- Сириус, какого хрена со мной происходит? – рычу на крестного в свой шестнадцатый день рожденья. Я живу с ним это лето. В том году его оправдали, и я на законных основаниях переехал к нему на Гриммо 12. Дурсли меня отдали с рук на руки крестному и рады стараться, а я-то как рад, был, пока конец июля не наступил. Я в своей комнате, меня уже битый час выкручивает, кидает из стороны в сторону и ломает, горят все кости, плавятся внутренности, руки пальцами раздирают кожу, впиваясь до крови, позвоночник и каждый позвонок от копчика до шейного позвонка вытягиваются, словно меня как канат перетягивают, и хребет пытаются вытащить. Трещат и трутся друг об друга позвоночные диски, в ушах все это время стоит хруст собственных костей, распирает ребра, отнимаются ноги. А он, как ни в чем не бывало:

- С днем рожденья, Гарри!

- Сириус! Р-р-р-а-а-а-а! – кричу в припадке боли и под неестественным углом, выгибаюсь на кровати, того гляди, позвоночник треснет пополам и разойдется ребрами грудь сердцем и легкими наружу, не могу понять, что со мной. но постепенно отпускает. Могу лечь и просто метаться на кровати, казалось, я одна сплошная гематома. Как не ляг, будет больно. Но это лучше, чем было. Мог рассмаотреть окружающую обстановку и себя проверить, не торчат ли кости и не вывернулся ли скелет задом наперед. Нет, но на пальцах рассмотрел когти, длинные и загнутые как у кошки, шел взглядом дальше, сфокусировался, поймал четкую картинку, а там кожа, поменяла цвет на пепельно-серый.

- Выдохни, вдохни и не отгоняй сущность, прими ее, - советует мне крестный.

- Сириус! Какая к черту сущность? – рычу, смотрю на него и понимаю, вижу не только прямо, а еще слева, справа, сверху и даже сзади, - что со мной? Какого хрена? – боль постепенно отходила на задний план, видимо уже за полночь, раз меня отпустило, исполнилось шестнадцать. Попытался на ноги встать, да только… - а-а-а-а! Паук! Я – паук! – от талии начинается паучье тело, где должен быть зад и ноги, там круглое брюшко черного цвета с алым пятном, напоминавшим мне череп и четыре пары тонких лап, - зеркало мне дай, пожалуйста, - я замер на месте, не могу и шагу сделать, не умею я лапами ходить.

- Ты просто пожелай и тело само подстроиться, - поставил зеркало, увеличил его магией и меня в полный рост. Тело как изменилось, я увидел, а вот лицо и волосы, - симпотяжка, как Джей в молодости, - потянул руку к волосам, хотел их взлохматить, но предупреждающий рык и рука убрана, со словами: - понял, не в настроении, - смех и шаг назад.

- Ага, - лицо мое, только вытянулось, черты заострились, глаза стали насыщенного лавандового оттенка, разрез сменился на миндалевидный, волосы, не торчат в разные стороны, а лежат ровными прядями и цветом белые, как снег. Ушки вытянулись, а на лбу как тату шли узоры, напоминавшие мне паучьи глаза, я так понял, именно из-за этого я вижу все и со всех ракурсов, - давай кратко и по существу, кто я и кем был отец! - не вопрос, а требование.

- Арахний, Йорогумо, просто Кумо, вас везде называют по-разному, но вы демоны-пауки, твой отец и все Поттерры были именно демонами-пауками.

- А мама?

- Она человек и не знала, люди не должны знать, никто и никогда, - говорит крестный, на полном серьезе, тон его ни разу не шуточный, как это бывало при нашем с ним общении, - это первое и единственное правило демонов. Ведь в семьях волшебников, чистокровных и полукровных передаются слова, встретишь демона, любого, убей или сдай аврорам, убьют они.

- А ты?

- Я из семьи адских псов, или нас еще гончими называют. Все Блэки - это псы.

- Скажи, но ведь моя бабушка Блэк? – тот подтвердил, - и как, видовые различия и наследственность? Отец мог быть псом как ты?

- Нет, - говорит крестный, - ген демона передается по мужской линии, редко когда бывает, наследуют ген матери, это чаще происходит с дочерьми. Если бы у Юфимии и Флимонта родилась девочка, а не Джей, была малая вероятность, что она стала бы гончей, как Блэк.

- Понятно, а раз мальчик, то родился паук.

- Точно, - сказал Сириус, - успокоился, привык?

- Вроде.

- Тогда меняйся на себя прежнего, - вопрос как это сделать, он понял его без слов и сказал, - глаза закрой, вдохни и отпусти, представь себя прежнего и позови этот облик, а паучий отпусти, - вздохнул, выдохнул, представил себя прежнего, - молодец, Гарри.

- Опа, - перед зеркалом прежний я, только выше на пол головы, мои угловатые плечи округлились, раздались вширь, кости и кожа, которыми я бренчал при ходьбе, обзавелась мышцами и рельефом, проявился пресс и даже намек на кубики. Вот они пятилетние старания и тренировки по квиддичу. Руки стали длиннее, как и пальцы, без намека на мозоль, ногти ровные, а не как раньше ломанные и под ноль подстриженные.

- Красавец, - треплет меня по волосам крестный, а они тоже послушные и не торчат птичьим гнездом, едва касаются ушей, челка закрывает лоб и прикрывает глаза, но при этом не перестают чуть виться, - на, новое, на днюху тебе купил, - кидает мне крестный, черные джинсы и темно-серую футболку с пауком в паутине на спине, а к ней черную рубашку, - как ощущения?

- Словно шкуру сбросил.

- Ага, так и есть. Как говориться, из кокона вылез, заново родился, - показывает на лицо, - присмотрись, очков нет. Они теперь не нужны, но для вида носи с простым стеклом, чтобы не поймали, - кинул еще и их, такие же, как мои, но липовые. Надел и понял, что практически не изменился, если не вглядываться.

- Отец тоже носил?

- Да, и его не раскрыли, даже ни разу на применении паучьих способностей не поймали. А творил он многое. Умело скрывал паучью сущность.

- Угу. А ты мне про способности отца расскажешь? Что сущность паучья умеет? И вообще, магом я остался прежним, или изменения есть?

- Есть небольшие. Например, окрас магии, ты – темный, магия такая же. Никакой некромантии и чернокнижия, - успокаивал меня Сириус, - просто тебе будут даваться легче Проклятия, чем Чары. Это не значит, что ты резко растеряешь все свои умения. Просто станет легче колдовать темное направление, чем светлое, вот и все. Но, это потом. Пошли по улице гулять. Я тебя буду учить.

- А ночь, не видно ничего.

- Вот. Первая паучья способность – ночное зрение. Пошли, - и мы пошли. Пропали почти до утра. Итогом я мог призывать зрение без призыва частичной сущности, просто взглядом, как ночное, так и на все триста шестьдесят градусов. Глаза мои при этом наливались лавандовым цветом. Дальше научился с помощью энергетической паутины, раскиданной мной на расстояние в тысячу футов, как локатор, отслеживать цели. Пару кошек даже приманить получилось. Паутиной, как человек-паук кидаться не умею, и летать как он на паутине тоже, глупости все это, но паутина у меня есть. В паучьем облике, нужна она для охоты, ее мы тоже будем активно изучать, мясо сырое мне нужно, растущий организм, но это потом. Еще по желанию из-за спины вырываются паучьи лапы, с их помощью я могу передвигаться на огромной скорости и лазать по стенам, а еще они отравлены. Но эффективнее яд применять в человеческом облике, просто призвав длинные когти, полоснув жертву по коже. Можно как убить, так и просто ввести в сон, чтобы потом ее съесть.

- А теперь магию давай.

- А надзор?

- Ты, более не человек, надзор тебя не засечет. Так что давай, Патронус и что-то боевое, защитное, чары какие-нибудь, а стихийное потом проверим.

- А пауки стихией владеют?

- Не все. Джей воздушником был, не смотря на паучью суть такие финты на метле вытворял, а заклинаний сколько напридумывал, я всего штук пять из его трех десятков запомнил, - увы, записей отец не оставил, - да, жаль, они бы тебе пригодились. Так что давай колдовать то, что умеешь. Патронус, - обнажил палочку и призвал светлое заклинание.

- Экспекто Патронум! – из палочки шел легкой поступью пес, - Сириус, это ты, - показываю и смеюсь, - вот они гены Блэк, в Патронус вылились.

- Есть такая вероятность, как и форма анимагии.