Он присел за столик в своём любимом ресторане и привычно оглядел цепким взглядом полуосвещённый зал. Сегодня, в пятницу, здесь было на кого посмотреть, столько милых женских лиц и наверняка все, за исключением тех, кто пришёл сюда с мужчиной, мечтают подцепить кого-нибудь, да желательно побогаче. Вон, и у блондинок, и у брюнеток, ушки на макушке, глаза затянуты сальной поволокой, а как невинно хлопают ресницами, небрежно отбрасывают волосы за плечи и прикасаются то к браслетикам на руках, то к цепочкам на изящных шейках.

Уж он-то, Пётр Андреевич, прекрасно знает все эти женские штучки! Сколько повидал на своём веку этих барышень, готовых запрыгнуть в койку уже тогда, когда только увидят его золотую, с фирменной гравировкой, зажигалку. Запрыгнуть в койку и захомутать его за здоровую, ещё могучую шею. Ох уж, эти уловки…

Он стреляный волк, и после жены не готов впустить в свою жизнь любую из этих девиц, будь она хоть самой Анжелиной Джоли.

Самоуверенно улыбаясь, он заказал лёгкий ужин, и уже собрался было разделаться с салатом, как вилка застыла у него в руке, а глаза просто не смогли оторваться от зрелища неподалёку.

Она привлекала к себе все взгляды в ресторане. Молоденькие нимфетки при виде неё занервничали и принялись ещё больше привлекать к себе внимание свободных мужчин в поле видимости. А она. Ни на кого не обращая внимания прошла к тёмному столику у стены и грациозно присела, повесив сумочку на спинку кресла. У неё были длинные, медного цвета волосы до талии, пышным одеялом окутавшие её узкие плечи и спину, на высокий лоб падала длинная чёлка, огромные, бутылочно-зелёного цвета глаза равнодушно смотрели на мир из-под пушистых ресниц, полные губки покрывал аккуратный красный блеск, а фигура… Фигура была такой, что вся фантазия Петра Андреевича сконцентрировалась только на ней. Он попытался представить, что там, под этим облегающим чёрным платьем, которое покрывало её тело, словно вторая кожа…

Нет, надо взять себя в руки, это просто очередная девица, пришедшая сюда в поисках или приключений, или отношений на одну ночь. Впрочем, это уже не важно. Пётр Андреевич знал, что сегодня ночью эта прекрасная незнакомка будет принадлежать только ему.

Он дождался, когда она достанет из сумочки тонкую сигарету, почему-то он решил, что она обязательно должна курить, это шло ей… И наконец, когда она это сделала, оказался рядом с ней и эффектно чиркнул зажигалкой.

– Благодарю – её голос был глуховатым и низким, с еле заметной хрипотцой. Она даже не подняла на него головы, а на дорогую вещицу в его руках бросила лишь равнодушный взгляд.

– Вы разрешите? – галантно спросил Пётр Андреевич, стараясь не выглядеть навязчивым. Она так же равнодушно кивнула, и он устроился в кресле напротив.

Взгляд её необычных глаз тут же подействовал на него, словно гипноз. Он почему-то вспомнил египетскую богиню-змею Уаджит, покровительницу власти фараона, когда он был в Египте, что-то видел, слышал и читал про неё… Наверное, у неё тоже были вот такие необычные, колдовские глаза, берущие в плен каждого, кто только посмотрит в их бездну.

– Вы кого-то ждёте? – поинтересовался он.

Она покачала головой и это невинное движение зажгло в нём огонь желания. У неё была необычайно белая кожа, словно светящаяся изнутри, платье с небольшим декольте открывало ровно столько, чтобы мужчина, глядя на неё, мог фантазировать, что может быть под ним. Изящные чёрные лодочки идеально сидели на её стройных ногах и прекрасно гармонировали с платьем. Она сидела, закинув ногу на ногу, и поза её не была влекущей или вызывающей.

– Позвольте, я угощу вас вином.

Не дожидаясь её согласия, он свистнул официанта, который подобострастно склонился около их столика и вскоре им принесли прекрасное Курни, Оази дельи Анжели.

Она смотрела на него чуть прищуренным взглядом и молчала. В ней было столько тайны и загадочности, что ему вдруг, вопреки всей своей опытности и пережитого в жизни, захотелось бросить всё к её ногам, лишь бы она открылась ему и принадлежала.

Он любил окружать себя хорошими, дорогими вещами, а эта незнакомка была вещью очень дорогой…

– Как вас зовут, прекрасная незнакомка? – спросил он.

– Дина – произнесла она тихо – а вас?

"Ну вот, уже лучше – подумал он про себя – хоть какая-то заинтересованность. Рыбка, похоже, начинает потихоньку клевать на крючок."

Он опять самодовольно улыбнулся, но посмотрев на неё вдруг подумал, что она вот сейчас, сию минуту, читает все его мысли и прекрасно понимает, чего он хочет и о чём думает.

– Пётр Андреевич – он галантно склонил голову и поцеловал её руку, тонкую, с ароматной кожей. У него закружилась голова от этих ощущений. "Как пацан, в самом деле". Но сдерживать свои желания и эмоции он уже не мог. Он предложил ей вместе поужинать, она не отказалась, и вскоре он уже рассказывал ей что-то лёгкое и смешное. Она же говорила мало, в основном улыбалась и молчала. Он понял, что она совершенно не похожа на других девушек, пришедших сюда. Она не пришла искать кого-либо, она действительно пришла просто поужинать.

– Дина – произнёс он в конце вечера – вы разрешите, я провожу вас до дома? Я на машине. Не бойтесь, я не причиню вам зла.

– Я и не думала об этом – произнесла девушка – я живу в коттеджном посёлке. И готова предложить вам кофе.

Он вдруг поймал себя на мысли, что за её словами есть какой-то потайной смысл. "Неужели это судьба. Вот так, сразу, с разбегу?" Он совершенно к этому не готов. Но. Он готов идти сейчас за этой девушкой хоть в ад к самому чёрту, а потому – будь, что будет.

Он открыл перед ней дверцу джипа, отметив грациозность её движений и какую-то действительно змеиную гибкость, сам сел за руль, и вскоре они уже ехали в сторону пригорода, к коттеджным посёлкам.

В машине он опять что-то рассказывал ей – о себе, о своём бизнесе, сам не замечая, как открывает перед ней душу, выворачивает наизнанку. Она сначала слушала невнимательно, потом стала смотреть на него более заинтересовано, а потом нечаянно коснулась своим обнажённым плечом его плеча. Это простое движение обожгло его сквозь рукав рубашки. Она мягко положила свою ладонь на его руку, и он остановил машину. Некоторое время они сидели молча, глядя перед собой, а потом он резко повернулся к ней, сжал в своих объятиях и стал целовать её лицо, губы, шею. Она гладила его волосы, закрыв глаза и утопая в его руках, извиваясь от желания, захватившего и её тоже…Он был уже готов к тому, чтобы стащить с неё платье, так мешающее им, но вдруг услышал:

– Подожди, подожди…

Она отстранила его от себя с мягким смехом:

– Какой страстный…

– Да я… Дина, я хочу тебя, здесь, сейчас. Ты ведь тоже, признайся. Нам ведь так хорошо вместе…

– Да, да – шептала она, пытаясь высвободиться из его объятий – но я не какая-то там дешёвка, чтобы вот так, в машине. Поехали ко мне, тут уже недалеко. Только сейчас, я пересяду ненадолго на заднее сиденье – мне нужно привести себя в порядок.

– Хорошо, любовь моя – произнёс он, улыбаясь в предчувствии страстной, бурной, незабываемой ночи с этой колдуньей с необычными глазами. Он запрокинул голову на сиденье и закрыл глаза.

Она выскользнула из машины и пересела. Была уже поздняя ночь, они свернули с трассы на дорогу сквозь лес и сейчас Пётр Андреевич с упоением слушал стрёкот цикад и кузнечиков. В воздухе царила тишина и спокойствие, умиротворённо и сонно щебетали птички, и такое же умиротворение царило в душе мужчины. Хотелось жить, дышать полной грудью, наслаждаться этой замечательной девушкой и всем тем, что дала ему эта жизнь.

Он почувствовал сзади прикосновение её тёплых губ к своей шее и тихо застонал от наслаждения, закрыв глаза.

Это было последним упоительным чувством, которое он испытал в своей жизни. Он поздно почувствовал, что по машине распространяется странный запах, хотел было открыть дверь и выйти, и ринуться спасать девушку, но не смог даже пошевелиться. В глазах его потемнело, сон окутал мозг, и он провалился в пучину безволия и абсолютной беззащитности…