– Сдались? – не поверил своим ушам Ларин, поднимаясь в окружении охранников по вновь отстроенным мосткам из гавани в крепость вслед за Токсаром. – Неужели сдались?

– Не без боя, конечно, – продолжал докладывать бородач, – стены у них были крепкие. Едва одолели. Но после того как мы взорвали наружную стену и туда проникла конница Аргима, город был окружен. Сопротивлялся отчаянно несколько дней, но пожар сделал свое дело. Помощи им было ждать неоткуда, и они открыли ворота, когда дым повалил изо всех щелей. Это случилось буквально вчера к вечеру. Ветер дул сильный, пожар раздуло быстро.

– Насчет помощи это ты ошибаешься, – «успокоил» его адмирал, разглядывая морской горизонт, когда они уже поднялись на одну из томских башен, – она вот-вот подойдет. А могла бы и вчера появиться, если бы не тот самый ветер.

Токсар ждал продолжения молча, удивленный заявлением адмирала.

– Я сам еле ноги унес, – просто ответил Леха, немного успокоенный, что на горизонте пока было чисто. И добавил, заметив на лице верного Токсара недоумение: – К Одессу подошла морская флотилия афинян и фиванцев. А по суше еще и спартанцы. Так что недавний шторм был для меня спасением. Да и тебе, я смотрю, помог запалить город. Я же едва вырвался из окружения с горсткой кораблей, половину потерял в бою и во время бури.

Ларин помолчал, изучая лицо помощника, словно видел его впервые.

– Одна радость, этот шторм разметал корабли афинян и потопил немало. Если утонула хотя бы половина из них, то уже нам будет гораздо легче.

– А много их пришло? – озадачился Токсар от такой пламенной речи командира. – Значит, надо срочно готовиться к отражению атаки с моря?

– Много, больше сотни, – не таясь, ответил Ларин на первый вопрос.

Токсар едва не присвистнул.

– Если так, то нам немедленно надо укреплять гавань и стены.

– Мысль верная, – не стал отговаривать его адмирал, – но есть еще кое-что. Давно Иллур ушел отсюда?

– Уже несколько дней, как ускакал, – ответил Токсар, с опаской поглядывая на море, от которого теперь исходила реальная угроза, – скоро в Крыму будет.

Сообщение о спартанцах он оставил без внимания, словно их и не было.

– Какие приказы отдал?

– Он встречался с Аргимом, приказал ему взять всю оборону на себя, а мне велел лишь отправить гонца в Одесс и дожидаться вашего возвращения. Что я и сделал. Город тогда еще не пал.

– Понятно, – кивнул Ларин, прохаживаясь вдоль стены, – похоже, судьба Том его не сильно волновала. Да оно и понятно.

– А что, еще что-то случилось? – догадался по тону своего командира Токсар.

Ларин вздохнул.

– Случилось. Да еще как. Сарматы нас предали. В Крыму война. Тем письмом царь вызвал меня обратно в Крым. Так что и я задерживаться здесь не намерен. Да и твою судьбу он, похоже, предвидел. Прозорливый у нас царь.

Леха сделал еще несколько шагов вдоль стены, провел пальцами по шершавой кромке камня и добавил:

– Ну, что смотришь. Пойдем, Аргима навестим, раз он тут теперь главный. Остальное по дороге расскажу.

Ларин и Токсар спустились по каменной лестнице во внутренний двор, сели на приготовленных для них коней и покинули цитадель через главные ворота в сопровождении охраны. От этих, некогда массивных и надежных, ворот теперь оставались только внешние балки. Вся же центральная часть была начисто вынесена каким-то мощным тараном.

– Чем пользовался? – поинтересовался Ларин, разглядывая тотальные разрушения, и попробовал угадать. – Катапульта?

– Она, – кивнул Токсар, – оружие превосходное. Если бы не эта катапульта, греки бы до сих пор сопротивлялись. Сидели они в городе крепко.

– Молодец, – похвалил Ларин, слегка придерживая лошадь за узду, чтобы рассмотреть следы бушевавшего огня, имевшиеся повсюду. – Пожар и, правда, был знатный. Архимеду отдельное спасибо. Поблагодарю, если еще раз доведется увидеть старика.

Миновав не один десяток обгорелых домов местного купечества и несколько амбаров, походивших на скелеты древних чудищ, скифы выехали из города через еще одни полуразрушенные ворота и оказались в поле. Невдалеке виднелся лагерь Аргима, который по привычке предпочитал жить в юрте и каменный городской уют не уважал, предпочитая ему простор.

– Городишко подлатать придется, – подумал вслух Ларин, – иначе его не удержать. А еще ведь Истр и вся дельта реки… да, солдат надо много.

У входа в лагерь их попыталась остановить охрана, но признав адмирала, пропустила к юрте главнокомандующего «первой конной». Аргим как раз трапезничал в одиночестве, обгладывая ребра кабана, который – Леха готов был поклясться – еще днем бегал в окрестных лесах. Теперь же эта освежеванная и зажаренная на костре тушка покоилась на огромном подносе в юрте у Аргима. Прямо на ковре.

– Здравствуй, Ал-лэк-сей! – радостно всплеснул руками Аргим и, отложив в сторону мясо, обнял вновь прибывшего. – Давно тебя ждем. Садись, отдохни с дороги. Она, знаю, была нелегкой. И ты, Токсар, садись.

– Да уж, – усмехнулся Ларин, взяв налитую собственноручно Аргимом чашу с вином, – едва на корм рыбам не ушел, вместе со всем флотом.

– Непогода была, – подтвердил Аргим, возвращаясь к трапезе и отрезая гостям по ломтю сочного мяса, – боги гневались сильно. Но ты, хвала богам, жив.

– Потому что боги гневались не на нас, – заявил Леха, залпом осушая чашу и наливая себе еще, вино пришлось ему по вкусу, – они гневались на греков, которые встали у нас на пути.

– Ты повстречал… в море… греков? – деловито осведомился Аргим, в перерывах между словами отрывая своими крепкими зубами по огромному куску мяса от ребер.

– Повстречал, – кивнул Ларин как ни в чем не бывало, тоже продолжая есть, – и скоро они будут здесь, так что тебе придется их встретить достойно. А их немало.

Аргим даже ненадолго прекратил жевать, услышав новость.

– С тобой мы всех греков отобьем, Ал-лэк-сей! – проговорил он, еще не до конца поняв, к чему клонит Ларин.

– Наш царь ведь был здесь? – на всякий случай поинтересовался адмирал, словно не был в этом до конца уверен.

Озадаченный конник кивнул.

– Приказал тебе принять командование надо всем войском? – продолжал напускать туману Ларин, дожевывая мясо.

Аргим вновь кивнул.

– А что еще он тебе сообщил?

– Вот ты о чем, – догадался наконец скиф, – об этих предателях сарматах, что напали на Крым?

– Именно, – похвалил его за догадливость Ларин, – тебе он приказал охранять побережье, а мне плыть в Крым со всем флотом.

– Как? – не поверил своим ушам Аргим, хотя и понимал, что Ларин не врет и не шутит. – А как же мне без тебя обороняться с моря? Ведь ты говорил, греков много идет.

– Много, – подтвердил Леха, ухмыльнувшись. – До шторма было не меньше сотни кораблей. Но боги, кажется, наполовину умерили их пыл.

Аргим посчитал что-то в уме и покачал бородой.

– Все равно немало осталось.

– Оно понятно, – не стал спорить Ларин, – что немало. Я вообще чудом прорвался сквозь их триеры. Однако, сам знаешь, приказ царя это закон.

Ларин доел мясо, выпил еще чашу вина, изрядно захмелев, и продолжал держать речь на стихийно образовавшемся военном совете. От нахлынувших чувств он стал широко размахивать руками, то и дело задевая полог юрты.

– Ты уж извини, Аргим, – заявил адмирал, – но кораблей я тебе оставить не могу. И так потерял половину после набега на Одесс.

Аргим молчал, ожидая, чем еще его «порадует» Ал-лэк-сей.

– Кроме того, и те заберу, что вы сами захватили. А потом в Истр наведаюсь. Туда гонцов послать надо не медля, прямо сейчас, времени мало.

– Мое дело, конечно, степь, – заявил на это Аргим, вытирая руки о штаны, – на земле я отобьюсь от любого врага. Но наступать дальше будет трудно. А без кораблей вообще никак.

– Наступать? – удивился оптимизму главного конника Леха. – Да пусть боги пошлют тебе столько сил, чтобы ты мог остановить их и задержать на рубеже реки. По суше сюда идут спартанцы и фиванцы. Конницы я не видел, так что, скорее всего, только пехота.