– Раньше ты такой не была, – после долгого молчания произнес парень. – Ты была настоящей.

– Нет, Джейк. Настоящая я сейчас. Уйди, пожалуйста, мне нужно обо всем подумать.

Когда Джейк ушел, я повернулась к отражению в зеркале. Сколько еще людей решат, что я сама себя изуродовала? Думать об этом уже поздно.

Время действовать.

Ким, Кайла и Герберт вернулись с допроса лишь после наступления темноты. По мере того как приближалась осень, темнело все раньше и раньше. Ожидая их, я бродила туда-сюда перед камином в гостиной и раздумывала, как бы ловчее поймать наконец этого анонима. Крепко обидевшийся Джейк не ушел, но из комнаты почти не выходил, а когда все же показывался, всячески демонстрировал беспокойство. Диналия занималась у себя. Три абсолютно чужих друг другу человека в одном доме.

– Кортни? – Ким заглянула в гостиную. – Как… что с твоими волосами?!

Кайла сразу ушла к себе, для нее целый день без смены платья был особым видом пытки, а вот Герберт услышал мой голос и, конечно, не преминул зайти.

– Как все прошло? – спросила я.

Сестра пожала плечами.

– Допрос вел не Портер. Герберт добился, чтобы дали другого детектива. В целом все нормально, спросили, в каких отношениях я была с мамой и так далее. Напарник Портера вообще не верит, что я могла быть как-то причастна.

– А почему так долго?

– Они собрали всех свидетелей в один день, мы в очереди шли последние.

– Свидетелей? – Я напряглась. – Кто-то что-то видел?

– Как мы поняли, нет. Просто опрашивали всех ее знакомых. Оказывается, до моего рождения мама жила в Хейзенвилле. Не могу поверить, что Кристалл просто проглотила их с папой роман. Так что с твоими волосами?

– Обрезала, забудь. Иди переодевайся, Нина накрыла на стол.

Ким, бросив на меня настороженный взгляд, убежала. А вот Герберт так просто никогда не сдавался. И сразу понял, что изменения в прическе случились не из желания перемен в жизни.

– Рассказывай, – почти приказал он.

– Нечего рассказывать. Я спала, а наш «К» занимался моим новым образом. В качестве мести за измену Джейку. Пора устроить этой твари веселую жизнь. Я хочу поставить ловушку.

Он пересек гостиную, чтобы ближе рассмотреть меня. Коснулся пальцами неровно отрезанных кончиков.

– Кудри жалко.

– Отрастут, – отмахнулась я. – А вот у этого урода, когда я ему кое-что отрежу, уже нет.

– Ты ничего не почувствовала? Не слышала? – продолжал допытываться Герберт.

– Нет, я крепко спала. Проснулась уже без волос, а ножницы валялись рядом.

– Это был кто-то знакомый. Иначе ты бы что-то почувствовала. Кто-то, от кого ты не ожидаешь подвоха.

– Намекаешь на Джейка? – усмехнулась я.

– Насколько ты ему доверяешь? – вопросом на вопрос ответил Герберт.

Я только закатила глаза и хотела отойти, но он удержал, крепко схватив за локоть.

– Доверяю, Герберт. Он не будет обрезать мне волосы, к тому же это явно связано с прошлыми событиями, а его даже не было в Хейзенвилле. Джейк ни при чем.

– С чего ты взяла, что это связано с тем, что случилось? Что это месть за нас? – В голосе Герберта прозвучало удивление.

Пришлось достать из кармана часы и продемонстрировать гравировку.

– Неверных…

– Но Джейк даже не знает о часах, а значит, ни при чем.

– И давно ты получаешь послания?

– Четвертый раз, – призналась я. – Самое первое – перед тем как подбросили ребенка, потом в домике у озера и сейчас.

– Доверять поверенному – не твое, да? – язвительно поинтересовался Герберт.

– В данном случае я воспринимаю тебя не как поверенного, а как мужчину, – парировала я. – Поэтому и не доверяю.

– Что ж, или тебе придется начать, или выбери кого-то более подходящего. С этого дня, Кортни, ты не должна оставаться одна. Ложись спать в чьей-то компании, причем желательно в компании Кайлы – ей я доверяю, у нее мозгов не хватит проворачивать такие аферы. И никуда не ходи без сопровождения. Можешь считать это приказом, я все же исполняю волю твоего отца.

– Зачем еще? Я могу за себя постоять.

Многозначительный взгляд Герберта на непослушные волосы несколько охладил мой пыл. Но все же я сопротивлялась. Скорее, из вредности.

– Сейчас это всего лишь волосы. Что будет, если в следующий раз он полоснет тебе этими ножницами по горлу? Кортни, клянусь тебе, если ты не сделаешь что-то для собственной безопасности, я запру тебя в комнате и не выпущу. Или, возможно, запрусь вместе с тобой, и тогда у тебя не останется времени на то, чтобы влипать в неприятности.

– Вы удивительно самонадеянны, господин Уолдер, – услышала я холодный голос Джейка.

Только этого еще не хватало. Что Джейк, что Герберт – оба не понимают, когда надо остановиться. Я хочу поймать того, кто нам вредит, и покончить с этой историей, а они взялись делить меня, надувшись, как петухи. Кого-то придется выгнать, и я не уверена, что в нынешней ситуации смогу отказаться от поддержки Герберта.

– Что ж, – меж тем продолжил Джейк, – раз вам были непонятны мои намеки, скажу прямо. Оставьте в покое мою невесту, Уолдер. Иначе до конца жизни будете оформлять завещания одиноких старушек-кошатниц.

Тут уже я не выдержала.

– Джейк, убирайся отсюда!

Тот опешил, явно не ожидая, что я встану на сторону Герберта.

– Не смей в моем доме приказывать моим служащим. От моего, и только моего решения зависит, будет ли Герберт на нас работать. Если у вас есть разногласия, можете решать их вне моего дома, понятно? Еще раз от тебя я услышу нечто в подобном тоне, все будет кончено. Уходи. Я не желаю тебя сейчас видеть.

– Кортни, – Джейк, конечно, сделал попытку меня вразумить, – ты что, не видишь, что этот город тебя убивает? Сколько ты приходила в себя после переезда в Даркфелл? И что, Кортни, все снова? Почему ты не видишь, что я пытаюсь вытащить тебя из всего этого?

– Потому что меня не нужно вытаскивать из моей семьи, Джейк. Она не идеальная, но она моя, и я должна сейчас быть рядом. А ты ведешь себя недопустимым образом, как капризный ребенок. Герберт, оставь нас, пожалуйста.

С явной неохотой, бросив в сторону Джейка испепеляющий взгляд, Герберт удалился.

– Я хочу, Джейк, чтобы ты кое-что понял, – сказала я. – В Даркфелле я была Кортни, девочкой из колледжа магии, с которой было весело, хорошо и приятно. Возможно, ты даже любил меня и действительно собирался жениться, понимая, что мне не светит наследство. Но обстоятельства изменились, сейчас я здесь, в Хейзенвилле. Не опальная представительница древнего рода, а его наследница. Нравится это мне или нет, это мой дом, мои сестры, мои друзья и сотрудники. Я не потерплю такой тон в стенах своего дома даже от тебя, я не позволю никому указывать моим людям, как им работать. И я не хочу, чтобы меня выставляли на посмешище.

– Я выставляю тебя на посмешище? – пораженно спросил Джейк.

– Пытаясь делить меня с Гербертом? Да. Тебе надо понять, Джейк, что наши роли изменились. Моя семья накладывает на меня обязательства. Я больше не могу делать все, что хочу. Неважно, нравится это мне или нет. Это факт. Я никогда и в мыслях не могла допустить, что стану главой рода Кордеро, но, похоже, у меня нет выбора. Поэтому подумай очень хорошо, сможешь ли ты быть рядом, быть моим мужем. Потому что эта семья сломала не одного человека.

– Перед отъездом ты сказала, что никогда не вернешься в Хейзенвилль. Ты останешься здесь?

Трехсекундная пауза показалась мне вечностью.

– Да, Джейк. Я остаюсь.

– Что ж, – он несколько раз медленно кивнул, – хорошо. Я дам тебе время все обдумать. Подумай очень хорошо, Кортни, хочешь ли ты остаться в городе, который тебя душит. Рядом с людьми, которые тянут тебя на дно. Вспомни своего отца – вот в это ты превратишься, если не сбежишь.

– Уходи, Джейк, я устала тебе объяснять. Сомневаюсь, что ты поймешь причины моих поступков, если даже не можешь поверить, что я не отрезала себе волосы и никогда не резала руки.

И на этот раз Джейк покинул дом, к счастью, не став демонстративно хлопать дверьми. Я несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоить ритм сердца. Никогда еще мне не было так мерзко и гадко на душе.