Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Арчибальд Кронин

Блистательные годы. Гран-Канария

(Роман и две повести)

© И. Ю. Куберский, перевод, 2023

© Э. А. Несимова, перевод, 2023

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2023

Издательство Иностранка®

* * *

Блистательные годы

(Повесть)

Глава 1

Он увидел ее наверху, на склоне поляны, когда было уже слишком поздно поворачивать назад. Подхватив покрепче здоровой рукой тяжелую корзину с рыбой, он решительно зашагал вниз по течению. Но ее собаки учуяли его пса.

– Дункан! Привет, Дункан!

Оклик остановил его, и он обернулся. Она прекрасно выглядела в своей короткой твидовой юбке и грубых башмаках, ее мягкие волосы блестели в косых лучах солнца.

– Ты что это?! – Ее слова прозвучали как упрек и выговор за попытку бегства.

– Маргарет! – Он даже не стал оправдываться. – Я просто тебя не заметил.

Она вызывающе улыбнулась, положив руки на трость-сиденье и не отрывая взгляда от его странной фигуры, в потрепанной одежде, – квадратный лоб, глубоко посаженные глаза человека-одиночки.

– Доктор Овертон ловит рыбу. Я пришла встретиться с ним. Ты его не видел?

Он молча покачал головой, и она рассмеялась:

– Ты не очень-то разговорчив, Дункан, для парня, с которым я ходила в школу. Небось ты только и думаешь, что о своем новом грандиозном назначении!

Он едва удержался от того, чтобы не поморщиться, и кивнул в знак согласия:

– Да, и правда повезло.

– Ты еще не получил его, – словно поддразнивая, продолжала она. – Еще надо дождаться собрания сегодня вечером. – Помолчав, она смягчила тон. – Вот что принесет тебе удачу. Нашла, пока на холм поднималась.

И она протянула веточку раннего белого вереска.

– Спасибо, Маргарет.

Его голос дрогнул, когда он взял веточку левой рукой и сунул в карман пальто.

В этот момент снизу раздался чей-то возглас. Вверх по берегу реки, приветственно помахав удочкой, взбирался Овертон. Он приблизился. После короткого подъема на его красивом, с аккуратными чертами, лице выступила испарина.

– Ну ты и негодница, Маргарет! Целых два часа тебя ищу. Как можно было бросить своего уважаемого гостя?

Затем, словно только увидев Дункана, он кивнул ему:

– Добрый вечер, Стирлинг. Как улов?

– Ничего такого, – с мгновенно возникшей неприязнью ответил Дункан. Этот самовлюбленный выскочка, которого Дункан в школьные годы превосходил по всем предметам, по-прежнему относился к нему свысока.

– То есть совсем ничего?

Доктор Овертон заглянул в корзину Дункана и невольно воскликнул:

– Господи! Что это? Тут на пять-шесть фунтов. А у меня и на один нету.

– Хочешь форели?

– Почему бы нет! – Овертон радостно крутанулся на месте. – Я бы с удовольствием.

– Бери все, – повеселел Дункан.

– Ну, приятель, это очень щедро с твоей стороны. Ты уверен?

– Абсолютно. Я всегда могу себе наловить сколько угодно.

Как Дункан ни старался, он не смог скрыть ноток презрения в голосе, но Овертон, занятый перекладыванием крапчатой рыбы в свою корзину, не обратил на это внимания.

Затем, хохотнув, он повернулся к Маргарет:

– С удовольствием посмотрю на лицо твоего отца, когда он увидит, что я принес.

– Но, Йэн, не ты их поймал, – мягко возразила Маргарет.

– В любви и на рыбалке все средства хороши. – Он многозначительно посмотрел на нее.

Дункан переминался с ноги на ногу в промокшей обуви:

– Мне пора.

Он свистнул Расту, который лежал, свернувшись, в низком папоротнике. Когда Раст выбежал навстречу, Овертона вдруг осенило.

– Это тот самый пес? – спросил он.

– Тот самый.

– Да, ты потрудился.

Маргарет содрогнулась при воспоминании:

– После того, как на него наехал грузовик, его должно было разорвать на части!

– Так и было, – тихо ответил Дункан. – Но каким-то образом они снова срослись.

– Тебе следует специализироваться на пазлах, – усмехнулся Овертон и перевел разговор на другую тему. – Ну, я, вероятно, больше тебя не увижу. В следующий четверг я должен вернуться в университет из-за конкурса Локхарта.

– На социальные стипендии? – спросил Дункан.

– Они самые. – Овертон принял важный вид. – Головная боль для преподавателей Сент-Эндрюса! Каждую весну возишься с семьюстами претендентами на профессию врача.

– Интересно, справишься ли ты с этой головной болью!

Слова были произнесены так тихо, что горечь, стоявшая за ними, осталась незамеченной. И в следующее мгновение Дункан, глянув на Маргарет, приподнял шляпу и двинулся в обратный путь.

– Странный тип, да, Мардж? – глядя вместе с нею ему вслед, сказал Овертон.

– Ты тоже был бы странным, – улыбнулась она, – если бы у тебя было такое увечье, мой дорогой.

Всю долгую дорогу до города Дункан с тоской представлял себе, как Маргарет и Овертон вместе идут в Стинчар-Лодж, к дому отца Маргарет, полковника Скотта. Вот большой зал с пылающим камином. Слуга в темно-зеленой ливрее вносит чай. Когда появляется отец Овертона – Честный Джо Овертон, подрядчик и основатель железорудной компании, самый богатый человек в Ливенфорде, – Маргарет наполняет чашки из чайника, а молодой Овертон разносит их и хвастается своим внушительным уловом.

Йэн Овертон всегда умел произвести выгодное впечатление. Единственный сын Честного Джо, избалованный папашей, он, ощущая за спиной немалое состояние, был самоуверен и высокомерен. В его манере общения было много напускного, говорившего об отсутствии должного воспитания, что он умело скрывал под обезоруживающей улыбкой.

Дункан со стыдом вспоминал, как часто он исподтишка заглядывал в окна этого самого зала, когда много лет назад доставлял продукты в большой дом Овертонов. Он действительно учился вместе с Маргарет, но школы этих северных городков равно принимали как хорошенькую дочь землевладельца, так и сына уборщицы, калеку.

Он добрался до неказистого Ливенфорда, городка, раскинувшегося между грязным устьем реки и сталелитейным заводом по обе стороны от железнодорожной станции, и наконец свернул на убогую и узкую улочку, где все, включая запахи, говорило о нищете. Как хорошо он ее знал!

Дункан остановился у темного бокового входа, поднял щеколду на двери и вошел в свой дом. Здесь, в отличие от внешнего мира, царили чистота и покой.

Его отец сидел в своем углу в маленькой, освещенной газовой лампой комнате, на редкость трезвый. В течение последних десяти дней, в честь предстоящего великого события, Длинный Том Стирлинг мучительно соблюдал воздержание.

– Вернулся, – осторожно заметил он, держа в ладонях чашечку курительной глиняной трубки. – Мать в гостиной накрывает на стол.

Мужчины переглянулись – это была мимолетная и неуловимая искра взаимопонимания. Длинный Том Стирлинг был городским бездельником. Городским пьяницей. Тридцать лет назад это был довольно бойкий молодой человек, служивший клерком городского совета, потом школьным вахтером, потом смотрителем в Ливенфорд-холле. Теперь его длинная, худая, изможденная фигура маячила возле ступенек гостиницы «Красный лев» и у бара внутри. Уже четверть века как он нигде не работал. И все же единственный сын любил его.

– Сегодня тебя ждет откормленный теленок, – прошептал Длинный Том. – Я уже много лет не видел мать такой взбудораженной.

Дункан мрачно уставился на мерцающий огонь в камине, ясно представив себе свое будущее, где не было ни надежд на другую жизни, ни путей к спасению. Услышав внезапный шорох, он обернулся и увидел, что в дверях стоит мать и пристально смотрит на него.

– Твой синий костюм отглажен, Дункан, он на кровати у тебя наверху. И я положила чистую накрахмаленную рубашку и воротничок. Ты должен быть в лучшем виде сегодня вечером.

1
{"b":"828771","o":1}