– Ардо! Ардо! Да где же ты, несносный мальчишка?

Он вовремя заметил, что мама приближается, и мгновенно распластался ничком в густом кустарнике на опушке леса.

– Ардо!

Последнее терпение, если судить по интонации, уже явно покинуло рыжеволосую молодую женщину. И теперь перед мальчиком стоял тяжелый выбор: или показаться сейчас и получить наказание, или не появляться на глаза до самого вечера в надежде на то, что к этому времени она уже забудет обо всем и остынет. Об этих двух перспективах и необходимости выбора между ними он и размышлял, пока не заметил чуть спереди от себя огромного жука невероятной ярко-синей окраски. Тот деловито поворачивался из стороны в сторону и осматривался, пытаясь разобраться в причинах переполоха, творящегося вокруг. Наконец он заметил мальчика и замер, глядя на него недовольным взглядом. А затем затопал по земле подальше от этих странных, огромных и шумных посетителей его владений.

– Ох, простите, господин жук.

– Ах, вот ты где, маленький бесенок!

– Ой, отпусти, отпусти!

Мама вытянула Ардо из кустов за ухо.

– Сколько раз я говорила, чтобы ты не ходил сюда? – мама отпустила несчастное ухо и сердито смотрела на стоящего перед ней зеленоглазого мальчишку с огненно-рыжими волосами в перепачканной одежде.

– Ну, мам…

– Сколько раз?

– Но, мам…

– Сколько раз?

Ардо оставалось лишь прекратить свои робкие попытки оправдаться и опустить глаза вниз.

– Так сколько раз, Ардо?

– Много…

– И что ты мне обещал?

– Не ходить сюда?

– Именно! Все, пошли обратно скорее. У меня от этого леса мурашки по коже.

Мама с сыном двинулись с опушки в сторону деревни. Женщина шла, иногда тревожно озираясь, а мальчик – опустив голову и размышляя о несправедливости происходящего.

– Мам…

– Что?

– Но я же не делаю ничего плохого. Я никогда не захожу в лес. Просто тут рядом гуляю…

– Я говорила тебе много раз держаться от этого леса подальше. Тебя не удивляет, что возле него никто, кроме тебя, не гуляет?

– Так в этом как раз вся суть… Здесь никого нет, и очень тихо. А еще тут водятся огромные жуки. Я таких нигде не видел. Хочешь, покажу?

– Вот еще! Я еще пока в своем уме, чтобы жуков разглядывать.

– Но ты не понимаешь, они такие красивые! А еще вон там, подальше, растет много черники, – мальчик остановился и протянул руку, указывая куда-то вдаль, ближе к лесу. – Там всегда очень много ягод, и они такие сладкие.

Женщина опустилась на корточки перед сыном и схватила его голову руками.

– Ардо! Ну услышь ты меня уже наконец. Не ходи сюда никогда! Понимаешь? Темный лес – это совершенно непригодное для детских прогулок место! Это вообще плохое место. Понимаешь?

– Но, мам…

– Без но! Просто не ходи сюда. Мы же все это уже обсуждали много раз.

Мальчик смотрел на маму немного растерянно и, кажется, не мог выдавить из себя ни слова.

– Ардо… Я понимаю, что ты ещё маленький и что тебе все интересно, – голос мамы смягчился и стал теплым и нежным. Она отпустила его лицо, но все еще сидела перед ним на корточках. – Но это правда опасное место. Оно вовсе не такое безобидное и веселое, как ты считаешь. И совершенно не такое, каким тебе кажется. Ты все сам поймешь, когда чуть-чуть подрастешь. А сейчас просто поверь мне, пожалуйста. И делай так, как я прошу.

Ардо, конечно, казалось, что он в свои восемь лет уже понимает все получше иных взрослых. Но он слишком хорошо знал по опыту, что в этом споре у него нет никаких шансов на успех. Зато есть приличные шансы получить наказание. Поэтому единственное, что ему оставалось – это согласиться.

– Хорошо…

Ну, или, по крайней мере, сделать вид, что согласился. Ведь, если разобраться, у него и выбора не оставалось. Мама с подозрением посмотрела сыну в его ярко зеленые глаза, так похожие на ее собственные. Вздохнула и поднялась на ноги.

– Вместо того, чтобы таскаться непонятно где, лучше бы помогал мне в поле. В конце концов, ты уже достаточно большой… Ладно, пойдем домой. Уже скоро будет пора ужинать.

– Я не хочу есть.

– Ну я же и не говорю, что мы будем ужинать прямо сейчас. Я говорю, что скоро будет пора, – мама задумалась и даже немного прикусила нижнюю губу, подбирая слова. – Кстати, ты вот говоришь, что не хочешь есть. Но ведь ты даже не знаешь, что сегодня будет на ужин.

Ардо задумался, прикидывая немногочисленные варианты.

– Как всегда рагу?

– Да, – улыбнулась мама, – но не только. Еще будут медовые соты.

– Ух ты! Я их обожаю!

– Я знаю. Но только после рагу. И скажешь за них спасибо Эберту.

– Он опять придет к тебе в гости? – грустно спросил мальчик.

– Ардо, – мама вздохнула. – Тебе так сильно не нравится Эберт?

– Не нравится…

– Почему?

– От него пахнет сидром.

– Ардо, да в деревне от всех мужчин пахнет сидром. Не удивлюсь, если и от тебя будет пахнуть сидром, когда ты вырастешь.

– Нет, не будет, – мальчик наморщил лоб, вспоминая, какие еще у него есть претензии к Эберту. – А ещё он некрасивый и шумный.

– А еще он очень хороший и много нам помогает. И это он принес соты.

– Не нужны мне его соты.

– Ардо! Ну что за глупости у тебя опять?

– У тебя все, что ты не понимаешь, глупости.

– Зато ты, конечно, много понимаешь.

– Вообще-то да… Уж побольше всяких.

– И что же ты понимаешь?

– Всё понимаю.

– Ну хорошо, если так…

Остаток пути до деревни они преодолели в молчании. Мама шла, уставшая от дневной работы в поле и необходимости постоянно объяснять сыну очевидные любому взрослому вопросы. А мальчик, обиженный на то, что мама не может понять такие простые и ясные вещи. Что лес не опасен (особенно, если в него даже и не заходить), что жуки интересные, черника сладкая, а Эберт противный. И вообще зачем им этот Эберт нужен? Жили ведь они без него и жили. А в последнее время он стал постоянно приходить к маме в гости. Неужели ему вот совершенно нечем больше заняться? Мог бы ходить на речку, собирать ягоды или смотреть на закат. Нет, он все приходит и приходит. И что печальнее всего, маме, похоже, это нравится. Раньше она проводила все вечера только с Ардо. Они смотрели на облака, на звезды, она рассказывала ему сказки. А теперь ей и дела до него нет. Она все время болтает с этим дурацким шумным Эбертом с его дурацкой некрасивой бородой. И ладно бы о чем-то интересном, что было бы любопытно послушать и самому Ардо. А то про посевы, урожай, муку, запасы на зиму. Что вообще в этом всем хорошего?

На самом краю деревни, в кривом покосившимся доме жила старая Грета, которая пользовалась у людей дурной славой. Поговаривали, что по ночам она оборачивается во всякую живность, ворует кур, портит молоко и водит дружбу со всякой нечистью. Старый Ганс так и вовсе клялся, что сам лично, своими собственными глазами видел, как как-то ночью она кинулась на землю старухой и обратилась черной вороной. Правда, это был тот самый немного сумасшедший Ганс, который не выпускал из рук кружки с сидром, регулярно ходил на речку, потому что был влюблен в русалку, а ещё однажды поджег свой собственный дом, когда боролся ночью с пришедшим к нему поквитаться за срубленное дерево лешим. Над сказанным Гансом люди имели обыкновение посмеиваться, но к старой Грете в любом случае относились с глубочайшим подозрением. Впрочем, это не мешало людям тайком бегать к ней за помощью, когда приключилась какая-то хворь или беда. Грета никого не гнала прочь, всем старалась помочь за скромное вознаграждение. Кому травками какими-то, а кому просто советом… Завидев Ардо с мамой в окно, она вышла на улицу и замахала им рукой.

– Эльза, ну что нашла своего сорванца?

– Да, Грета. Спасибо. Как ты только и заметила, что он пошел туда?

– Я хоть и старая, но глаз у меня наметанный. Ардо, ты что не знаешь, что нельзя ходить в Темный лес?