– Ему нужна профессиональная помощь. Кабан может быть больным и заразным. Самое худшее – летальный исход, – сухо изрекает Аккольти, закончив перевязку. – Здесь недалеко поселение, там больница есть. – Он выпрямляется и потирает запястье, оглядываясь на Бруно.

– Да-да, мы сразу хотели отправиться в ближайшую деревню. Нам бы успокоительного и обезболивающего, – мужчина намекает на выпивку и помогает привстать раненному товарищу.

Дружелюбность из Итана не прет: выражение лица точный холод в тандеме с бдительностью, неожиданное спокойствие в движениях и голосе. Твёрдо сдержан. Он видит этих мучеников, и желает быстрее от них избавиться, поэтому отдаёт открытую бутылку поила, стоящую на столе – хилый путник так и целился в неё все это время.

– Забирайте и уходите. Я помог, чем смог.

– Спасибо, господин! Там вам зачтется, – говорит мужчина, вздёргивая головой, мол, «наверху».

И придерживает бутылку, когда подбитый товарищ сидя отхлёбывает виски из чужих рук. На его слова Итан только мысленно ухмыляется: «там» ему уже ничто не поможет, если вспомнить, что он совершил на этой земле.

– Покажите дорогу до деревни, сеньор, мы заплатим, – просит худощавый человек.

– Я сказал, что помог, чем смог, – зловеще протягивает Итан, ломая словами. – Проваливайте.

– Но…

– Убирайтесь.

Когда дух странников вылетел из дома, Аккольти выдохнул. Все, хватит с него благоденствий. Чересчур это рискованная затея. Если так открывать дверь каждому встречному, то не запасешься нервами и дополнительными жизнями, а в нынешних реалиях они дорогого стоят.

«Не пропадать же добру» – подумал Итан и опоясал торс охотничьим ремнём с запасом патронов. Взяв ружьё и перекинув его через плечо, он вышел из убежища, в надежде найти того самого подбитого кабана. Дичь нынче хорошо ценится. И Бруно тоже соскочил с крыльца, сверкая лапами, погнался по извилистой тропе, вверх по горе. Кровь в его жилах заиграла. Жажда дикой природы и заложенной в генах вольности.

На улице дышит прохлада. Вечер опускает сумрак на весь лес, но глаза Итана приспосабливаются к темноте, а кожа не ощущает холода – он часто закаляется, занимаясь физической подготовкой на свежем воздухе.

Тело встречает свежесть, как заряд бодрости и трезвости. Мысли тут же чистятся от мусора. Вдох. Сосновый воздух пробирается в легкие и оседает на дне.

Это его стихия! Глоток личного экстаза.

Путники не солгали – Аккольти набрел на подбитого кабана, издыхающего возле выступающего корня дерева. Прицел. Выстрел. Вибрация отдала ему в плечо, а Бруно не набросился на свежую плоть. Он кольцевал убитое животное, не приближаясь.

Возвратившись домой, Аккольти сбрасывает подстреленного зверя сзади своей хижины. Там, в закромах, ожидают своей участи все, кого он приносит с охоты. Сегодня поздно уходить в поселение, поэтому завтра рано утром он решит, что делать с добычей дальше. А пока Итан отпускает Бруно выплеснуть свою энергию вблизи дома. Тот бегает, запрыгивает на огромный камень, воет, устремляя морду к усыпанному звездами небу.

Аккольти открывает дверь дома распахнутой ладонью, делает два тяжёлых шага кожаными ботинками. Звук так и бьет ему в уши. Останавливается. С лица стирается безмятежность.

Здесь кто-то был в его отсутствие.

Светло-серые глаза молниеносно приобретают огонек злости, а взгляд становится хищным, сродни зверя на охоте. Итан затаенно дышит, прикованный к месту. Медленно-медленно вертит головой по сторонам. Ружьё прикладом ставит на пол. Гробовая тишина.

Решающая секунда.

К его ногам из шкафа вываливается девушка, не удержавшись в очень тесном пространстве. Резко переворачивается на спину. Распахнутая женская ладонь целится ему в лицо, готовая отбить невидимой энергией.

– Аккольти?! – в голосе мировое удивление.

– Грассо, черт… – выдыхает он, прикрывая глаза от тотального провала.

Она вскакивает – быстро, ловко, в полной готовности – встаёт в позу стрелка, не опуская руку. Взмахивает ладонью, и волшебный браслет Итана соскальзывает с запястья и отлетает в сторону, лишая его возможности использовать силу энергии. Сердце ее бешено стучит, нервы отдают пульсацией в висок, но дикую тревогу она старается скрыть, хоть рука и бьется в дрожи.

Господи, она не видела его пять проклятых лет! Ещё столько бы не лицезрела. Она наблюдала его только на первых страницах новостных журналов и газет, в которых чисто-начисто вопили: «Перехват в усадьбе Аккольти. Отец и сын создали криминальную группировку по сбыту магических браслетов». Или еще: «Убийство на улице Виа Мондови. Итан Аккольти совершил умышленное преступление. Читать на развороте!». А он знал ее облик еще до побега, благодаря фотографии на почетной доске СеМПа – спецслужбы магического правопорядка. Да, Хелен Грассо, тренер по спортивной подготовке. И что с того?

– Ты… ты… Как ты… здесь… – Хелен повышает тон, дергая вытянутой рукой на каждое слово шока.

– Сдвинешься с места и сюда ворвётся хищник. С двоими не справишься, – доносит Аккольти на удивление спокойно, но ужасно угрожающе.

Взглядом можно плавить металл. Одного его вида достаточно, чтобы понять – он не преувеличивает: у него широкие плечи, рельефные руки, не прикрытые рукавами прилегающей футболки, развитый торс – и это бросалось в глаза даже через одежду. Хелен метнула взгляд вниз, на массивные ботинки с заклепками и заряженное ружье возле его таких же натренированных ног… Она нервно сглатывает.

«Святая святых… Как он изменился…».

Однако ее ладонь по-прежнему его испытывает – Хелен не может ни сдвинуться, ни выжать из себя ответ. Они, как два загнанных в ловушку зверька, не знают, что делать дальше и как себя вести.

– Сейчас же подними руки вверх, Аккольти! – приказывает Грассо, а он замечает на ее куртке значок «Отдел Магического Правопорядка». – Иначе я вызову подкрепление!

Она тоже другая. Поднялась по карьерной лестнице. Брючный костюм – по всей видимости, униформа – точно сидит на ее подтянутом теле, развитом от каждодневных тренировок на работе. Прямые волосы, которые почему-то светлее, чем были раньше, спускаются хвостом до середины спины. В ней испарилась былая детскость. Самоуверенная повзрослевшая девушка, но взгляд особенный… Презирающий. Его.

Аккольти показательно отпускает ружьё, поднимая открытые ладони вверх на уровне головы. Оружие грохается на пол. Звуки в напряженной обстановке воспринимаются ярче, и ее тело реагирует на каждый шорох, не говоря уже о таком шквале. Хелен пуляет заклинание, и ружье покрывается защитной пленкой неприкосновенности. Если Аккольти дотронется, его отбросит магической силой назад.

– Я не собираюсь тебя убивать, Грассо. Расслабься, – едко ухмыляется он. Эта мимолётная улыбка неприятно пробирается ей под кожу. – Но, заметь, ты на моей территории.

Дышать ей стало проще, осознав, что он полностью безоружен. Тело немного расслабляется – она ведет игру.

– Я сделала два дела сразу! Вышла на след сразу троих преступников! И тебя скоро будет ждать участь, как и…

– Подожди-подожди, – Аккольти перебивает ее, поднимая углы губ вверх. Его осенило. – Не те ли преступники, которые от тебя оторвались и скрылись? Думала, что они здесь?

Хелен сбита столку, но стойко это не выдаёт: приподнимает подбородок и брови.

– Не понимаю, о чем ты! Я знаю, в какую сторону они пошли! – нагло врет. – Сейчас тебя повяжу, сдам и займусь ими! Учти, тебе светит круглый срок в Винкуле!

– Прекрасно, уже можно опускать руки? – ехидно дразнит Аккольти.

В его голове зреет план побега, и поэтому вокруг так быстро вырастает стена уверенности, защищая от нападок.

– Хватит паясничать, Аккольти! Что ты задумал?!

– Взять! – командует он, ценой своей свободы.

Спохватившаяся, Хелен выстреливает в него связывающим заклинанием, а в этот момент Бруно, ждавший у двери, врывается внутрь и на всех порах подлетает к ней. Срывает зубами браслет с запястья, задевая клыками участок кожи, оставляя неглубокое поражение. Слишком быстро все произошло. Она не успела среагировать и теперь осталась беззащитная.