Очередной стакан огневиски в руке Малфоя ловил гранями закатные лучи солнца. И золотистый напиток на дне горел огнем, переливаясь всеми оттенками янтаря. Чертов сосуд был таким же кристально прозрачным, как и тонкие стены его стеклянного дома.

Точнее, тюрьмы.

Лицемерная светлая сторона на поверку оказалась более прогнившей, чем темная. Если Лорд Волан-де-Морт не скрывал своей мразотной натуры, то святоши из Ордена во главе с вездесущим Поттером мнили себя героями. Спасителями мира. Защитниками угнетенных. Они кичились своим милосердием и тыкали в нос навязчивой справедливостью.

Во имя треклятого добра свершались гнусные поступки, прикрытые мнимой добродетелью.

«Благими намерениями вымощена дорога в ад».

Драко подтверждал эту истину, заключенный доброжелателями в прозрачный дом из стекла.

Двухэтажное квадратное здание на металлическом каркасе, напоминающее гигантский аквариум. Бывшего Пожирателя поместили сюда как опасную ядовитую гадюку. Он оценил иронию. Слизеринская змея была изолирована от общества в свой персональный террариум.

Малфой жаждал знать, чья это блестящая идея.

Грязнокровки Грейнджер или святоши Поттера? А может, недоноска Уизли?

Нет, у тупого тролля бы мозгов не хватило.

В своих мыслях Драко ясно видел, как звездное трио продумывает план его заточения. Как ублюдки смеются, обсуждая его унижение.

И они своего добились.

Выиграли в войне физически. А в итоге победили и духовно.

Он был раздавлен и деморализован. Впал в уныние.

Потерял себя.

Иной раз Малфою казалось, что лучше было бы остаться в сырой камере Азкабана. Он предпочитал сгнить в темнице, чем стать всеобщим посмешищем.

Смерть от воспаления легких стала бы для него благом. Избавлением от мучительной жизни за стеклом.

Но нет же. Не дали умереть спокойно.

До тошноты правильная сука Грейнджер вытащила его из Азкабана. Видимо, она возомнила себя магическим Иисусом. И решила спасти все заблудшие на войне души. Зачитав, как на духу, целый доклад о его невиновности перед судом Визенгамота, она предъявила «неоспоримые доказательства», черт знает где откопала свидетелей – не иначе как запугала их – для дачи показаний. И даже, что уже переходит границы возможного, собрала воспоминания очевидцев, которыми и опрокинула напыщенных судей на лопатки.

Невыносимая всезнайка могла бы стать адвокатом самого дьявола. И в два счета вытащила бы Сатану из-за решетки.

Спустя томительных полгода предварительного заключения Малфой вышел на свободу.

На особых условиях.

В покое его не оставили. Предъявили бесконечный список требований и запретов.

Драко не должен был покидать страну и постоянно находился под надзором Министерства. Стоял на учете и еженедельно посещал комиссию, которая оценивала каждый его шаг.

Никаких связей с бывшими Пожирателями.

Только официальная пресса и проверенная надзором почта.

Никакой магии.

Твари!

Его лишили права выбора.

Обязали жить в стеклянной коробке, просматриваемой со всех сторон прохожими и зеваками. Эту махину специально воздвигли посреди Годриковой Впадины, чтобы волшебники могли следить за Малфоем хоть весь день. А ночью он обязан был включать приглушенный свет, чтобы дом просматривался насквозь круглосуточно.

Стеклянные стенки ничего не скрывали. Хозяйская спальня на втором этаже была выставлена на всеобщее обозрение, как и гостевая, в которой никто никогда не гостил. И кухня со столовой на первом этаже. Пустой холл и зал в минималистическом стиле. В этом проклятом доме всего было мало. Лишь необходимая мебель: выбеленные деревянные шкафы и кровати, жесткий диван, простые стулья и столы – и те из стекла. И пустое пространство.

Ни безопасности, ни уединения.

Единственным укромным местом стала ванная комната, оборудованная по центру на первом этаже. И такая же – на втором. За пластиковыми перегородками можно было выдохнуть. Но не надолго.

Рано или поздно приходилось выйти. И показаться людям.

Толпы магических туристов валили в Годрикову Впадину, чтобы часами пялиться на единственного избежавшего тюрьмы Пожирателя, вставшего на путь исправления.

Ведь пресвятая морализаторша Грейнджер заверила волшебный мир, что «мальчик одумается и вернется к добру». Цитаты из ее приторного до тошноты интервью для «Пророка» врезались в его память. Отчего хотелось задушить ее еще больше.

Гребаная сука.

Она заплатит за это.

Комментарий к Пролог

Это лишь скелет. Вскоре он начнет обрастать мясом…

А мясник уже точит метафорические ножи.

========== 1. Ты никому не нужна ==========

Комментарий к 1. Ты никому не нужна

«Любовь моя!» – шептал он жарко,

И тонкий лик ее дрожал,

Но оказался принцем дарка:

На тонкой шее руку сжал…

Чета Малфоев по традиции проводила вечера в своем прозрачном зале перед телевизором, закрепленным на стене. Единственный бонус от Министерства. Блядский магловский ящик. Он не мог возместить потерю магии и свободы.

Волшебную палочку из боярышника торжественно сломали на глазах у Драко. Поттер. Сукин сын. Сделал это с сочувствующим видом.

Мразь.

Малфой запомнил этот момент, он собрал в памяти все черные файлы в папке под названием «Чтоб вы сдохли». Но не сразу, а только после долгих и мучительных пыток.

Супруги, не сговариваясь, наряжались, как на праздник. Каждый божий день. Ведь они всегда были на виду. Он предпочитал классику и выбирал белую рубашку и черные брюки. В них Драко выглядел, как мужчина мечты. Вальяжно рассевшись на диване, он закинул руки за голову и уставился на экран немигающим взглядом. Этот трюк помогал отвлечься от гребаных зевак, толпящихся вокруг его дома.

Миссис Малфой вошла в комнату почти беззвучно, остановившись у ног мужа. Она надела длинное красное платье на тонких бретелях, которое подчеркивало ее точеную фигуру и красиво контрастировало со светлой кремовой кожей.

— Иди ко мне, — сказал он почти ласково и похлопал ладонью по своему колену, указывая ей место.

— Э-э… Драко, они же смотрят, — замялась Астория, с опаской глядя на мужа.

— Они всегда смотрят. Эти бляди любят наши нежности, — мрачно усмехнулся он.

Пятилетний мальчик, который прилип лбом к стеклу с внешней стороны дома, помахал им. Малфой махнул в ответ, фальшиво растянув рот в улыбке. Мать и отец ребенка, стоящие за его спиной, робко закивали, явно стыдясь того, что не могут оторвать сына от лицезрения чужой интимной жизни.

— Иди. Сюда, — отчеканил Драко с хорошо скрытой злобой в голосе, отворачиваясь от зрителей, и Астория почувствовала неладное. — Садись ко мне на колени, быстро!

Он прожег ее угрожающим взглядом.

Она вздрогнула, но не сдвинулась с места.

Момент упущен. Муж уже завелся, а жена промедлила. И знала, чем это чревато.

Грациозно встав с дивана, Малфой резко вцепился в ее локоть и потащил прочь. Она сжала челюсть, чтобы не вскрикнуть, и нехотя последовала за ним.

Он вывел ее из зала и грубо протолкнул в ванную комнату, обшитую светлым пластиком. В укрытие от чужих глаз.

Влетев в уборную три на три метра, где стояла чугунная ванна и угловой унитаз, Астория жалобно посмотрела по сторонам. В поисках спасения. Кругом сплошная белизна. В глаза бросилась блестящая раковина, которую она начищала каждый день, дабы не злить мужа. И лишь один выход, который теперь заслонил квадратными плечами высокий статный блондин.

— Какого хуя ты творишь? — прошипел он, надвигаясь на нее с диким взглядом. — Сколько раз я тебе говорил, что ты должна беспрекословно мне подчиняться.

Кипящий в серых глазах гнев не соответствовал тихому ровному тону. Он навис над ней, прижав к холодной стене. По ее загривку поползли леденящие мурашки.

Она застыла и затаила дыхание. Словно так он мог бы ее не заметить.

Его рука сжалась в крепкий кулак и без предупреждения атаковала. Выверенный удар прилетел в живот, и она согнулась пополам, сдавленно вскрикнув.