Катарина Мансдантер прошла длинный путь от закомплексованной девушки с социофобией до колдуньи повелевающей двумя мощными энергиями. Одна из них – золотая, связывает ее с домом и «параллельной», наделяя особыми способностями, но и переполняя время от времени. Связь с ней чуть не убила ее однажды, ведь лишившись волшебного дома, страж перехода в другой мир умирает. Ее брат – Николас, не так давно этим воспользовался. Девушке пришлось сразиться с ним и стереть ему память.

Другая энергия – белоснежная. Она приобрела ее, когда песнь волка связала их с Бинаром воедино. На планете Канум такая связь – что-то вроде свадьбы, только заканчивается она смертью одного из партнеров: волки не размениваются на других. Белоснежная нить энергии давала им возможность пользоваться силами друг друга, и девушка уже успела это проверить, ментально подглядывая за Мартином, как когда-то делал волк, запертый заклятием в пещере.

Соединившись с волком, Катарина безумно к нему тянулась, и не смогла этому противиться. Ей пришлось выбирать, и она выбрала его. Мартин безутешно горевал, и Стив держал за это на девушку обиду. Ну а Бинар, отправился завоевывать Канум и возвращать себе власть правителя. Катарина обещала его дождаться.

Она сидела на крыльце, поглаживая Гранда по массивной морде, стрелки часов перемахнули за полночь. Сентябрьский воздух был теплым, но скоро все изменится. Наступил день от которого невозможно было избавиться, но и радости он ей не приносил. Катарина погрузилась в воспоминания: маленькая девочка ждет отца к празднику, мать отмахивающаяся, что он не приедет, горечь разочарования. Постепенно праздник стал ненавистным, и когда ей исполнилось восемнадцать, она перестала его отмечать.

Сегодня настал ее двадцать восьмой день рождения, и ей с трудом верилось, что она успела пройти через столько событий за такое, казалось бы, короткое время. Она вспомнила Романа, защитившего ее от колдуна Неиса ценой собственной жизни, и Габриэля, павшего от руки лорда Замана, и Мартина, наградившего ее пощечиной за предательство. Она любила его, но был еще и Бинар, по которому девушка безумно скучала. Волк улетел на Канум месяц назад, и с тех пор затишье снедало ее день ото дня.

Катарина прикрыла веки и увидела перед внутренним взором золотую нить связи, вокруг которой вплеталась белоснежная искрящаяся нить. Если бы волк погиб, белоснежная нить исчезла бы, и только это ее обнадеживало. Ее душевные терзания и грусть передавались дому, и он заунывно подвывал, поскрипывая паркетом.

Ленц пропадал у матери, съехавшей из пентхауса на свою старую квартиру. Она была меньше и неуютнее, на что он все время жаловался сестре по телефону. Юноша порывался приехать, но не хотел оставлять мать одну. Катарина качала головой размышляя над тем, что брат очень на нее похож, хоть и не является ей кровным родственником. Девушка считала его своим свободным братом, пока не выяснилось, что его отцом был колдун Неис.

Регина присылала ей сотни крыс в неделю, зазывая к ним в гости. Малыш Ромео уже уверенно сидел и кушал обычную пищу, но и энергией «параллельной» подпитываться не забывал, настораживая своих родителей. Подруга скучала по ней, и она тоже, но конфликт со Стивом отбивал девушке всякое желание видеться.

Ей приходили весточки и от Карен. Она тоже переживала за Бинара, и это обстоятельство объединяло их сильнее, чем прежде.

Ангус был занят открытием магазина с травами. Война прошла, социальная жизнь в Арухе возобновилась, и травник спешил в ней поучаствовать.

Ну, а Диана с Грегом все также находились в диких землях, которые, судя по слухам, уже не были жуткими. Люди становились добрее, принимали правительство и помощь. Город-привратник – Дорба, где они когда-то с опаской останавливались на ночлег, расцвел и разросся.

Гранд фырчал ей в лицо, выпрашивая вкусняшку, и она не стала томить его ожиданием. Конь навострил уши, и следом девушка ощутила в долине чье-то присутствие. Заинтригованная, она отправилась к порогу, зажгла лампу и принялась ждать. Ощущение чужой энергии усилилось, и из темноты на свет лампы вышли люди. Ленц вбежал по ступеням, крепко обнимая девушку, и утыкаясь ей длинным носом в плечо. Катарине захотелось запищать от счастья, но она подавила свое сумасбродное желание. А потом взглянула на второго гостя: Вета смущенно стояла возле ступеней, опуская глаза. Ленц молил сестру взглядом, и она протянула Вете руку:

– Добро пожаловать…

– Извини, я не хотела приезжать, но сын настоял. У меня не было выбора, – лепетала она.

– Ничего. Я не против. Но сначала ты должна дать клятву, – Вета вздрогнула. – Не бойся. Поверь мне, это того стоит, – криво улыбнулась ей Катарина, взяла за руку и произнесла заклинание, связывающее ее обетом молчания.

Дом был крайне важен и должен был оставаться в тайне. Женщине зажгло руку, и она вскрикнула: на ребре ладони появился знак бесконечности. Метка не позволит ей болтать, ведь носитель может испытать неимоверную боль, и даже умереть, если нарушит обет.

Зал для приема гостей преобразился и подготовил для них застолье. Катарина не скрывала воодушевления и радости: хоть на время она сможет не думать о волке, хоть на мгновение забыть о Мартине. Ленц болтал, рассказывая ей о жизни в Цюрихе и учебе, которую ненавидел. Вета тактично молчала, медленно пережевывая еду. Катарина слушала брата в пол уха, наблюдая за печалью, скрывавшейся за вымученной улыбкой женщины. Как ни странно ей больше не хотелось, чтобы они с отцом разошлись, даже наоборот.

После ужина они переместились в бархатный зал, где на столике из ниоткуда вдруг возник еще один графин вина. Вета отпрянула, видимо забывавшись, что находится в необычном доме.

– Ты слышала что-то о нем? – спросил Ленц хмурясь.

– Нет, – отпила она из бокала, – Стив со мной не общается, а больше мне спросить не у кого. Он даже от Регины держит все в секрете.

– Ты могла бы применить дар и посмотреть…

– Нет! – резко отреагировала девушка, и он вздрогнул. – Прости, – вздохнула она, – слишком тяжело. Я схожу с ума от мыслей о них обоих. – Вета осушала бокал за бокалом, и уже заметно захмелела.

– Ждешь волка? – спросил Ленц.

– Я не знаю, что думать. Прошло столько времени, а он не возвращается. Миссия затянулась, – в ее замутненном разуме мелькнула идея, но она промолчала.

– Что если он… – сделал паузу юноша.

– Нет, я бы узнала. Поверь мне.

Ленц обнял ее перед сном, еще раз поздравляя, поцеловал мать и отправился в свою комнату. Вета поперхнулась вином. Катарина постучала ее по спине, а после откинулась на спинку дивана.

– Спасибо, – тихо сказала женщина заплетающимся языком.

– Прости, я ревновала тебя к отцу, – виновато заглянула ей в глаза Катарина.

– Знаю. Я тоже хороша. Мир вертелся вокруг меня! Я лгала ему столько лет! Я и сама себя не простила! – сорвалась Вета, расплакавшись.

Она обняла женщину, которую совсем не жаловала: за связь с колдуном, за то, что она живет с ее отцом, и что запрещала ей видеться с Ленцем. И вдруг поняла, что напрасно видела в ней врага. Катарина разделяла ее боль, ведь и сама недавно потеряла любимого из-за предательства. Она тоже заплакала, утыкаясь в ее пухлую шею.

– Дай ему время. Он очень сильно тебя любит, – подытожила девушка.

– А мой сын любит тебя, – выдала Вета, и Катарина раскраснелась, как рак. – Он не мог оставить меня одну, но я видела, как он порывается к тебе. Ты стала ему настоящим другом. Он рассказал мне, как ты спасла его от Неиса. Я всегда буду в долгу перед тобой, Кэти. Спасибо тебе большое, – взяла она девушку за руку, сжимая ей пальцы.

По пути в спальни они смеялись и без конца хихикали. Дом тоже находился в приподнятом настроении, молодая Чера вальсировала по коридору. Вета совсем осмелела и начала повторять движения проекции, а после скрылась за дверью спальни, послав девушке воздушный поцелуй.