Омирон наконец замолчал, выговорившись. Немигающим, сконцентрированным взглядом, каким смотрит заклинатель на змей, он уставился на Велезара, пытаясь найти в нем поддержку и понимание.

Наступило неловкое молчание. Омирон понял, что его слова бесполезны, без доказательств ему не удалось склонить чашу весов на свою сторону. Он хотел бы сейчас иметь веские аргументы, а не только предчувствие и догадки, но как всегда в нужный момент их нет. Это бессилие сжирало его изнутри, от обиды и злости мирмандец не знал куда себя деть. Наконец тишину нарушил Велезар.

- Довольно, брат, толочь воду в ступе, это сейчас не важно, - с легким раздражением в голосе проговорил Велезар, медленно подбирая слова, чтобы не обидеть брата, - Сейчас что-либо предпринимать слишком поздно. Мы далеко зашли, продолжаем действовать согласно плану, а этот разговор должен остаться между нами. Необходимо отвести твои войска к городу Вислый, на наш второй рубеж. Видимость для вражеской разведки создали, панику посеяли, на этом остановимся. Ожидай вестей там, сил у нас и так предостаточно, а если… - он на мгновение замолчал, а потом продолжил. - Если мы не сможем сдержать врага, то отойдем к тебе, где будет подготовлена вторая линия обороны.

Велезар встал, и подойдя к брату, примирительно похлопал его по могучему плечу.

- Постарайся снять лагерь как можно незаметнее для вражеских войск, скоро ночь и расстилающийся туман сейчас очень кстати. Твоя тревога мне понятна, Олер - не простой человек, но я все-таки хочу дать ему еще один шанс, возможно он сможет порадовать отца в тяжелое для него время. Надеюсь ты меня поймешь и простишь за это, когда остынешь и успокоишь нервы.

Велезар Брагиз пристально вгляделся в лицо брата. "Этот разговор пора заканчивать," - думал командующий криворгским войском, но ему хотелось расстаться на хорошей ноте.

- Мне хотелось бы отдохнуть перед сражением. Я планирую хорошо провести время с красавицей Ниробой, ты ведь не хочешь меня лишить этого, - попытался разрядить обстановку Велезар и натянуто улыбнулся. - Мне кажется, тебе тоже необходимо расслабиться. Как отведешь войско, непременно займись этим, а то ты слишком напряжен, - Велезар многозначительно подмигнул Омирону.

- Брат, ты совершаешь большую ошибку! – Омирон попытался возразить, но Велезар властно поднял руку, показывая, что разговор окончен. Продолжать дальше было бессмысленно, каждый видел картину со своей стороны, каждый считал себя правым.

Омирон поклонился брату в знак уважения и, развернувшись, решительно покинул шатер. Он предчувствовал, что должно произойти что-то страшное, но как это доказать упрямцу Велезару, он не знал.

Под покровом ночи мирмандские полки незаметно для других покинули свой лагерь. Хорошо обученные, они отлично знали свое дело. Войско растворилось в темноте, а на месте бывшего лагеря в тумане словно призраки маячили силуэты соломенных караульных, колыхающихся на ветру. Нарочно оставленные палатки с разведенными рядом кострами и ненужные обозы придавали реалистичность призраку ночующего войска.

Омирон покидал брата в расстроенных чувствах. Душу терзала непередаваемая тоска, тело казалось ватным и не хотело подчиняться воле. Никогда раньше их пути не расходились, всегда стояли они плечом к плечу, невзирая на то, что ждет впереди, а пережили братья вместе многое, другим и на три жизни хватило бы. В этот раз сдали нервы, а может братская ревность всему виной, уже не понять. Итог всего таков, что из-за непонятного упрямства Велезара, горькая обида одурманила разум Омирону, а за ней взыграла молодецкая гордость, которую порой и умудренному опытом старику никак не пересилить, что уж говорить о нем. Она ослепила и не давала понять, что по сути Велезар прав. Кем они выставят себя в царстве без доказательств, что, если Олер и вправду решил измениться? В этом случае, царевичу - чужаку точно напраслины не простят. Но чем больше Омирон себя накручивал, как несправедливо и непростительно с ним обошелся брат, тем сильнее злость завоевывала разум.

Оставшись один, наедине с тревожными мыслями, Велезар ушел в себя. Сидя за столом и разглядывая блики, отбрасываемые на стены шатра, он размышлял. Олер может нарушить любой приказ, таков он. Может не вступить вовремя в битву, уже бывало, когда последний вообще не являлся по приказу, выдумывая потом детские оправдания. Если бы не царская кровь, им бы давно уже накормили земляных червей. Четкого исполнения приказов от нерадивого брата трудно ожидать. Такая мелкая пакость со стороны Олера учитывалась изначально. Сейчас главное не допустить смуты в войсках из-за распрей Олера и Омирона.

Неожиданно распахнувшийся шатер вырвал его из раздумий. На пороге показался высокий и могучий как гора часовой. Велезар без труда узнал Тимрога, являющегося одним из лучших воинов его личной охраны.

- Мой господин, к Вам госпожа Нироба из сопроводительного эскорта, ожидать в Вашем шатре она отказалась. Воин не успел договорить, как за ним следом вошла рыжеволосая и статная красавица в длинной меховой накидке, скрывающей тело от колен до подбородка. На ногах были одеты легкие и изящные сапожки с драгоценными камнями. Она игриво посмотрела в глаза Велезара. Командующий дал понять воину, что все в порядке. Караульный ушел, а царевич, глядя в сверкающие желанием глаза девушки мягко спросил:

- Не желает ли моя прекрасная богиня, отведать лучшего в царстве вина?

Ночная обольстительница медленно, но довольно ловко распахнула накидку, под которой скрывалось нагое прекрасное тело. Шикарный бюст поднимался и опускался от неровного дыхания возбужденной женщины. Алые пухлые губы слегка приоткрылись, обнажая красивые белые зубы. Плоский животик плавно переходил к гладкому заветному бугорку красавицы. Наконец накидка соскользнула на землю к ее ногам, обнажая стройные крепкие бедра. Она, не спеша и вальяжно покачивая бедрами, подошла к нему вплотную, руками обвив его шею. Затем крепко прижалась всем своим горячим телом и, все также игриво глядя в глаза, прошептала.

- Я не хочу лучшего вина, я хочу скорее получить лучшего криворгского воина в свои объятия, мое терпение на пределе. И что-то мне подсказывает, что ты совсем не против моего предложения. Она стала медленно опускать одну руку, гладя его крепкий торс, пока рука не опустилась в самый низ, где она почувствовала мощный напор, от чего томно вздохнула.

Их губы слились в страстном поцелуе, ловкий язычок Ниробы заставил забыться и расслабиться Велезара. Она помогла ему быстро скинуть одежду, и он, подхватив нагую красавицу на руки, словно пушинку, отнес к столу. Нежно усадив девушку на край, Велезар с восхищением смотрел на прекрасную вздымающуюся грудь. Затем медленно, все также не спеша, притянул к себе, начав осыпать поцелуями. Она же в свою очередь, запустила обе руки в его густые темные волосы и начала массировать голову. Прижимаясь все сильнее к молодому крепкому телу, он чувствовал ее учащенное биение сердца. Медленно - медленно, Велезар подобрался от шеи, к мочке правого ушка и слегка прикусил его, а затем стал нежно шептать.

- Нироба, ты бесподобна. Я не знаю никого, кто мог бы сравниться с тобой. Ты моя повелительница, моя богиня! Он почувствовал, как еще больше участилось ее сердцебиение, и снова ласково прикусил ее за мочку ушка. Затем своим языком стал массировать ямку за мочкой, и одновременно медленно опускать свою правую руку с ее груди, проходясь сильными пальцами по упругому животу вниз. Рука оказалась между ног Ниробы и, прикоснувшись нежно к горячему лону, он ощутил ее внутренний жар. Велезар начал аккуратно играть пальцами, доставляя ей удовольствие, поцелуи сместились снова на шею. Он почувствовал, как она тяжело задышала, крепко сжав бедрами его руку. Красивые и крепкие ногти впились ему в спину, лоно стало еще горячее и наполнилось влагой, послышался ее сладкий стон. Нироба стонала от удовольствия, сотрясаясь судорогами, сердце бешено колотилось в ее груди. Через минуту, она разжала красивые бедра освобождая руку, и страстно целуя Велезара в губы умоляюще зашептала.