал.
Вторую клятву я даю тебе.
Имеешь право загадать ты три желанья.
Я их, клянусь, исполню, и тогда
С тобой в расчете будем мы навеки.
— Отлично. Первое мое желание: отмени свою первую клятву.
Диллингэму послышалось нечто вроде смешка.
— Спешишь, о смертный. Ты перехитрить
Желаешь джанна. Это не удастся.
Лишь после выполненья первой клятвы
Приступим к выполнению второй.
— Но как же я смогу воспользоваться второй клятвой, если буду мертв?
— О смертный, постарайся же понять,
Не я придумал наш моральный кодекс.
Что было первым, первым будет впредь.
Все ясно. Диллингэм снизился у вокзала, перевел дух и бросился к кассе.
— Дайте мне билет на первый же отлетающий корабль! Куда угодно! Есть ли корабль в ближайшие пятнадцать минут?
Синий робот, пальцы которого оканчивались резиновыми штампами, удивился:
— Что-нибудь случилось, директор?
— Ваш джанн хочет меня убить.
— Прискорбно. Мы опасались чего-нибудь в этом роде. Не будете ли вы так любезны покинуть это помещение, прежде чем джанн вас догонит? Мы не застрахованы от военных действий.
— Военных действий?
— С джаннами не был заключен мирный договор, так как мы полагали, что их не существует. Мы до сих пор находимся с ними в состоянии войны. Если джанн разрушит вокзал, чтобы до вас добраться…
Диллингэм понимал, что кричать на машину бессмысленно, но нервы его не выдержали:
— Неужели вы не отдаете себе отчета, что, как только джанн расправится со мной, он примется за вас? Ладно, если вы хотите, чтобы я вышел отсюда и встретил его снаружи…
— Вы правы, пожалуй, в наших интересах, чтобы вы пожили у нас еще немного, пока мы подготовимся к обороне.
— Срочно посадите меня на корабль, и этим вы решите все свои проблемы, — сухо сказал Диллингэм.
Кто мог подумать, что мирная профессия протезиста послужит причиной таких событий?
Он очутился на борту корабля, отправлявшегося к Рискухе, планете, посвятившей себя популярной зимней охоте на мамонтов. По крайней мере, там есть современный космодром, откуда проще простого добраться до Университета. Дома он сумеет найти способ обезвредить джанна, если тот все-таки рискнет отправиться вслед за ним в космос.
Впрочем, зачем ждать?
— Личный вызов к директору Уустрицу, Институт протезирования, Галактический университет, — сказал Диллингэм «переводчику».
Затем он назвался, чтобы было известно, кому присылать счет за переговоры. Чем хороши «переводчики» — они знают буквально все языки.
— Рад вас слышать, — сказал Уустриц. Даже в переводе, с расстояния в несколько световых лет, в голосе его отчетливо слышались нотки заправского оратора. — Когда вас ждать?
— Боюсь, не скоро. Понимаете, я направляюсь в другую сторону…
Грубый гнусавый голос прервал его:
— Мы требуем, чтобы перевод с курса на курс определялся длительностью обучения. Мы требуем снижения платы за обучение трудным предметам. Более того…
— Чепуха! — воскликнул Уустриц. — Я могу сделать вам контрпредложение: длительность обучения будет зависеть от того, на каком курсе вы обучаетесь, и плата за обучение не будет взиматься после получения диплома. Вы же, Муравьед, долго в Университете не продержитесь, и вопрос о вашем дипломе будет иметь, я бы сказал, чисто академический интерес.
Муравьед! Диллингэм узнал этот голос. Всего год назад Муравьед поступал в его группу и пользовался шпаргалками на вступительном экзамене, хотя вряд ли в этом нуждался. Теперь же он руководит студенческой демонстрацией.
— Вы меня слышите, Диллингэм? — раздался голос Уустрица. — Они нас заперли в экзаменационном зале. Мы требуем подкрепления.
— Заперли? Всех преподавателей?
— Всех, кто был на территории Университета, когда они сюда ворвались. Я здесь с Серо-буро-малиновым, К-9, Осиногнездом и Электролампом. Я не уверен, что вы со всеми знакомы.
— Я помню Осиногнезда. Он принимал у меня экзамены в Совещательную комиссию. Никогда не забуду…
— Мы требуем, чтобы раз в два года нам предоставляли отпуск с сохранением стипендии на весь семестр, — продолжал Муравьед.
— Целый семестр? Рядовым студентам? — возопил Уустриц. — Наш бюджет не позволяет предоставлять такие отпуска даже преподавателям. Если вы немедленно не откажетесь от этого требования, то вам придется отрабатывать целый семестр на университетской помойке. Я это гарантирую. Вам удалось починить джанна?
