Белеет снег в полях безбрежных,

Река покрыта коркой льда,

Деревья в полушубках снежных

Гурьбой собрались у огня.

Вокруг костра народ ликует:

Гитары звон и бубенца,

Вино несут, где торжествуют,

Где смех и песни без конца.

Охота кончилась успешно,

На вертеле тут жарится кабан,

Прислуга вьется хлопотливо,

В угоду знатным господам.

Покой сей трапезы усердно охраняет

Отважных рыцарей воинственный отряд,

Вкруг пиршество по двое объезжают,

О чем-то меж собою говорят.

– И что, король одним ударом,

Свалил на землю кабана?

– Молва о нем трубит недаром,

Его рука еще сильна!

Покрыт он славой с головой!

– Сейчас в лучах вниманья свиты…

– Мужчин вниманье для одной,

Принцессы Маргариты.

Она сегодня, как всегда,

Сидит поодаль от отца,

И снова герцог рядом с ней

«Свои» стихи читает ей.

Она смеется! Как всегда,

Обворожительна, нежна

И недоступна, как звезда.

Каким огнем горят глаза…

И все смеются, все ликуют…

Вот лицемеры! Знают, чуют,

Другому честь быть мужем ей.

Я слышал, что король о ней

С заморским принцем говорил.

Тот окрыленный укатил

В свои далекие владенья

Ждать на помолвку приглашенья.

– Судьба ее, выходит, решена?

– Иная мысль просто смешна,

А два «гамбургских петуха»

И здесь сидят как два врага:

Один смеется, другой зол…

– О ком ведешь ты разговор?

– Да вон о князе, что сидит

Напротив герцога.

– Сердит!

– Еще бы, вместе с герцогом они

В принцессу нашу влюблены.

Меж ними вечная вражда.

Пред ней соперники ж всегда

Хотят друг друга обойти,

В расположенье чтоб войти.

Любовь их, видимо, с ума…

– И не одних! Таких здесь тьма.

А к слову, я тебе скажу,

Я тоже раненый хожу.

– О, Поль! Как мог ты оступиться?

В принцессу рыцарю влюбиться!

– Ах, Эдгар, сердце не кремень,

Ты просто рядом не был с ней.

Бьюсь об заклад, в глаза взгляни –

Уверен, влюбишься и ты.

Одна, мой друг, у нас беда:

В сравнении с ней мы нищета.

Кто рыцарь для нее? Слуга.

А слуг не любят господа!

Затем немного помолчали

И вновь дозор свой продолжали.

А пир в разгаре, и, гремя,

Под звон бокалов льются песни,

Звучат тосты в честь короля

И в честь чарующей принцессы.

Вмиг крики, топот, ржанье лошадей

Окрестность всю оборотили адом.

Скрывая солнца луч, из леса на людей

Метнулись стрелы черным водопадом.

Переполох, лишь рыцарский отряд

К врагу пустился с гиканьем навстречу.

Залязгали мечи, сметая все подряд,

И лес наполнился отборной бранной речью.

Пир превратился в страшную резню,

Сам воздух стал от крови будто красный …

Убитые валялись на снегу,

Живые ж создавали вой ужасный.

В ту пору местные леса

Немало беглых укрывали.

Те собирались иногда,

Разбойничали, убивали.

Ну, на обозы нападут

Иль на почтовую карету,

Но чтоб напасть на короля?

И мысль не знали эту!

Ходили, правда, слухи там,

Что в тех местах озорничает

Какой-то «черт», не то «шайтан»,

Да бог его там знает.

Что много сброду всякого

Собрал он в шайку под начало

И что народу разного пропало уж немало.

Сюда, хоть лакомый кусок,

Рискуя, он явился.

Не видеть он дозор не мог,

Быть может, разум помутился?

О! Так и есть, сошел с ума!

Добычей стала Маргарита!

Прикрытый боем, сатана

С принцессой скрылся уж из вида.

Но, к счастью, рыцарь молодой,

Эдгар, о ком в начале говорилось,

Заметил, что в тот миг случилось.

Вскинув копье над головой,

Рванул узду

И, жеребца не пожалев,

Так шпоры в бок вонзил ему,

Что тот от боли, захрипев,