— Да, ну нахер! Не может быть! — услышал я со всех сторон недоверчивые голоса.
— Да как так?! — возмутился Георгиевич. — У тебя столько сил, что ты мог все уже давно прочесать и всех завалить…
— Ни хрена нет у меня сил! Половина автомат не помнит, как держать! — рявкнул Михалыч, тон его голоса из строгого превратился в злющий. — Все люди стоят на ключевых точках! Не могу я никого никуда распределить! Иначе не пригласил бы вас. Если я сниму охрану с колхоза, то к концу дня там не останется коров и людей, которые за ними смотрят!
А их заберут не ради того, чтобы молочко свежее попить, а чтобы убить! И что мы потом есть будем? Нет, мужики, я этого не позволю!
— От нас-то ты чего хочешь? — спросил кто-то.
— Предлагаю влиться в силы дружины, — сказал мужчина. — С вашей помощью я планирую создать сеть опорных пунктов, которые будут следить за правопорядком. Основными постулатами, которых будет: не убей, не изнасилуй и не укради.
Мне не нужны убийства, мародёрства и безнаказанность… Пока, только пока нам везет, но скоро город накроет первобытный хаос. Уже сейчас на дороге растет блокпост.
В городе вчера вспыхивали стихийные голодные митинги. Часть вооруженных сил уничтожена, часть — отбивается. Жрать там практически нечего. Если у кого и есть подсобные хозяйства, то там только куры и может быть гуси. Неделя, две и они пойдут на нас.
— Мне кажется, Михалыч, что ты чуток сгущаешь краски! — неожиданно встал один из мужиков. — Ты под шумок хочешь главным стать. Что я тебя не знаю? Если бы у тебя была такая возможность, то ты и Пахомова съел, чтобы стать начальником РОВД. Что не так?
— Если тебя что-то не устраивает, пили отсюда. Без тебя добровольцев будет столько, что очередь выстроится, — отпарировал Михалыч. — Иди-иди, но потом не обижайся, что примут тебя на рядовую должность.
— Это с чего бы?! — возмутился мужчина, но никуда не ушел.
— А потому, что цену себе набиваешь! — заявил Михалыч. — Я рассказываю вам всем то, что вижу сам… У меня были люди и люди эти уже не раз применяли оружие… И если мы не объединимся сами, сознательно, то хаос сметет нас. Это уже происходит. … Может кто-то забыл банду Морозова? Скоро будет много банд, которые от желания есть, просто начнут убивать. Каждому из вас я предлагаю работу. Тяжелую и опасную, но тем не менее вы точно сможете прокормить себя и свои семьи… Интересует?
— Говори, — сказал кто-то глухо.
Видимо его слова запали в душу не только мне. Остается один вопрос. Где он возьмет столько еды?
— Я разбил район на сектора, — начал Михалыч. — Всего десять опорных пунктов… В каждом пункте будет, в обязательном порядке, начальник и связист, который будет отвечать за работоспособность рации. Так что найдите толкового специалиста для этих дел… А лучше двух…
— Да не! Херня все это! — встал один из мужиков. — Ты тут диктатуру хочешь построить… А у нас другие заботы… А как же вода? Ее почти нигде нет. Заправок в нашем районе тоже нет… Значит нет тракторов, чтобы сеять землю. Лошадей тоже нет. Значит нечем будет пахать. Мясо, что могли засолить — засолили, остальное — съели, дальше что? Чем питаться будем? Наши люди нас сами же порвут! Какой едой ты нам платить собрался, где ее возьмешь?
— В нашей администрации собрались люди не глупее тебя! — заявил Михалыч. — На данный момент, основная наша задача предотвратить грабежи и насилие! Специально для тебя объясняю. Пусть воды мало, но я смог найти трех специалистов по бурению скважин… Пока трех… И в этой части города уже были две старые скважины, но они не работали. Специалисты заменили изношенные детали, там подкрутили, там подварили, и теперь у нас есть чистая родниковая вода.
Вот здесь… и здесь… копают колодцы! Вы тоже, насколько я в курсе, колодцы копаете… Каждый около своего дома…
Нам нужно продержаться примерно две недели, дальше, если план, который придумали управленцы, сработает — станет легче…
Для начала нужно навести порядок среди нас и понять кто друг, а кто враг. У меня нет ни малейшего желания тратить время, силы и средства своих людей на тех, кто будет использовать их в своих личных целях.
А тем, кто хочет заработать на еду, я предоставлю такую возможность: работа в поле, строительство птицефабрики, заготовка сена. Возможность навести порядок у нас будет, главное, наладить и сохранить управление. Я никого не пугаю и ни к чему не принуждаю, все в добровольном порядке.
Переговоры шли жесткие. Было понятно, что мы нужны Михалычу. Ну не наша община, а те, кто пришел. С нами у него будет под контролем семьдесят процентов от всего района, а это две трети, на секундочку.
Там можно будет развернуть казармы, автомобильные мастерские, столовые.
К тому же завтра он планировал разогнать туристов из здания школы. И сделать из нее главную базу дружины. Со столовой, казармой, штабом и так далее.
Я думал, что вот-вот начнется драка и на этом обсуждения закончатся. Обстановка вокруг была накалена до предела. Многие не соглашались с планом Михалыча, но и ничего не предлагали взамен. В какой-то момент, казалось, что переговоры зашли в тупик, что все было зря.
Каким-то чудом, спустя двадцать минут всеобщего гвалта, пришли к общему знаменателю. Договорились о закапывании трупов, о формировании рынка обмена вещей, об порядке оплаты едой, а также о создании банка вакансий для рабочих необходимых специальностей, таких как: зоотехник, кузнец, бортник.
Эти вакансии еще остались открыты и будут дорабатываться.
Разобрались и с тем, что на опорном пункте нужны не только дружинники. Например, для того, чтобы радиостанция на опорном пункте связи работала, ее нужно заряжать. А так как электричества не было, предлагалось взять аккумулятор и заряжать его через генератор, снятый с машины и прикрученной к велосипеду.
Несмотря на некую незавершенность и недоработанность системы, мне нравился этот бывший мент и идеи, которые он продвигал.
Не важно, один или с кем-то, но он пытался объединить людей и решить их основные трудности. И это было невероятно. Уверен, огрехи будут, нет ничего совершенного, но, осознание того факта, что ты не один, что можешь рассчитывать на поддержку нескольких сот людей, вселяла уверенность в завтрашнем дне.
Оружия нам пока, как я и ожидал, не предлагалось. Ну и ладно, все равно первоначальные задачи другие. В принципе, как и противники.
По оплате службы тоже интересно получилось. Пока школа не превратилась в базу дружины, горячего питания не будет. Но эту еду предлагалось получить натурой и авансом на каждого человека.
К тому же за неделю работы дружинник получал один килограмм овса или ржи. А также литр молока. Это для начала. Потом, после установления порядка в дружине, Михалыч планировал навязать жителям частного сектора налог в размере десяти-пятнадцати процентов продовольствия. Кто-то настаивал на тридцати-сорока процентах, но был остановлен самим Михалычем.
— Тогда все точно сдохнем! — перебил говоруна Михалыч. — Нужны те, кто возделывает землю и умеет это делать, таких людей нужно беречь как зеницу ока! Все, хватит демагогии, подходи ко мне по районам! Первый район, улица Советская, дома: шестнадцать, семнадцать и восемьдесят пять!
Пока до нас с Женей дошла очередь, мы с ним успели не раз обсудить варианты. И пришли к выводу, что нужно предлагать не меньше двадцати человек. Кто войдет в это число, мы пока не знали, но предложение по-настоящему стоящее. Еда, которую мы получим за этих людей, поможет прокормить всех остальных.
Договорились мы быстро. Михалыч устал и был согласен на двадцать человек, хотя изначально рассчитывал на большее, но мы были непреклонны. Задача для нашей общины была довольно простая. Мы были крайней точкой по дороге в частный сектор. А значит нам нужно было сделать что-то типа блокпоста, который, в случае нужды, перекроет дорогу на въезд и выезд.
Михалыч раздал нам двадцать комплектов повязок как у его парней и определил, что завтра с утра поедет по всем дружинам записывать данные дружинников, а заодно выдаст часть продовольствия. А сегодня поставил задачу закапать трупы и подготовить опорные пункты дружины. Каждому дружиннику будет присвоен свой номер.
