Часы, стоявшие в углу огромного кабинета, пробили девять. С последним ударом мембрана трансляционной кабины лопнула с лёгким звоном, и из неё вышел средних лет человек, одетый в строгий служебный костюм. Это эффектное появление происходило с завидной регулярностью вот уже полторы тысячи лет. Но, самое удивительное, было то, что зрителей у этого микроспектакля не было. Однако Гсои мог себе это позволить. Даже немного не так, он был обязан себе это позволить.

Вообще-то его звали не Гсои. ГСОИ – это сокращенное именование его титула: Главный Специалист по Изобретениям и Открытиям. Но для удобства все, даже домашние, звали его Гсои, и это была многовековая традиция. Его предшественники были Гсои, его последователи будут Гсои. Так будет до окончания веков. Так гласит Закон Сингулярности. (Первый Закон Сингулярности – всё в жизни человечества неизменно и вечно).

 Он не торопясь прошествовал к креслу, которое услужливо отъехало от стола, монументально царившего в центре зала, и занял место с видом человека ответственного за Большую Вселенную. Хотя, наверное, так оно и было. Некоторое время он сидел, сосредотачиваясь, и только после этого мысленно дал команду: –  включиться!

Над столом, будто из воздуха, соткался экран, под руками возникла панель, над которой повисли вычерчиваемые голубоватым лазером буквы и цифры. Рука легла на стол и привычно почувствовала устройство, сформированное магнитным полем. «Мышь» и «клавиатура», услужливо подсказала толи электронная, толи биологическая память. Гсои улыбнулся про себя. Всё это было невероятно патриархальным. Даже не патриархальным, а настолько старым, что только Большой Информаторий мог провести расчеты, где и когда появились эти «причиндалы». Естественно, вполне можно было сформировать картинку на сетчатке глаза, а машина абсолютно нормально повиновалась мысленным командам. Но патриархальность – стиль жизни всех Гсои. Это как лёгкие щелчки, раздающиеся при нажатии на символ. Правда кто-то говорил, что в незапамятные времена в кнопках были вмонтированы магнитные пары, звук которых и имитировали эти лёгкие пощёлкивания.

Вся эта старина как бы подчёркивала, что главная цель и главная задача Гсои – стоять на страже Уровня Развития Человечества. И всё это было такой же обязательной атрибутикой, как золотая «S», несколько сплюснутая, которая красовалась в петлице строгого пиджака.

Хочу сразу оговориться, говоря «пиджак» я просто подразумеваю одежду, которую будут носить люди эпохи Сингулярности. Просто представить её не представляется возможным, да и задачи такой я перед собой не ставил.

Сингулярность! Это время, к которому человечество добилось всего. Всего, чего могло достичь по объективным законам. Человечество освоило Большую Вселенную, общая масса которой была так велика, что она просто замкнулась сама на себя, и, выбраться за её пределы, было объективно невозможно. В своём развитии машины достигли пика, но так и не стали машино-интеллектами. Миниатюризация достигла предела и стала соизмерима с элементарными частицами, программное обеспечение стало столь сложным, что любой последующий шаг в развитии программ выходил за пределы человеческих и машинных возможностей. Человечество освоило практически мгновенное перемещение и мгновенную передачу информации в любой уголок Большой Вселенной. Человек стал вечным, по сравнению с людьми, которые только начинали человеческую цивилизацию. Но у любой системы есть предел прочности и предел жизни. Люди просто его достигли. Человечество накопило столько знаний, что для того что бы их освоить приходилось тратить ВСЮ человеческую жизнь, и для того, чтобы шагнуть вперёд не хватало мгновений, которые находились по ту сторону этой жизни. И вот уже миллионы лет человечество просто жило, ему некуда было стремиться, и нечего было познавать.

В жизни накопилось невероятное количество условностей, изменение которых имело бы непредсказуемые, а точнее – предсказуемые катастрофические последствия.

Например, рабочий день Гсои начинался в девять. Так было записано в "Законе о ГСОИ". Но на его часах было не девять ноль ноль, а тридцать семь часов пятьдесят минут. Ведь в нормальных стачасовых сутках девять – это время глубокого сна. И почему на уродливом ящике в углу переход осуществлялся не в сто часов, а после двадцати четырёх? Конечно, можно узнать в Информатории, но что это поменяет? Или, где Земля А? Там, где Башня ГСОИ или в другой точке вселенной? Или всё же на планете Гринвич, которая отвечает за Время во вселенной?

Человек эпохи Сингулярности начинал учиться практически сразу, с первым вздохом, а оканчивал школу, если конечно так можно выразиться, с последним. Время стало самой большой ценностью в жизни. И вся жизнь, во всяком случае, у людей уровня Гсои, была расписана посекундно. «Работа – преподавание – учёба – интеллектуальный отдых – рабочий отдых – удовлетворение физиологических потребностей», всё имело свою временную ценность, и их продолжительность были строго привязаны к возрасту тех, кто управлял Миром. Нет, Гсои не был несчастлив, как и любой человек этой эпохи, он просто не представлял себе другой жизни.

Главной же задачей Гсои и смыслом его бытия было сохранение "зелёного цвета". Со всей большой вселенной сюда, в ВМПВ (вычислительная машина предельных возможностей) стекалась информация из всех обитаемых миров. ВПВМ формировал трёхмерную картинку на экране, струящемся над столом, в виде завораживающего зелёного шара. И если только где-то Коэффициент использования Знаний падал, ниже 98%, в этом месте загоралась золотая точка. Причин могло быть множество: техногенные и экологические катастрофы, ошибки, просчёты, случайности. Но какова не была бы причина, мановением руки он направлял к точке сотни космических рейдеров, миллионы людей, триллионы тон грузов и невыразимое количество энергии. И всё это продолжалось до тех пор, пока золотистая звёздочка не сливалась в едином волшебном зелёном море Графика Большой Вселенной.

Но сегодня всё было как всегда, а это значит –  зелёный шар безмятежно парит над столом вместе с экраном, и только изменения показателей на сотые доли процента заставляют местами менять интенсивность цвета зелёной поверхности шара.

Ловкие пальцы забегали по клавишам, на экране стали строиться разнообразные графики, а приятный бархатный голос ВМПВ ненавязчиво их комментировал.