***

POV Кирилл

***

Нет. Он не собирался подниматься на другой этаж и кричать на того, кто шумит в квартире сверху. Он не собирался терять самообладание после всего лишь недели жизни на новом месте.

Он собирался сделать дзен-дыхание и забыть о шуме…

БАНГ!

О, чёрт возьми, нет.

Кирилл Журавлёв оторвался от коврика для йоги и сунул ноги в тапочки у двери. Сверху раздался крик и ещё одна серия топающих и стучащих ударов, от которых задребезжал светильник над головой.

Зарычав, Кирилл распахнул дверь и ворвался по единственной лестнице на следующий этаж многоквартирного дома.

У двери он услышал высокий женский смех как раз перед тем как постучать – возможно, слишком сильно – одним кулаком.

Смех прервался, и через мгновение раздался звук шагов, приближающихся к двери. Затем замок повернулся, и дверь открылась.

Кирилл посмотрел в глаза цвета аквамарина.

Они смотрели на него снизу вверх, а под самыми густыми ресницами, которые он когда-либо видел, виднелись круглые щёки, усыпанные светлыми веснушками.

Лицо улыбнулось ему, и он моргнул, недоумевая, откуда в мире взялся этот ангел, который минуту назад издавал столько шума.

Боковым зрением он заметил цветное пятно и опустил взгляд, чтобы увидеть идентичное лицо в обрамлении идентичных волос, выглядывающее из-за бедра женщины.

Маленькое личико было точной копией лица женщины, которая стояла с рукой на ручке двери, хотя ребёнок был младше, по крайней мере, на два десятилетия.

– Привет, – женщина наклонила голову в одну сторону, занавес из тёмно-рыжих волос упал на плечо.

Взгляд Кирилла зацепился за волнистые пряди, и он сжал руки в кулаки.

– Вы можете вести себя потише?

– О, – она зажала между зубами потрясающе полную нижнюю губу, и её щёки приобрели оттенок розового, который Кирилл не мог определить. – Мы слишком шумим?

– У меня от вас лампочки дрожат.

Со стороны женщины послышалось лёгкое хихиканье, и взгляд Кирилла переместился на маленькое лицо.

Девочка издала короткий звук, когда их глаза встретились, и зарылась лицом в бедро женщины. Ручки сжали низ маминой рубашки.

По тому, как содрогалось маленькое тельце, он понял, что она всё ещё смеётся.

– Мне так жаль. Мы с дочерью занимались гимнастикой.

– Внутри? – он скрестил руки на груди, и его хмурый взгляд обрёл былую силу. – Разве это разумно?

На этот раз её глаза прищурились.

– Когда на улице идёт дождь, и мы не можем пойти в парк, чтобы потренироваться, то да, это разумно.

– Ну, в любом случае это слишком громко, – Кирилл сделал полшага назад, готовый бежать. Он не очень хорошо относился к другим людям, не говоря уже о женщинах с детьми-двойниками. – Надеюсь, что ситуация изменится.

Выражение её лица стало мягким, и она кивнула.

– Я прошу прощения. Мы постараемся быть тише.

Прежде чем он успел возразить, что «стараться» – недостаточно, она отступила назад и закрыла дверь.

Через мгновение после этого замок с гулким лязгом щёлкнул, и Кириллу оставалось смотреть на цифры перед собой.

Ругаясь под нос на родном русском языке, он направился вниз по лестнице в свою квартиру.

Внутри он встал в центре основного пространства, совмещённой кухни и гостиной, и прислушался, хмуро глядя в потолок.

Было тихо. Он услышал серию обычных шагов с одной стороны, затем снова наступила тишина. Он оставался там, глядя в потолок, дольше, чем следовало.

Когда он очнулся, время над плитой показывало, что у него осталось всего двадцать минут, чтобы принять душ и успеть на встречу на арене.

Ворча под нос, он прошёл в ванную, принял душ, оделся и через девятнадцать минут был на улице.

***

На арене Кирилл кивнул в знак приветствия товарищам по команде и прошёл через здание к комнате для собраний.

Там он занял место рядом со своими друзьями, Кази Бхаттаром и Ульфом Ларрсоном.

Их одновременно приняли в команду в межсезонье несколько лет назад. Это способствовало быстрому развитию дружбы, несмотря на слишком разное прошлое.

– Как прошёл выходной, Кир? – Ульф поднял руку для удара кулаком, когда Кирилл занял место рядом с ним.

Кирилл только хмыкнул, заставив шведа ухмыльнуться. Не секрет, что он был немногословным человеком.

Парень, вероятно, сделал больше, чем следовало, когда столкнулся с соседкой сверху, но он был не в настроении повторять это для своих товарищей по команде.

Кази наклонился и прищурился.

– Похоже, у него хорошее настроение, так что, полагаю, это был отличный выходной.

Ульф хмыкнул и кивнул.

– Да. Он выглядит чуть менее зажатым, чем на прошлой неделе.

Кирилл закатил глаза и расслабился на своём месте, решив проигнорировать насмешки товарищей по команде.

Он скрестил руки на груди и начал наблюдать за остальными членами команды, которые наполняли комнату. Примерно через десять минут после его прихода вошли тренеры и совещание началось.

Следующим вечером им предстояла встреча с «Детройт Ред Уингз» – всегда захватывающий матч.

Как и любая другая игра между командами из первоначальной шестёрки (шести команд, образовавших НХЛ в начале двадцатого века).

Выросший в России, Кирилл и мечтать не мог об игре в Северной Америке, не говоря уже об одной из самых знаменитых команд лиги. И всё же он был здесь.

Эта мысль, как обычно бывало, когда ему приходило в голову, насколько далеко он продвинулся в своей жизни, заставила улыбнуться.

Это испугало Кази, который взглянул в его сторону, что заставило Кирилла улыбнуться ещё шире.

Швед наклонился к нему.

– Прекрати. До Хэллоуина ещё две недели.

Усмехнувшись, Кирилл толкнул локтем товарища по команде, и они сосредоточились на игровом фильме, который тренеры крутили перед ними.

***

Позже Кирилл вернулся в свою квартиру, и его расслабленность после нескольких часов, проведённых с товарищами по команде и друзьями, улетучилась.

––

Он всмотрелся в тускло освещённое помещение и стал ждать, ожидая удара, толчка или чего-нибудь ещё сверху. Но нет. Было тихо.

Выдохнув с облегчением, он повернулся и запер дверь, после чего направился в свою комнату, чтобы переодеться в треники и футболку. Пока он шёл, пробежался по списку дел на оставшуюся часть вечера.

Ему нужно было приготовить смузи и утреннюю овсянку, а также закончить со стиркой, потому что у него закончились носки, а они были нужны перед утренней пробежкой.

Когда он отмерял протеиновый порошок для смузи, сверху раздался отчётливый крик, за которым последовал удар. На этот раз от удара разбилась единственная картина, висевшая на стене над диваном.

Взглянув на мерный стаканчик в своей руке, Кирилл осторожно опрокинул его в блендер и закрыл крышкой ёмкость с порошком.

Пока он добавлял овощи и фрукты, раздался ещё один стук, правда, не такой громкий.

Какой-то топот, ещё грохот, ещё стук, всё это сопровождалось громким детским смехом. Наконец закончив готовить коктейль, Кирилл вымыл руки и подпрыгнул, когда раздался ещё один громкий стук.

Зарычав под нос, он обернулся и уставился на потолок, как будто это могло заставить шум прекратиться.

Кто вообще будет заниматься гимнастикой в восемь вечера?

После последнего громкого удара шум утих, и Кирилл начал понемногу расслабляться.

Он закончил с приготовлением еды на следующий день, проверил, что его костюм отглажен к завтрашней игре, и, наконец, опустился на удобный диван.

Проигнорировав разбитую картину, парень взял пульт дистанционного управления и включил что-то громкое и полное взрывов, чтобы посмотреть.

В тот момент, когда на экране взрывалась четвёртая машина, в его дверь негромко постучали. На мгновение Кирилл подумал, что это его воображение, или кто-то стучит в дверь напротив.