За восемь месяцев до событий

– Добрый день, у меня назначена встреча, – женщина, подошедшая к стойке бюро пропусков, заметно нервничала.

Дежурный отметил искусанные в кровь пальцы, которые посетительница, забывшись, положила на стойку.

– Ваш паспорт, пожалуйста, – он вопросительно посмотрел на женщину.

Услышав его вопрос, она встрепенулась, тряхнула головой:

– Паспорт?.. – закусив губу, отвернулась.

Вопросительный взгляд дежурного стал пронзительно-долгим. Выпрямившись, он выглянул из-за стойки. На вид незнакомке было чуть за сорок, но некогда модная прическа сбилась, сальные, несколько дней не мытые волосы, неопрятно обрамляли лицо. Синий плащ измят и испачкан в грязи, как если бы женщина добиралась до Управления из-за города.

В ее кармане пиликнул сотовый. Вздрогнув, женщина дотронулась до кармана, похлопала по нему, но аппарат не вытащила. Взгляд ее будто потух, стал рассеянным.

– С вами все в порядке? – спросил, заметив, как посетительница качнулась.

Та отозвалась неопределенно, махнула рукой и кивнула:

– Д-да, все в порядке, – она шагнула к выходу. – Паспорт… я забыла его в машине. Я сейчас, принесу.

И, резко развернувшись, выбежала на крыльцо. Дверь глухо ударилась, закрываясь.

Дежурный заметил, что на столе, где она стояла, осталась лежать розовая, изрядно помятая бумажка. Бросив в спину убежавшей взгляд, он придвинул к себе розовый квадратик.

В этот момент в глубине охраняемого холла раскрылись створки лифта, из кабины вышел высокий худощавый шатен в штатском. Подошел к бюро пропусков – дежурный поднялся. Обратив внимание на звук хлопнувшей двери, подошедший догадался:

– Женщина… Должна была подойти посетительница. – У дежурного взгляд метнулся ко входу. – Убежала?

– Так точно. За паспортом отправилась… Вот, – он пододвинул листок мужчине в штатском, – на стойке оставила.

Худощавый кивнул, взял в руки бумажку: «Римская, 27-10-15, 344-241-glory», – значилось. Не то шифр, не то ребус. Но определенно – важная подсказка. Мужчина убрал розовый квадратик во внутренний карман.

Прокрутив рожки турникета, пересек холл и вышел на крыльцо. Незнакомки не было и следа.

Достав из кармана пачку сигарет, неторопливо затянулся. Синий дымок о затушенной спички поднимался к небу, терялся в молодой, несмелой еще листве. Весна была в самом разгаре – яркая, трепещущая, необратимая. Такой весной тянуло на глупости, на мальчишеское безрассудство.

Из-за которого в груди шевелилась тоска.

Или тоска все-таки из-за ворвавшейся в его утро Ирины Сорокиной. Определенно, это была она. И совершенно точно, она не вернется.

«Интересно, что она все-таки хотела? – лениво ворочалось в мозгу. – И почему передумала? Спугнул кто-то?».

Она позвонила сегодня утром. Тихий, немного испуганный шепот. Такие частенько раздаются в их ведомстве – особенно весной и осенью. Что-то кому-то показалось, кто-то не успел принять успокоительное или иное прописанное специалистами лекарство – и вот она, болезненная, патологическая подозрительность, голоса из подпола и недобрые взгляды соседей, коллеги-шпионы и вражеские агенты. К сожалению, приходилось работать и с такими посетителями.

Один взгляд на него – и можно понять, стоит ли тратить время на проверку сообщенных им «сигналов»: тревожный шепот, сбивчивая речь, нездоровая агрессия, противоречия и оговорки, мутный и бегающий взгляд.

– Меня зовут Ирина…Сорокина, – замешкавшись, вспоминая свою фамилию, назвалась незнакомка. – У меня информация о… пропавших из Ке́рге Су́урма.

Сонную настороженность как рукой сняло: о Керге Суурм знали единицы. Никаких сообщений в СМИ, никаких громких отчетов – строго секретная информация. Еще более секретная – о том, что из лаборатории одной из сопредельных стран вывезены и исчезли в неизвестном направлении опасные биоагенты – модифицированные штаммы оспы и сибирской язвы, чумы и вирусной пневмонии, и техническая документация по последним исследованиям.

«Может, послышалось?»

– Что, простите?

– Речь об исчезнувших образцах… Я знаю, где они могут находиться… По крайней мере, некоторые из них.

– Вы можете подъехать? – он проверил, горит ли маячок автоматической записи разговора, назвал адрес.

Назвавшаяся Ириной Сорокиной неуверенно подтвердила:

– Да, через сорок минут буду.

Через сорок минут он спустился в холл, ожидая встретить в нем свидетельницу, но застал только пыль и хлопнувшую за ней дверь. Обидно.

И теперь особенно тревожно.

Он развернулся, докурил сигареты и, потушив ее, бросил в урну.

Вернувшись в холл, попросил дежурного показать недавнюю гостью на записях с камер видеонаблюдения. Отметил, что женщина явно приехала издалека, нервничала, была расстроенной и испуганной. И еще – сорвалась с места, получив сообщение или звонок от кого-то. Очевидно, это был ожидаемый сигнал – она не стала проверять, кто это был, но при том стремительно покинула здание Управления.

Сделал пару удачных стоп-кадров. Имя, вернее всего вымышленное, поэтому незнакомка и не захотела показывать свой паспорт. Но знать об утечке из Керге Суума могли довольно ограниченные сотрудники – или собственного Управления, или подведомственных учреждений. В любом случае – с допуском к секретным данным. А значит, есть шанс найти «Ирину» в картотеке.

Он, Олег Бородин, найдет ее.

За две недели до Дня Страха

Алексей вышел из гостиницы около шести вечера, в который раз за эту командировку пожалев, что не решил не снимать квартиру, а остановиться в гостинице и «пару дней перекантоваться». Частые поездки приучили ценить комфорт. А комфорт – это в том числе вставать тогда, когда тебе удобно, ложиться тогда, когда завершил все дела, и высыпаться в тишине. Даже элитный отель – это завтрак и ужин в определенное время, это закрывающийся по расписанию ресторан и шум в коридоре.

«Бесит», – согласился он со своими мыслями.

С другой стороны, эта поездка должна была стать короткой – выступление на фармацевтическом форуме, пара деловых встреч. Но «пара встреч» затянулась на время принятия решения партнерами из Кореи, пожелавшими «еще раз обдумать контракт» – читай: проверить цены на рынке и выторговать дополнительную скидку. Алексей только усмехнулся: его предложение – лучшее. Зато за медлительность будущие партнеры лишились возможности на льготные условия по оплате, которые он собирался предложить в случае успешного продвижения переговоров.

«Сами виноваты», – он шагнул под дождь, нырнул в салон ожидавшего его такси.

Но завтра его мучения завершатся – контракт подписан, можно возвращаться домой. Он бы вылетел и сегодня ночью, но из-за непогоды отменили все рейсы, лететь с пересадкой – это потерять еще пять часов. Поэтому, помолившись небесной канцелярии, он заказал билеты на завтрашнее утро.

Взглянув на часы, отметил, что немного опаздывает на встречу.