– Дося! – воскликнула Соня. – Это же Снежин! И он… у тебя на кухне! Что он там делает, святые небеса?

Евдокия, стоя со своими подругами в коридоре, прислушалась к звукам, которые раздавались на кухне – это открывались и закрывались кухонные шкафчики. Соня смотрела на подругу, как на безумца, не осознающего смертельную опасность. Аврора же, сначала тоже удивлённая, загадочно улыбнулась. Той самой улыбкой Гермионы Грейнджер, которая говорила что-то вроде: «А если бы вы тоже прочитали ту главу, вы бы поняли задание профессора Флитвика. Я предугадала все эти события с самого начала».

– Что Снежин делает на твоей кухне? – снова спросила Соня.

– Кажется, ищет чай, – мирно ответила Евдокия.

– Снежин, – повторила Соня.

– Знаю.

Фаина нервно хихикнула. Соня продолжала поражённо разглядывать лицо Евдокии, словно не могла понять, слышит ли та её или нет. Фаине вдруг пришла гениальная идея достучаться до подруги – она хлопнула себя по лбу, выдрала листочек из блокнота, написала: «Снежин» и вручила его Евдокии.

– Снежин, Дося, – упорно повторила Соня, тыча пальцем на бумажку и в сторону кухни. – Он у тебя там.

– Да, так и должно быть. Я вам сейчас всё объясню, – сказала Евдокия.

– Я предугадала все эти события с самого начала, – просияла улыбкой Аврора.

Но всё это произошло уже потом…

При любимом человеке грустно и трудно быть нелюбимым.

(одна ночная мысль Евдокии)

В мире рассказано много историй о людях, которые создали что-то великое, пережили удивительные приключения или нашли свою любовь. А что же делать тем, кто очень застенчив, неуклюж и старомоден, что делать тургеневским девушкам? Ведь они совсем не вписываются в этот мир, да и сам он словно не хочет, чтобы они в нём находились. Евдокия Лаптинская всегда чувствовала себя так, как будто топталась на станции метро, где все остальные пассажиры встречали своих близких и обнимали друг друга; а она всё пыталась найти своё место, но не могла и с задумчивой улыбкой проходила мимо остальных.

– Девушка, не подскажете, где тут выход на такую-то улицу? – спросили у Евдокии на станции две незнакомые старушки-подружки.

Евдокия застыла и серьёзно задумалась, несмотря на то, что много лет ездила сюда на работу и, казалось бы, должна была уже знать все выходы и входы. Впрочем, она всегда очень плохо ориентировалась в пространстве. Не факт, что смогла бы объяснить дорогу, даже если бы сама только что пришла с этой улицы.

– Туда, – наконец, неуверенно произнесла она.

– Спасибо!

– Не за что!

Бабушки встали на эскалаторе. Евдокия некоторое время смотрела им вслед, а потом, помешкав, пристроилась за ними. Теперь ей нужно было лично удостовериться, что она отправила их правильным путём, а не куда-нибудь в Бразилию. Евдокия надела капюшон джинсовки и спрятала непослушные рыжие локоны – со стороны, должно быть, выглядела неловкой шпионкой. Самая провальная шпионская миссия в ее жизни. Даже более провальная, чем в позапрошлый четверг, когда ей показалось, что за хрупкой прохожей на улице идёт подозрительный тип, и она на всякий случай отправилась следом за ними. В этом была вся Евдокия – просто шла по улице за человеком, которому, вероятно, нужна помощь, и не решалась эту помощь предложить.

Утреннее метро жило своей жизнью, люди вокруг спешили на работу, и у каждого из них была своя история. Если бы стены вагонов умели говорить, сколько бы они рассказали! В первую очередь, о том – что любовь существует. Вот бабушка с дедушкой с авоськами и в масочках; он, опираясь на палку, трогательно помог ей сесть в вагоне. Вот уставшая, интеллигентная женщина с добрым лицом читает книгу вместе с дочерью – девочкой-подростком в круглых очках и с косичками. Вот мальчик держит на коленях переноску со щенком и постоянно обеспокоенно заглядывает внутрь, чтобы убедиться, что его питомец не боится шума и движения поездов.

Порой смотришь на эти лица, и так хочется узнать их истории в деталях. Так не хочется выходить из вагона или ступать с эскалатора именно сейчас – такое ощущение, что теряешь нечто ценное. Не увидишь, как бабушка и дедушка будут, улыбаясь, что-то говорить друг другу на ухо. Не узнаешь, что ждёт маму с дочкой, когда они перелистнут новую страницу увлекательной книги.

– Евдокия! – крикнул кто-то на эскалаторе.

Евдокия обернулась, но радостно машущего ей юношу-подростка не узнала. Однако улыбнулась и помахала ему тоже. Тут мимо неё пробежала девушка, и бросилась к нему в объятия.

– Евдокия, наконец-то ты пришла! – сказал он той девушке.

А наша Евдокия натянула капюшон ещё ниже на глаза и сделала вид, что не махала рукой, а просто почесалась.

«Главное – не подавать виду, – подумала она. – И бочком-бочком двигаться по эскалатору».

Она надеялась, что за женщиной, держащей на руках собаку в бальном платье, её не особо видно. Тут стоящая неподалеку девушка в костюме пирожного засмеялась и улыбнулась ей. Она перепрыгнула через несколько ступенек и оказалась рядом с Евдокией.

Со стороны они выглядели, должно быть, как две планеты из разных вселенных, случайно столкнувшиеся и поразившиеся разной природе друг друга. Евдокия – высокая и не очень стройная, а незнакомка – низенькая и хрупкая. У Евдокии необычные черты лица – большие карие глаза, нос картошкой, веснушки, из-за которых при одном ракурсе она казалась красавицей, а при другом – совсем нет. У незнакомки же – тоненькие черты лица, маленький нос, круглые очки, каре на тёмных волосах. Из-под волос выбивались довольно большие уши, но они её никак не портили, а только казались гармоничным дополнением к искренней улыбке и весёлому взгляду. Ну и, конечно, главное – девушка была в костюме выпечки с кремом, а Евдокия – обычного офисного работника. Пиджак и брючки серого цвета в крупную клеточку и блузка, которую мама называет: «Ой, а что это на тебе надето?».

– Привет, – сказала девушка-пирожное. – Как продвигается расследование преступления?

– Что? – опешила Евдокия.

– Я заметила, что ты следишь за теми бабушками, – заговорщически зашептала незнакомка.

– О, нет. Просто они спросили у меня дорогу на такую-то улицу, а я их отправила, наверное, не туда.

– Ясно. Не волнуйся, они идут в правильную сторону.

– О, спасибо, – пробормотала Евдокия.

– Да не за что. Если не трудно, помоги достать у меня из костюма бутылочку воды. Ты даже не представляешь, как летом в нём жарко. И вообще я говорила дедушке и Лидии, что костюм пирожного ни к чему. Ну кто будет рекламировать книжные магазины в костюме пирожного? Но Лидия сделала надменное лицо в своём стиле и сказала: «Надевай, что есть, другого я пока не нашла». Вон там бутылка, под кусочком шоколадного печенья.

Опешившая из-за этого длинного рассказа, Евдокия даже не сразу поняла, что от неё хотят. Потом стала искать на костюме шоколадное печенье – как оказалось, маленькая коричневая подушка торчала сбоку.

– Там потайной карман, – сказала девушка. – Ну же, тяни бутылку.

Евдокия засунула туда руку.

– Осторожнее, – предупредила незнакомка. – Там ещё флаеры, моя карта «Тройка» и кошачий корм.

Другие пассажиры уже начали с интересом наблюдать за происходящим. Евдокия, наконец, выудила бутылку и протянула её своей собеседнице. Девушки сошли с эскалатора.

– Ух, спасибо, – сказала незнакомка. – А ведь я говорила Лидии, что лучше было выбрать костюм Гэндальфа. Кстати, я Соня Коробейникова.

– Евдокия Лаптинская, – ответила всё ещё удивлённая до глубины души Евдокия.

– Очень приятно. О, смотри, собака в бальном платье!

Евдокия посмотрела на женщину и собачку, которые гордо вышагивали рядом с ними, и улыбнулась. Почему-то создалось впечатление, что они с Соней знакомы уже миллион лет и три года. Наверное, если бы с Евдокией заговорила другая незнакомка в метро, она бы слегка испугалась и на всякий случай крепче бы держала свою сумку.