Игнашка переступил порог бревенчатого, потемневшего от старости, дома. В нос ударили запахи трав. Их пучки свисали с балок под низким потолком.

Баба Паня, как все называли его прабабку, лежала на высокой кровати в окружении подушек, разбросав вокруг головы длинные седые волосы. Она тяжело и хрипло дышала, а рядом суетилась бабушка, женщина не такая уж и старая, хоть и тоже немного седая, её невестка.

– Пришёл, Игнашка. Я уж заждалась. Боялась без тебя помереть. Подойди дай руку, – почти беззвучно сказала баба Паня.

Он приблизился, отпихнув ногой чёрного, как папин гуталин, кота. Сухие горячие пальцы сжали ладонь.

– Ну зачем ты, старая, мальца пугаешь? – вмешалась бабушка, – И так не дал бог ума. Опять, поди, двойка, внучек? – но баба Паня только ближе притянула Игнашку к себе.

– Ничего, бог не дал, так чёрт отвалил, – улыбнулась она, злобно прищурив глаза, блестящие из-под складок влажной кожи.

Игнашка на мгновенье зажмурился, попытался отстраниться, но прабабкины зрачки двумя булавками впились в него. Он чувствовал, как опустились вдруг его плечи, и ссутулилась спина, будто на неё положили мешок картошки.

– Тяжела ноша, знаю, зато я теперь легко уйду. Ну-ка, Игнашка, подушку скинь на пол.

Он сделал, как велено, а Баба Паня ещё ближе притянула правнука и второпях зашептала ему на ухо.

– Слушай и запоминай, мальчик. Самые важные слова. Заклинание.

Она вздохнула и прокашлялась.

– Чёрный коршун, белый конь,

Есть в словах твоих огонь.

Дара ты не сбросишь с плеч,

Чтобы жизнь свою сберечь,

Ночи ближней не губя,

Должен ты найти себя.

Вместе с первою звездой

Отправляйся за судьбой,

И на западе далёком,

В чёрном озере глубоком,

Заглянув в него с мольбой,

Повстречаешься с собой.

– Запомнил? Пойдёшь на запад от первой звезды. Все тебя слушаться будут, не забывай об этом, а как воспользоваться даром, решай сам. Кого первого в чёрной воде озера увидишь, тем тебе и быть.

– Как это, баба Паня? – переспросил Игнашка, да только прабабка веки сомкнула, и пальцы её разжались, выпуская его трясущуюся от боли и страха руку.

Игнашка попятился, а потом, как припустил, выскочил из дома, ни на кого не глядя, и бежал до самой своей квартиры в двухэтажной «сталинке» неподалёку.

День до вечера протекал у взрослых в хлопотах с похоронами, дверь была всё время открыта, и соседки приходили, вздыхали, охали, а Игнашка сидел и ждал первой звезды.

– Пап, а когда первая звезда взойдёт?

Папа отложил пахнущий типографской краской свежий выпуск «Комсомолки», и, сняв очки, ответил:

– Как солнце сядет, так и взойдёт, а тебе зачем?

Игнашка ещё раз прокрутил в голове прабабкино наставление, подошёл к отцу и сказал, не моргая, всматриваясь в глаза:

– Пап, я иду себя искать.

Тот нахмурился, но вдруг через мгновение просиял, и лицо его стало радостным, как у ребёнка, увидевшего новую игрушку.

– Иди, сынок, конечно, иди.

Он опять раскрыл газету и надел очки, как будто никакого разговора и не было.

«Работает, неужели работает?» – удивлялся Игнашка, спеша на кухню, где мама с бабушкой, гремя кастрюлями и тарелками, готовили еду, вытирая под глазами и вспоминая бабу Паню.

– Я-то как давеча напугалась, – говорила бабушка, – Вхожу в дом, вонь стоит, аж уши заложило. Кричу ей с порога: «Ты что такое стряпаешь, мать?» А она, видимо, не слышит, стоит возле печки и, ей-богу, в огонь мышей дохлых бросает. Я не разглядывала, но показалось мне, она их за хвосты прямо друг за дружкой.

Игнашка сморщился. Вот гадость! Но дело его не терпело отлагательства.

– Мама, я пошёл себя искать, – сказал он, взглянув в мамино лицо.

Она сначала удивилась, но через секунду сделалась милой, как всегда, когда у сына в дневнике проскакивала редкая четвёрка.

– Иди, мой хороший.

Игнашка ликовал. «Ух ты. А если на мороженое попросить?»

– Мам, дай мне двадцать копеек на мороженое, – произнёс он вкрадчиво и, вспомнив известную сказку, для верности добавил волшебное слово, – Пожалуйста.

– Конечно, на, сынок, возьми, – мама вытащила из кошелька и протянула монетку.

Игнашка зажал денежку в кулаке, снял с крючка куртку и выбежал на улицу. Путь его лежал через продуктовый магазин на пригорок возле речки.

Солнце уже трогало верхушки деревьев, когда, дожёвывая вафельный стаканчик, Игнашка встретил Толяна. Долговязый мальчишка двенадцати лет с заплатками на коленках и веснушками на носу преградил Игнашке дорогу. Последний кусок вафельного стаканчика провалился, царапая горло.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.