Литмир - Электронная Библиотека

Роберт Шекли

Между Сциллой и Харибдой

Моей жене Гейл с искренней любовью

Глава 1

Каша заварилась с traspaso, так что можно с него и начать – в один прекрасный день на Ибице под конец весны. Остров Ибица щедр на прекрасные дни, а уж этот был прекраснейшим из всех: бездонная синева небес, лишь подчеркнутая парой кудрявых облачков, сквозь ветви миндаля проглядывает яркое солнце. Толстые стены просторного деревенского дома сверкают побелкой. Сквозь небольшую арку, ведущую в мощеный дворик, виднеется виноградник. В такой день нельзя не радоваться жизни. И Хоб Дракониан наслаждался, лежа под пестрой сенью деревьев в перуанском гамаке, купленном на рынке хиппи в Пунта-Араби.

Он только-только чудесно расслабился, когда заметил вдали какое-то движение. Сев, увидел двух человек, шагавших среди миндаля. Выбрался из гамака и пригляделся. Кажущиеся издали крохотными фигурками незнакомцы в черных костюмах неспешно шагали вперед, беседуя между собой. Один из них нес сверкавшую на солнце алюминиевую планшетку, второй – большой портфель-»дипломат». Оба были в черных очках.

Хоб сунул ноги в сандалии и отправился выяснять, за какой надобностью они сюда заявились. Обычно в середине июня, в самом начале сезона, к нему никто не вторгался. Наверняка это парочка иностранцев, англичан или французов, пребывающих в счастливом неведении о том, что пересекают частные владения, не испросив предварительно разрешения у хозяина.

Заметив его приближение, мужчины остановились, поджидая. Обоим за тридцать, испанцы, судя по виду, peninsulares,[1] а не островитяне, и нимало не смущены тем, что вторглись в чужие владения.

– По нашим сведениям, эта земля выставлена на продажу, – сообщил обладатель планшетки – высокий, тощий, с волнистыми черными волосами.

– Нет, вы заблуждаетесь, – любезно возразил Хоб. – Это моя земля, и у меня нет ни малейшего желания ее продавать.

Испанцы быстро переговорили между собой на родном языке. Затем первый сказал:

– У вас есть купчая на эту землю?

– У меня имеется traspaso. А вам-то какое дело?

– Я адвокат Молинес, – поведал высокий и тощий с планшеткой. – А это архитектор Фернандес, – он указал на более низкого и более полного спутника, кивнувшего в знак согласия. – Нас наняли для осмотра этой земли с целью выяснения, приемлема ли она для покупателя.

– Я же вам сказал, она не продается.

– Вы не владелец, – уточнил Молинес и постучал по планшетке. – Вы арендатор. У нас имеется разрешение владельца.

– Вы имеете в виду дона Эстебана?

– Семейство дона Эстебана.

– Должно быть, вы перепутали, – предположил Хоб. – Пришли не на тот участок.

Открыв атташе-кейс, архитектор Фернандес извлек геоде-зическую карту Ибицы. Оба заглянули в нее. Затем адвокат Молинес заявил:

– Нет, тот самый. Ориентиры полностью совпадают.

– Повторяю, у меня traspaso. Никто не может продать эту землю.

– Мы понимаем, что у вас traspaso, – не унимался Молинес. – Но его срок скоро истекает.

– У нас с доном Эстебаном полное взаимопонимание. У нас с ним собственное соглашение.

– По моим сведениям, это не так. Вы не уплатили основную сумму своего traspaso. Срок наступает менее чем через месяц. Как мы понимаем, эта земля может быть выставлена на продажу после… – он сверился с бумагами, – пятнадцатого июля.

– Тут какое-то недоразумение, – стоял на своем Хоб. – Я сам все улажу с доном Эстебаном. Но пока что у нас июнь, а не июль, поэтому немедленно покиньте мою землю.

– Мы не причиним ни малейшего ущерба. Мы просто осматриваем участок согласно пожеланиям людей, которые станут его новыми владельцами.

– Вы испытываете мое терпение. Убирайтесь отсюда, или я вызову Гвардию.

Переглянувшись, испанцы пожали плечами.

– Вам бы следовало вести себя более сговорчиво. Новые владельцы намерены предложить вам компенсацию за преждевременный выезд.

– Вон! – рявкнул Хоб. Испанцы удалились.

Вилла Хоба называлась К'ан Поэта. Он поселился в этом доме пять лет назад, чуть ли не в день приезда на остров, сняв его у дона Эстебана – владельца К'ан Поэта и еще ряда земельных угодий. Хоб поладил со стариком при первой же встрече. Дон Эстебан обожал играть в шахматы перед дверями кафе «Киоско» в Санта-Эюлалиа, под ветвями раскидистого дуба, за стаканчиком терпкого красного вина, производимого на острове. В шахматах он поднаторел за годы службы на иностранных судах вдали от Ибицы.

Они с Хобом частенько отправлялись в долгие пешие прогулки; старик порой прихватывал дробовик, однако охотился редко. Прогулки давали им возможность немного поболтать и – со стороны дона Эстебана – чуточку пофилософствовать о неувядающей прелести общения с природой. На Ибице природа особенно очаровательна, так что слагать оды в ее честь – дело нехитрое. Будь ваша фазенда посреди холодной пустыни гор Ахаггар в Марокко, вы бы вряд ли уподобили матушку-природу благоуханной всеблагой матери. Но на Ибице это излюбленное доном Эстебаном фигуральное выражение казалось вполне уместным и оправданным.

Хоб всегда питал слабость к выспреннему восхвалению природы. Потому-то он и увязывался за хиппи и представителями третьего мира. С ними, но не в качестве одного из них. Всякий раз ему рано или поздно прискучивала царящая среди хиппи атмосфера самодовольной экзальтации. Отчасти из-за этого ему так и не удалось стать одним из благополучных детей цветов, хотя он и пытался время от времени. В какой-то момент его здравый смысл непременно настаивал на возвращении, и тогда – не без сожаления – Хоб выпутывал из волос цветы и возвращался к прежней жизни.

Покупка и продажа земельной собственности на Ибице – дело непростое. Всякий раз тут разыгрывается целая драма. Дон Эстебан сказал, что с радостью продаст участок Хобу. Хотя испанский Хоб оставлял желать лучшего, а каталонский не намечался даже в зачатке, старик уже считал его сыном. Куда более близким сыном, чем два чурбана, живущие в его доме, интересующиеся не возделыванием земли, а иностранками и заключением сделок, занимающие у дона Эстебана деньги, чтобы потратить их на собачьих бегах, в барах, в охотничьем клубе, в ресторане и яхт-клубе – везде, где сыновья преуспевающих местных жителей проживают свою версию «дольче вита».

Traspaso – соглашение, по которому в Испании продается и покупается земля. Что-то вроде закладной, только с латинской спецификой. Островитяне не самого высокого мнения о системе traspaso и склонны к заключению собственных неофициальных договоров, таким образом избегая налогов и прочих официальных неприятностей. Когда Хоб проявил интерес к приобретению К'ан Поэта, здешние цены на землю были невысоки. Дон Эстебан согласился на песетный эквивалент шестидесяти тысяч долларов. За эту цену Хоб получил дом и четыре с половиной гектара земли на северном побережье острова с внесением небольшой ежемесячной аренды вплоть до погашения оговоренной суммы. Хоб даже не знал, сколько еще осталось платить. Но у них с доном Эстебаном имелся договор. И хотя по закону Хоб должен был вносить определенные суммы к определенным датам, приватно дон Эстебан заверил, что он может жить там до самой смерти, если захочет. А после оной, если traspaso не будет погашен, фазенда будет возвращена семейству Эстебана.

Слово старик сдержал – выправил документ. Торжественно назначили и записали даты. И все это за серебряными чашечками лучшего вина дона Эстебана – белой анисовки, настоянной на двадцати одной траве, собранной в строго определенное время по старинному рецепту, передающемуся в семье из поколения в поколение. Но подписали в конце концов – после того, как дело рассмотрели адвокаты – типовую для Испании купчую на дом, предоставленную поверенным дона Эстебана Эрнаном Матутесом, почти все свои дела проводящим из отдельного кабинета бара «Балеар».

вернуться

1

Жители полуострова (исп.). (Здесь и далее примеч. пер.)

1
{"b":"83857","o":1}