Глава 1 «Гуччи, Хуюччи и очень большие проблемы».

Меня зовут Танэки Имура, мне 18 лет. Моя мама Джема — американка, а папа Акио — японец. Живем мы в Сеуле, Южная Корея. Не знаю, каким ветром сюда занесло мою семью, но мы очень счастливы. Мама читает лекции по социальной психологии и ведет прием клиентов, а папа занимается грузоперевозками. Во мне они души не чают.

Несколько месяцев назад я и моя лучшая подруга Лали Пак, с которой мы неразлучны уже 2 года, через танцы с бубном и божью помощь закончили школу. У меня не вязалось с точными науками, она же всей душой ненавидела иностранные языки.

О поступлении куда-либо думали мы недолго, так как я бредила профессией визажиста и скупала всю косметику, что попадалась в поле моего зрения. Лали же мечтала быть крутым парикмахером-колористом. Мы стали студентками колледжа парикмахерской стилистики и искусства визажа. Конечно, нам хотелось пожить взрослой жизнью, поэтому мы решили вместе снимать студию поближе к колледжу. Родители отпустили нас с легким сердцем. Моя мама просила меня о трех вещах: предохраняться, не перебарщивать с алкоголем и даже близко не подходить к наркотикам. Мама Лали и ее отец только лишь просили почаще звонить и по возможности заходить в гости.

Я и Лали вот уже полгода как пытаемся делать на заказ прически, макияж и окрашивание. В свободное время практикуемся друг на друге. В итоге, ее лицо от моих диких глиттеров и пигментов блестит так, что его видно из космоса, а я вечно перекрашиваю волосы во все цвета радуги. Лали же не хочет изменять пепельному блонду с розоватым отливом.

Ближе к сентябрю мы перетащили наши пожитки в студию и начали там обживаться, благо до занятий в колледже оставалось пару дней. Накануне похода туда мы валялись на полу в обнимку, слушали музыку и мечтали, что когда мы закончим учебу, то откроем свой собственный салон красоты. Потом Лали приспичило перекрасить меня из сиреневого в ядовито-зеленый. Ну ладно, тоже неплохо.

В первый день учебы нас собрали в огромной аудитории, перед нами выступила ректор колледжа. Ну, собственно, речь ее можно было свести к следующему: «Мы рады видеть всех вас в рядах наших студентов, не прогуливайте, слушайте внимательно лекции, выполняйте задания, и все будет отлично».

Куратор нашей группы раздала всем копии расписания и сообщила одновременно скорбную и радостную новость: «Ребята, обратите внимание, что пары по алгебре и геометрии временно заменяются на занятия по специальности. С чем это связано? Летом из жизни ушел один из наших преподавателей точных наук. Колледж тяжело переживает эту потерю. К тому же несколько дней назад о своем срочном увольнении нам сообщила еще одна сотрудница, которая преподает математические дисциплины. Сейчас нам просто некем заменить отсутствующих преподавателей, но мы усиленно ищем нового сотрудника. Это не значит, что можно забыть о точных науках и расслабиться. Занимайтесь самостоятельно, решайте задачи и уравнения, помогайте друг другу».

Конечно, на эту просьбу все положили огромный болт. Среди будущих визажистов и парикмахером не нашлось фанатов алгебры и геометрии.

Первая неделя занятий, равно как и вторая, прошла прекрасно. Без точных наук мой мозг процветал и отдыхал. Из иностранных языков у нас был только японский. Я неплохо знала его, спасибо папе, поэтому помогала Лали. Нового математика пока не было видно на горизонте, жизнь играла новыми красками.

Еще через пару недель, когда я сидела в столовой и пила мятный лимонад, ко мне подошла однокурсница Лали.

— Привет, меня зовут Нгуен, — девушка слегка смущалась.

— Привет, я Танэки. Ты учишься на парикмахера?

— Да. Мне очень нужна твоя помощь.

— В чем дело? Помогу, чем смогу.

— Завтра у меня свидание с Динхом с 3 курса. Поможешь мне с макияжем?

Я уверила ее, что это вообще не вопрос. Мы договорились завтра после пар встретиться здесь же, я обещала сделать из нее инста-модель по меньшей мере. Мы еще минут 40 потрепались, выпили еще по стакану лимонада, потом к нам присоединилась Лали. Все вместе мы расползлись по домам.

Вечером мы с Лали засели за домашку, а потом принялись разбирать мою косметику и решать, что завтра взять с собой и как накрасить Нгуен.

— Возьми что-нибудь в пастельных тонах, — советовала Лали, — а еще захвати свою палетку хайлайтеров. Они просто нереальные.

— Да, без них никуда. Спасибо, что помогла мне тогда с их покупкой.

… Это было полгода назад. Я бесцельно бороздила просторы интернет-магазинов и наткнулась на эту палетку. Это была любовь с первого взгляда. В ней было все: теплый золотой, сдержанный коричневый, взрывной розовый, нейтральный белый, холодный фиолетовый. Стоила она как моя почка и бутылка крови средневекового единорога. Но мне же приспичило ее купить, да и результат макияжа обещал быть бомбическим. Копила я на нее месяц, откладывала с подработок и школьных обедов. Нужную сумму собрать так и не удалось. От магазина стали приходить настойчивые уведомления о том, что палеток в продаже и на складе остается все меньше. В итоге Лали добавила мне недостающую сумму как бы на день рождения, который должен был быть через 5 месяцев. Как оказалось, хайлайтеры я заказала очень вовремя. Их окончательно и бесповоротно сняли с продажи по неизвестным причинам.

Косметичка была укомплектована, пары отсижены. После них мы разложили косметику на столике в столовой. Макияж у Нгуен получился классным, на свидание мы ее отправляли с чистой совестью.

— Танэки, а покажи мне поближе свои волшебные хайлайтеры. Надо мне тоже купить нечто подобное, — попросила Нгуен.

Я достала палетку, открыла ее, на ходу начала рассказывать ей о преимуществах того или иного цвета. Признаюсь, я слишком увлеклась. А потом случилось страшное. В меня врезался какой-то длинный мажор в светлом костюме и таком же пальто, который на ходу что-то изучал в своей записной книжке. Он почти меня на задел, но палетка, конечно же, выскользнула из рук, упала на плиточный пол и разбилась вдребезги. Этот холеный хлыщ как будто бы ничего не заметил, продолжая спешить по своим делам. Мне хотелось выть от досады, гнева и разочарования, а также выписать ему смачный поджопник. Подбежала уборщица.

— Девочки, не разносим грязь. Я сейчас все уберу.

Остатки моей самой прекрасной в мире палетки, которую больше нигде не купишь, были собраны на совок и выброшены в ведро. Хлыщ тем временем сдавал свое пальто в гардероб, что я заметила краем глаза. Мажор буквально сдувал с него несуществующие пылинки. План созрел у меня за секунды.

Через дорогу от колледжа была аптека. Я мухой понеслась туда, купила 3 пузырька зеленки и резиновые перчатки. Гнев кипел во мне со страшной силой, я была намерена отомстить этому придурку, которого, наверное, мама не научила смотреть хоть иногда по сторонам.

Пока он торчал в колледже, мы с Лали судорожно решали, как выманить гардеробщицу и незаметно проникнуть к его пальто.

— Может, сказать, что ее вызывает ректор?

— Блин, нет. Она тогда закроет гардероб на ключ. Может сказать, что туалеты затопило?

— Но она же не сантехник!

Но ситуация и без нас сложилась наилучшим образом. К гардеробу подбежала девушка с криками:

— Моей подруге плохо! Помогите!

Гардеробщица и сердобольная Лали поскакали на помощь, а мне выпал шанс поквитаться с кретином. Я перелезла через стойку и нашла его пальто. Благо, оно висело на видном месте. Предусмотрительно отодвинув куртки других студентов, я надела перчатки и щедро полила бежевую ткань зеленкой, приговаривая: «Ага, пальто от Гуччи. Ну ничего, будут тебе и Гуччи, и Хуюччи, козел майонезный». Следы преступления в виде пустых пузырьков и измазанных перчаток я спрятала в пакетик, пакетик — в рюкзак, выцепила в коридоре Лали, и мы пошли домой.

Мы не могли спокойно есть, делать уроки и работать, так как не переставая повизгивали от смеха, представляя лицо этого мажора, когда он увидит свое обожаемое пальто от Гуччи.

Но утром следующего дня всем резко стало не до смеха. Первой парой в расписании стояла алгебра. За несколько секунд до звонка в класс зашел тот самый мажор, одетый в штаны-дудки, рубашку и строгую жилетку.