Осторожнее с выводами.

Ну здравствуй, очередное хмурое утро. Ты само не выспалось, а целый город подняло на ноги. Забава.

До тошноты пёстрая человеческая толпа нехотя растекается по закоулкам и подворотням. Люди так боятся стать серой массой, что превращаются в массу разноцветную. Парадокс. Даже не знаю, что хуже.

Неоригинальная толпа оригинальных клоунов несёт меня по узкому проспекту. Фоном – ритм часового механизма. Тик-так, тик-так. Время не ждёт. Никто не собирается сбавлять скорость. Всё вокруг мигает и светится, гудит, постукивает и визжит покрышками. Пыльно. Шумно.

Это мой город. Мило, не правда ли?

За серьёзным мужчиной в салатовом пальто идёт девушка с торчащими во все стороны волосами цвета варёной свёклы. Стеклянные карие глаза, отсутствующий вид. Знакомьтесь, это – я. И я иду на учёбу. А громадное здание с лиловой пластиковой облицовкой – мой вуз. Любимый вуз, между прочим. Если не мной, то кем-то уж точно любимый.

Гардероб. Турникет. Коридор. Лестница. Аудитория. Лекция. Всё как обычно, главное – не уснуть. Какое-то время я почти успешно справляюсь с этой задачей. И зачем мы так много времени тратим на бесполезные занятия? К концу второй пары этот вопрос окончательно одолевает меня, и я решаю покинуть обитель знаний – в конце концов, на улице весна. Радует, что всего через месяц я навсегда распрощаюсь с этим душным заведением.

Выбираюсь из здания и улыбаюсь солнечному дню. Медленно бреду к парку, который находится неподалёку. Необходимость непременно куда-то нестись сломя голову давно определяет ритм жизни. Поэтому я особенно люблю идти вот так, никуда не торопясь и ни о чём серьёзном не думая. Мой психолог говорит, что это – отличный способ восстановить ресурс.

Мне бесконечно жаль двух лет своей жизни, которые были бездарно потрачены на высшее образование. Наш вуз всюду хвастается стопроцентным трудоустройством, только о местах работы выпускников предпочитает не распространяться, несмотря на их широкий спектр: от парикмахеров до официанток. Например, я – мастер ногтевого сервиса. Работаю в престижном салоне, а в ближайшем будущем планирую открыть собственный. И совершенно неважно, что учусь я вообще-то на программиста.

Система определила, что у меня аналитический склад ума, а профориентационная программа избрала моим призванием развитие компьютерных технологий. С распределительными тестами спорить не принято, поэтому я до сих пор здесь.

Между прочим, компьютерщиков, юристов и политиков у нас как собак нерезаных, а вот действительно хорошая маникюрщица – на вес золота. Собственно говоря, отсюда и вопрос – зачем мне бесполезные корочки?

Но так уж всё устроено. Бумажки, картонки, галочки и крестики – наше всё. Учимся для получения оценок, а не знаний. Работаем для повышения прибыли, а не качества. Список можно продолжать бесконечно, но мне не хочется. Мало смысла грузиться тем, на что никак не можешь повлиять. Именно поэтому я на ближайшие два часа запрещаю себе думать о мировой несправедливости, надеваю наушники, включаю музыку и наслаждаюсь прогулкой. Кстати, плейлист перестал вдохновлять. Надо бы сменить.

Бесцельно передвигаюсь по парку, разглядывая едва появившуюся растительность. Для качественной перезагрузки необходимо замечать детали. Самозабвенно любуюсь солнечными бликами на крошечном листочке, когда краем глаза вижу движение слева от себя.

Спасибо наследственности за хорошую реакцию. Ещё доля секунды, и в меня бы непременно врезался пробегающий мимо маленький человек.

Едва успеваю увернуться и…. Стоп, что? Маленький человек? Слишком маленький. Детёныш?

Человек успевает скрыться за крутым поворотом парковой тропинки. Пару секунд смотрю ему вслед. Неужели сбежал из инкубатора? Надо бы сообщить, куда следует. А куда следует сообщать в таких случаях? Хороший вопрос. Да и что я скажу? «Кажется, я видела детёныша, но понятия не имею, где он находится сейчас и куда мог побежать». Максимально полезная информация.

Всё-таки достаю телефон с намерением позвонить как минимум в полицию, но не успеваю этого сделать. Гаджет начинает истерично мигать и вибрировать, на экране высвечивается «Лина Работа».

– Можешь сегодня прийти пораньше? У нас аврал, – без предисловий обрушивается на меня голос начальницы.

Конечно могу, у меня ведь нет своих дел и планов. Ладно, сейчас у меня действительно их нет. Поэтому я резко разворачиваюсь и шагаю к выходу из парка.

Идеальный клиент – молчаливый клиент. Конечно же, ещё уважающий моё время и труд, не дёргающий руками, не выклянчивающий скидки…. Но самое главное – всё-таки молчаливый. Чужие переживания меня совершенно не интересуют. Если человеку нужно поговорить – пусть сходит к психологу.

Смена обещает быть идеальной. Ко времени моего прибытия в салон аврал успевает нейтрализоваться, и по мою душу остаются только две заранее запланированные клиентки.

С рыжеволосой бухгалтершей Лизой всё проходит идеально. Мне удаётся подобрать свежий апельсиновый оттенок, который безумно круто сочетается с цветом её шевелюры. Клиентка радостно улыбается свежему маникюру и обещает прийти ещё раз.

Зато вторая посетительница, кажется, решительно настроена вынести мне мозг. Ухоженная пожилая женщина, представительница того поколения, что виртуозно ругает и критикует абсолютно всё, что не имеет отношения к делам давно минувших дней.

За два часа я успеваю свихнуться от её ворчания и возненавидеть фразу: "А вот в наше время…". Воспоминания – штука хорошая. Однако навязывать их всем без разбора – плохая идея.

– Это вы все сейчас такие оттого, что институт семьи упразднили, – самозабвенно бормочет клиентка, пока я заканчиваю замысловатый дизайн на её мизинце, – как же дитё-то вырастить без отца и матери? Вы ж не люди даже. Как роботы носитесь туда-сюда, а души-то и нету. Пусто внутри, и где ж тут счастья найдёшь? В чём вот твоё счастье, девочка?

Не дождавшись ответа, женщина цокает языком, демонстративно закатывает глаза и страдальчески вздыхает, явно осуждая мою молчаливость, мою внешность, да и, пожалуй, сам факт моего существования. Инкубаторная, что с меня взять.

Наношу масло на старческие пальцы и мысленно хвалю себя за выносливость. Ведь я могла бы и ответить. А ещё лучше – предложить ей поискать другого мастера. Но вместо этого я просто молчу и улыбаюсь. Молчу, улыбаюсь и качественно делаю свою работу.

Когда у меня будет собственный салон, я позволю себе иногда пренебрегать понятием «сервис» и выставлять таких посетителей. Если я работаю в сфере услуг, то это ещё не значит, что со мной можно обращаться, как с прислугой.

– Разве же может чужая тётка лучше родной матери воспитать? Обделили вас, отобрали самое важное, самое ценное. А вы и не сопротивляетесь, потому что не знаете, что по-другому бывает. Вот и ходите теперь неприкаянные, недолюбленные, недо….

– С вас три пятьсот, – я обезоруживающе улыбаюсь, – оплата на ресепшене. Хорошего вечера, – встаю со своего места и быстро ретируюсь в подсобку.

Вообще-то, по рабочему скрипту прощание с клиентом должно проходить совсем не так. Но у меня просто не остаётся сил церемониться с этой дамочкой. Пусть теперь девчонки на ресепшене терпят её болтовню. Я своё честно выстояла.

Интересно, люди, рождённые до реформ, вообще что-нибудь слышали про личные границы, рамки приличия, этикет, банальное уважение, в конце концов? Самозабвенная бесцеремонность и безграничная наглость стариков не перестаёт меня поражать. Спасибо вселенной, что я не родилась в их «золотое» время.

Убедившись, что гиперобщительная клиентка покинула салон, я навожу порядок на своём рабочем месте и направляюсь домой. Город по привычке глотает меня, растворяя в толпе. Он назойливо гудит сотнями голосов, шуршит тысячами шагов, стучит десятками секундных стрелок на чьих-то часах. Тик-так, тик-так – подгоняют эти невидимые стрелочки. Они постоянно напоминают о том, что время – наша главная ценность. И только абсолютный порядок может помочь нам эту ценность сберечь.