Я очень люблю себя на своей работе, люблю то чувство, которое она у меня вызывает. Люблю того себя, который я на работе, если можно так выразить свои чувства. На ком ещё я мог бы быть женат, если она и так уже со мной?
Паша с этой поездкой держал меня мёртвой хваткой. Он звонил мне каждый день и уверял, что это нужно сделать, что он так сильно на меня рассчитывает, и я просто уже не имею права его кинуть, потому что меня даже некем заменить. Он так уверенно, так красиво и ровно строил речь, что я почувствовал себя помощником капитана межзвёздного корабля, который летит на Марс. Я даже поверил в то, что без меня никак не обойтись, будто отвечаю за кислород для всего экипажа. И когда до отъезда оставалось всего ничего, меня в коридоре поймала Оксана. Она словно хищник, в своей шуршащей юбке до колена, по запаху вычисляла, по какому именно коридору буду подниматься в кабинет. Я был почти у цели, когда за моей спиной раздался оглушительный окрик директора:
– Алексей, постой.
От этого голоса у меня внутри будто лопнула натянутая струна. Как она это делает, я не представляю, наверное, это талант. Возможно, на курсах директоров, на бесконечных семинарах по гноблению коллектива, учат именно этому.
– Алексей, я хочу поговорить с тобой. Это важно.
Оксана подошла ко мне. Ее глаза были полны тревогой. Сейчас она не включала строгую начальницу, чьи решения просто венец творения, и мы неукоснительно должны исполнять все, что ей внезапно взбрело. Я против монархической системы правления и иногда смею высказать это вслух. Она привыкла к оппозиции в моем лице, иногда выслушивает до конца и не истерит. Но, когда она подходит вот так как сейчас, как правило, это означает, что у неё нет других вариантов и я реально ей нужен. В таких случаях я не упускаю возможности поиздеваться над ней, но она стоически терпит. Бывает мне становится её жаль, и я уступаю. Нет, я не слабак. Просто, когда она гордо удалит свою юбку из моего кабинета и начнёт что-то делать сама, то мне потом придется все исправлять. Это ожидаемо, наверное, но я терпеть не могу в ней и человека и женщину, это меня ужасно раздражает. Предпочитаю в её лице несправедливую власть и соперника, люблю, когда она пытается поймать во мне диверсанта подпольщика. Эта игра длится с тех пор, как она перешагнула порог нашей социальной службы, растоптав своей бессердечной шпилькой, все мои мечты о безмятежном старении в нашем уютном болоте. Она призывно посмотрела на меня, повернулась и пошла в сторону лестницы, где мы тайком курили. Я стоял и смотрел ей в след. Она обернулась, нахмурилась и поманила меня нетерпеливо рукой. На лестнице она закурила, а я никак не мог дождаться, когда же она начнёт. Мне было совершенно непонятно, что именно ей от меня нужно. Если бы она хотела не отпускать меня сейчас в отпуск и перенести его, то сказала бы об этом запросто. А тут стоит и мнётся как девчонка. Если только она не решила повесить на меня какого-то своего пациента. И скорее всего что-то отвратительное, что потребует взаимодействия с полицией. Это все терпеть не могут. Ишь как, почти без перерыва сбивает пепел с сигареты. Почти не курит, стоит дымит просто так. Может преступник? Сто процентов какой-нибудь её любовник, потому и не может сама. От внезапной догадки меня бросило в пот, и Оксана явно это поняла, потому как сразу начала говорить:
– Мой одногруппник обратился за помощью. Я не могу отказать ему, понимаешь? Он большой человек, много раз помогал мне лично и нашему центру. Дело в его старшем брате. Я знаю, ты идёшь в отпуск, но я прошу тебя, возьми его. Если у вас получится контакт, то просто оформим его на тебя. Ты сходишь в отпуск, погреешься на своих Мальдивах, вернёшься и все неспеша закончишь. Там и дело не особо долгое. Просто напишешь ему заключение для следствия и суда. Не более. Чисто твоё заключение.
– Я так и знал, – внутри все будто обвалилось.
– Мне кажется, тебе будет интересно. Там странная история с исчезновением жены пациента.
Ага, очень интересно. Обожаю, когда полоумные маньяки убивают жён и мне нужно это расследовать как Эркюлю Пуаро. Я, недовольно нахмурившись, смотрел в стену. Оксана всячески ухищрялась, чтобы заинтересовать меня согласиться на этот кошмар, когда следователи начнут ходить ко мне как к себе домой. Я терпеть не могу ни полицию, ни детективы, ни преступность в целом и предпочитаю держаться от этого подальше.
– Я положила тебе его папку на стол в кабинете, посмотри, пожалуйста. Полистай записи, там и правда, нет ничего сложного.
– Может, сама все сделаешь? У тебя лучше получится найти общий язык с полицией и родственником, чем у меня. Так будет проще для всех. Я эти детективы терпеть не могу.
Я решил, что сейчас самое время уйти и все будет понятно. Но она остановила меня.
– Да не могу я с ним поговорить. Он отказывается от женщины специалиста. Просто терпеть не может женщин. Я попыталась, пришла. Он сказал, что ему противен даже запах моих волос и их цвет. Ему кажется отвратительным то, как я одеваюсь и моё присутствие рядом.
От неё веяло раздражением. Хотелось закрыть уши руками и уйти, чтобы не быть замешанным в её наигранной истерике. Я скажу ей все, что она хочет, только пусть немедленно прекратит.
– Наверное, он виновен. Потому что во всем, что он говорил нет ничего такого, с чем был бы не согласен. Вменяем.
Потому как она отстранилась от меня, я решил, что ей больно. Но Оксана промолчала. В этот момент, можно было её добить, и она бы снова, как сто раз до этого, скрылась в своём кабинете и долго зализывала раны. Но я помиловал. Наверное, старею.
– Я посмотрю и скажу, когда смогу прийти до отъезда.
– Спасибо, – тихо сказала она.
От её согласия, мне стало ещё более противно.
Его дело и правда, лежало на моем рабочем столе. Обычная папка, ничего примечательного, но у меня было такое ужасное чувство, будто она начинена динамитом, не менее. Как можно дольше растягивая неотвратимый момент нашей встречи и полного погружения в работу, я как опытный пловец, не торопился. Просто стоял на берегу, собирая себя по крупинкам изнутри. Как ловко она взяла меня в оборот. Стоило, конечно, сказать нет. Но я быстро отмёл все деструктивные мысли, чтобы не злиться ещё больше. Эта папка заняла у меня не менее трёх часов. Я без конца делал заметки, готовил форму еженедельного опросника, составлял план. В жизни этого Вениамина, не было ничего особо примечательного. Работал корреспондентом, писал статьи на заказ. Со временем стал работать меньше из-за приступов головной боли. Жил с мамой и младшим братом. Про отца ни слова. Получил ранение головы осколком боеприпаса еще в юношестве, при каких-то невыясненных обстоятельствах. Младший брат, его попечитель, оплачивает весь этот банкет, если можно так сказать. Нужно с ним познакомиться. Жил с девушкой некоторое время. Так и написано «некоторое время». Интересная формулировка. Сколько это, год, два, месяц? Девушка по имени Ирина пропала при невыясненных обстоятельствах. Тело не было обнаружено, следов преступления, крови, борьбы, тоже не нашли. Конечно, если вообще искали. Просто букет околовсяческой информации. О пропаже девушки сообщили какие-то её родственники. Удалось установить только то, что последним, кто её видел и был рядом, это Вениамин. Интересный персонаж этот Веня. Сразу после случившегося попал в клинику с обострением состояния. Интересно, с обострением какого состояния, если ни одного диагноза у него нет. Травма и все. А, вот приписка Оксаны, что на днях пришлют отчёт психиатра, который его наблюдал. Все, как всегда, у неё, через одно место. Отчёт психиатра, тут должен быть первой бумажкой, даже, скажем так, вместо всего этого, тут должен быть именно он. Ещё куча анализов, которые сейчас совершенно не информативны. Ну почему меня так раздражают все действия этой женщины?
Я громко захлопнул папку и посмотрел на кофейный столик в углу кабинета. На нем загадочно помигивала новая кофемашина. Это Оксана постаралась, чтобы я наверняка не соскочил. Блестящая, заряженная, чем нужно, и готовая к любым моим желаниям. М-да, не все действия Оксаны так уж плохи. Ладно, раз взялся. Я довольно потёр руки и налил отличного кофе, так заманчиво и пьяняще пахнущего свежемолотыми зёрнами. Уже вечером, когда собирался уходить, я подумал о том, что разговора с полицией и её настойчивого присутствия, все равно избежать не удастся и потому, лучше первому позвонить им. На развороте папки были прикреплены номера, по которым мне следовало звонить в случае каких-либо вопросов. Мне ответили почти сразу. От голоса с медовым дружелюбием, стало как-то зябко и очень неприятно.
