========== Глава 1 ==========
Гермиона проснулась от испуга, хватая ртом воздух и пытаясь успокоится.
Образы мертвых тел с поля боя все еще мелькали в ее сознании, и она отчаянно пыталась прийти в себя, пытаясь вспомнить все их имена и лица (в последнее время все труднее и труднее было вспомнить их всех). Но потом она поняла, что сейчас лежит на теплой и мягкой кровати в своей комнате в Гриффиндорской башне. Она знала, что эти видения были всего лишь очередным кошмаром, но ее глаза все равно наполнились слезами, когда она вспомнила о потерях, которые произошли чуть больше года назад.
Она огляделась, чтобы проверить, не проснулись ли соседки от ее криков, и мысленно похлопала себя по спине за то, что не забыла перед сном применить заглушающее заклинание, даже тогда, когда Джинни уверяла ее, что не возражает, чтобы ее разбудили ее крики, она знает, что они могут быть довольно раздражающими.
Взглянув на маггловские часы, которые она держала на прикроватном столике, Гермиона со вздохом отметила, что уже почти три часа ночи и вероятность того, что она снова заснет, ничтожно мала.
Вместо этого девушка решила незаметно выйти из гостиной и попасть в блаженно пустую и тихую библиотеку, Гермиона не хотела провести остаток ночи наедине со своими мыслями, а компания книг должна была отвлечь ее. После нескольких недель проб и ошибок ведьма обнаружила, что скучные и утомительные академические тексты и проверка домашней работа были идеальным способом отвлечь ее от кошмаров.
***
Гриффиндорка прошлась по тихим, темным коридорам замка, все еще пытаясь решить, стоит ли ей сначала зайти на кухню и перекусить.
Не успев обдумать свои планы она увидела увидела массу… громоздкую массу чего-то, лежащую на полу, слегка скрытую нишей, что заставило ее остановиться и проверить. Гермиона ахнула и подскочила от удивления, увидев, как существо лежавшее там, шевельнулось и застонало, словно поправляя свое положение, чтобы удобнее устроиться на полу, и вздохнула, когда он успокоился.
Ведьма встревоженно огляделась, пытаясь вспомнить, есть ли еще какое-нибудь опасное магическое существо, выпущенное на свободу в школьных коридорах, но последнее, что она слышала, что профессор МакГонагалл изо всех сил старалась обеспечить все возможные меры безопасности для учеников, поэтому запечатала все опасные проходы, злых чудовищных змей, туалетных троллей и усилила барьер от предполагаемых сбежавших заключенных.
— Значит, то, что сейчас лежит на полу, не может быть опасным, верно?
Несмотря на все предупреждения в голове, говорящие ей бежать обратно в постель и держаться подальше от любых возможных опасных действий, Гермиона решила приблизиться к фигуре, чтобы попытаться понять, на что она смотрит. Девушка не смогла удержаться и не удовлетворить свое любопытство и конечно же, помочь любым способом пострадавшему, чтобы удовлетворить ее вечно кровоточащее сердце.
Подходя все ближе она поняла, что это человек, а точнее студент, судя по одежде, лежавший на спине без сознания.
Во всяком случае она надеялась, что он просто без сознания.
Глаза Гермионы метнулись к его лицу, и у нее перехватило дыхание, когда она увидела знакомый платиновый оттенок его спутанных волос, и ее глаза расширились от ужаса, когда она поняла, что его лицо было все в крови.
— Малфой! — она позвала его, но от парня не последовало никаких действий, что усилило ее панику, — Малфой, ты в порядке? — Гермиона шагнула ближе к нему и дрожащими руками проверила пульс, температуру и дыхание.
Шатенка вздохнула с облегчением и поблагодарила Цирцею и все ее звезды, когда поняла, что он не умер, а просто потерял сознание. Нахмурившись, она также заметила, что его нос был слишком искривлен, что свидетельствовало о том, что он не в порядке, и еще больше крови текло по его затылку, пятная его рубашку, стену и даже пол, на котором он в настоящее время опирался. Это выглядело, честно говоря, как кровавая сцена убийства.
Боже мой, что с ним случилось?
Как будто кто-то притащил его в этот альков (возможно, не один человек, если ее подозрения верны).
Она поджала губы, вспоминая первые дни семестра. Было так много людей, которые были оскорблены тем фактом, что Малфой не отправился в Азкабан за свои действия во время войны. На самом деле это не было бы большим шоком, если бы они собрались вместе, чтобы… сделать что-нибудь.
— Пожалуйста, проснись, — она энергично встряхнула его, борясь с удивительными слезами, которые наполнили ее глаза, — мне нужно отвезти тебя к мадам Помфри, а ты слишком тяжелый, чтобы я могла таскать тебя по школе.
— Оставь меня в покое, — пробормотал он, все еще не открывая глаз, и она поморщилась от отвращения, увидев, что из его рта хлещет кровь. Мерлин, они били его проклятой битой или чем-то еще, — если ты хочешь закончить работу, я согласен. Но только будь чертовски быстра, избавь от мучений, — его голос был глубже, чем она помнила в последний раз. Он также был хриплым, как будто он изо всех сил пытался говорить.
Он все еще не удостоил себя чести открыть глаза и посмотреть на нее.
И то, что он сказал… Он даже не казался оскорбленным мыслью о том, что кто-то охотится за ним. Он даже не казался удивленным. Шатенка озабоченно прикусила нижнюю губу, гадая, как долго он лежал на холодных каменных полах и как часто и долго наносились удары.
Она также задавалась вопросом, кто вообще мог сделать это с ним. Гермиона знала, что Малфой был практически беззащитен, так как Министерство постоянно следило за его палочкой, и все, что он мог сделать, это несколько простых и безвредных заклинаний. Все в Хогвартсе знали, что если он выйдет за рамки или сделает самое крошечное заклинание за пределами учебных классов, его свобода закончится прежде, чем он сможет сказать что-либо о том, что его отец узнает об этом (не то, чтобы Малфой сказал это специально. Учитывая, что его отец тоже был в Азкабане).
Так что идти за ним, зная, что он не сможет сопротивляться, было по меньшей мере трусостью.
— Это Гермиона, Малфой. Я не собираюсь тебя убивать, — при этом признании она увидела, как белокурый волшебник приоткрыл один из своих усталых глаз, и хотя он, казалось, расслабился и выдохнул с облегчением, по ее признанию, безобидного присутствия, она не была действительно удивлена, когда он усмехнулся и что-то неразборчиво проворчал себе под нос. Но он был серьезно ранен и почти в три часа ночи валялся на холодном полу, так что она решила не обращать внимания на его язвительность. Боже, она была просто рада, что волшебник вообще жив.
Он снова закрыл глаза и вытер окровавленный подбородок, еще больше испачкав рукава, голова его убаюкивающе склонилась набок, и он молчал, не обращая внимания на ее присутствие.
— Что с тобой случилось? — ей нужно было, чтобы он объяснил. Может быть, он просто попал в какую-то нелепую аварию, а она зря беспокоится о нем.
— Я упал в ванну с клюквенным соком. Как ты думаешь, что случилось?
— Похоже, тебя избили. И я думаю, что у тебя сломан нос, мы должны пойти к Помфри. Ты можешь идти?
— Я знаю, что у меня сломан нос, — он подчеркивает это слово таким тоном, что на самом деле морщится от боли. Хорошо. Это вселенная наказывает его за то, что он был таким раздражительным мерзавцем, когда она изо всех сил старалась помочь ему, — не тащи меня к Помфри. На самом деле, оставь меня в покое и никому не говори об этом, — продолжил он через секунду резким тоном, который Гермиона была уверена, что он использовал все время со своими домовыми эльфами в Поместье. А потом, тихо пробормотав, добавил: — Дай мне секунду, и я вернусь в подземелья позже. Мои окровавленные ноги просто убивают меня.
Он использовал свои руки, чтобы приподняться и опереться спиной о стену, и от внимания Гермионы не ускользнуло, что его ноги продолжали небрежно валяться на полу. Она предположила, что ему, вероятно, слишком больно, чтобы идти, и тот факт, что он уклонился от ответа на ее вопрос, подтвердил это.
