Лин пожала плечами:

– Я напишу письмо главе нашего рода и этого будет достаточно. И, как единственный представитель рода Анндра, я накладываю запрет на распространение этой информации.

Госпожа Вилнара покачала головой:

– Глупо, но как хотите. Не мое это дело.

– Это… Так часто бывает? – тихо спросила я.

А целительница, уже отвернувшаяся от нас, еще тише ответила:

– Скажем так, я перестала удивляться.

Драконий Император Тройственной Империи

Тиверрал Ларовирр

Перед Императором лежал отчет. Третий?

– Четвертый,– Советник Каулен легко перехватил смятый лист. – О чем ты так убиваешься?

Тиверрал поднял голову и, забрав бумагу, тяжело проронил:

– Из моей постели сбежала девушка. Полагаешь, я не должен волноваться?

– Так ведь она сбежала после, а не до,– пожал плечами Каулен. – Ты вел себя так, будто все, что в ней есть ценного – душа. В любой другой ситуации…

– Я не собираюсь это обсуждать,– отрезал Император.

– Она не Шан.

– Каулен.

– Она здорова? – резко сменил тему Советник.

– Уже вышла из лазарета. Я послал ей подарок.

Советник потер переносицу, а после осторожно спросил:

– Мой Император советовался с кем-нибудь?

На что Тиверрал только насмешливо фыркнул:

– Я знаю, что любит, чем дышит и о чем мечтает Май-Бритт.

– Ты знал, что любит, чем дышит и о чем мечтает Шан-Миорран. Но эта драконица совсем другая.

– Другой жизненный опыт,– согласно кивнул Император,– другая семья и иное взросление. Однако же суть одна и та же. Она любопытна, пытлива и упорна. И на этом мы закончим.

В глазах Советника читалось искреннее сочувствие и было совершенно непонятно, кому оно адресовано – Императору, запутавшемуся между живой и мертвой возлюбленной, или бедной драконочке, которой жить с этим чудовищем.

«Если не сбежит», хмыкнул про себя Советник Каулен.

– Ты вскрыл Виернарона?

– Его мысли возмутительно отвратительны, как говорит моя прекрасная Доркас. Однако же на интересующую нас тему ничего не нашлось.

– Значит, либо он не имеет к культистам никакого отношения, либо…

– Либо мы не дочистили закрома бунтовщиков и амулеты от телепатии вышли в народ,– продолжил за Императора Каулен. – И были существенно доработаны.

Тиверралу оставалось только сделать вид, что он ничего не заметил. Увы, Каулен необходим трону, это раз, и практически неубиваем, это два.

– В катакомбах нашли следы почти сорока драконов,– глухо произнес Тиверрал. – Их становится все больше. Сколько еще молодых дракониц будет принесено в жертву?

– Одна,– серьезно ответил Советник. – Май-Бритт Анндра. Они отработали ритуал на других и теперь… Теперь все закончится на ней. Твои жрецы, мой Император, взывали к богам?

– Взывали, взывают и продолжат взывать,– Император убрал злосчастный отчет в стол. – Тишина.

– Госпоже Тиарнэйли Богиня однажды подсказала рецепт ягодного мусса,– припомнил Каулен. – Может обратиться к ней?

– Обратились. Все, чего добилась Тиарнеэйли – богиня особо уточнила, что соль может быть вредна для организма. А может нет.

– Это можно расценить как то, что наши новые боги и сами не знают, что будет,– задумчиво произнес Каулен.

– Или что соль может быть вредна,– усмехнулся Император. – В малиновой гостиной собрались гости. Среди них могут быть культисты или сочувствующие им.

– Пойду, прогуляюсь,– понятливо кивнул Каулен.

И, уже в дверях, он полуобернулся и словно бы в пустоту произнес:

– Иногда достаточно просто вовремя все понять и искренне извиниться.

Май-Бритт Анндра

Ничего не изменилось. Внутри меня зрела новая жизнь, но мир вокруг остался тем же самым. Это успокаивало. Я достала свой заброшенный диплом и взялась за правки – слова находились достаточно легко. Почему это представляло для меня трудность раньше? Даже не представляю.

– У двери мнется ши-тари,– Вер-Тарна вошла в нашу общую гостиную. – Змейка явно из службы доставки.

– Мои ши-тари не используют,– тут же открестилась Лин. – Возможно, это к тебе?

– Мне не от кого ждать послания,– открестилась я.

Но сердце дрогнуло. Может… Может, я что-то не так поняла?

Ши-тари действительно ожидала именно меня. Она вытащила из поясной сумки маленький коробочек, что-то просвистела на своем змейском языке и коробочек стал внушительной коробкой.

Отметив на документах, что посылка получена, я внесла ее внутрь.

– Открывай,– с нетерпением произнесла Лин.

Сняв крышку, я с недоумением уставилась на нежно-розовые пионы. Вся коробка была заполнена ими!

– Я люблю желтые розы,– задумчиво произнесла я.

– В этом сезоне модно дарить альстромерии,– добавила Вер-Тарна. – Пионы были в моде несколько десятилетий, но все же приелись обществу.

– Может, их любит Император? – предположила Лин,– в любом случае надо вытащить цветы. Они красивые и ни в чем не виноваты.

Под цветами оказалась мягкая шаль, чей цвет был точь-в-точь как лепестки пионов и плоский ювелирный футляр. В нем обнаружилась золотая цепочка с подвеской. И да, подвеска – пион.

– Его Императорское Величество повернут на пионах,– глубокомысленно произнесла Лин.

– Или не он,– выразительно отозвалась я.

Подарок не принес радости. Я смотрела на цветы, на шаль, на эту дурацкую подвеску и ясно осознавала, что этот подарок мне, но не для меня. Жестоко.

– Отойди,– глухо произнесла я и зажгла на пальцах пламя,– не хочу их видеть.

– Ага, да конечно! – Лин собой закрыла стол, на котором мы распаковали коробку. – У тебя ни копейки денег, а они скоро будут нужны! Так, цветы я забираю, продам нашим парням. Они, во-первых, не особенно разбираются в моде, а во-вторых, у них нет денег на альстромерии. Шаль и золото не трогай! Из первой можно сделать одеяльце, а второе… Ну, в ломбард не отнести, конечно. Зато можно продать артефакторам. С условием, конечно, полной переработки.

Лин за считанные секунды собрала всю охапку пионов и вымелась с ними вместе из гостиной. А Вер-Тарна подняла шаль и глубокомысленно произнесла:

– Это будет очень маленькое, но очень дорогое одеяльце. Ты беременна?

Она смотрела мне в глаза, а я… Я молчала.

– Ясно,– оборотница кивнула. – Надеюсь, ты понимаешь, что если отец…

– Я не беременна,– выпалила я.

– Угу,– кивнула Вер-Тарна,– так вот. Если не-отец – Драконий Император, то найдется немало желающих воспитать ребенка без тебя. Бастард, рожденный раньше законного наследника – лакомый кусочек. С таким можно и династию подвинуть, и…

– Именно поэтому я не беременна,– четко произнесла я.

– На каждый нос не накинешь пахучий платок,– покачала головой Вер-Тарна. – Кого-то я смогу заткнуть, но не всех, не всех.

– Запах уйдет,– пообещала я.

– Твоя скрывающая магия,– вспомнила Вер-Тарна,– и сколько ты можешь прятать себя?

– Двенадцать часов,– с гордостью произнесла я. – Потом столько же отдыха, и вновь двенадцать часов.

Вер-Тарна вздохнула, осмотрела комнату и уверенно произнесла:

– Я соберу букет. Запах не то, что можно просто скрыть. Он ведь остается и на нас с Лин.

– Я не воняю!

Обидно было так, что чуть слезы не потекли. Но оборотница только головой покачала:

– Определенно нет, но оборотнический нюх это нечто большее, чем просто нюх. Так, надо вспомнить мамины лекции. И почему они казались мне такими неинтересными?

Оставив Вер-Тарну вспоминать материнскую науку, я ушла в свою спальню. В очередной раз погладила колбу с питомцами – туман стал насыщенней – и села на постель с почти готовым черновым вариантом чистовой дипломной работы. Лин хохотала над моей формулировкой как сумасшедшая, но… Что я могу сделать, если так оно и есть?

Страница за страницей я правила собственный текст, превращала заумные формулировки в нормальные предложения и…

Стук в дверь? Лин?

– Да открывай же ты уже! – с какой-то веселой злостью крикнула подруга. – Все проспишь!