Однако, тайная служба охраны царицы, без её ведома решила подселить неизвестную ей женщину близкого возраста, обладающую необходимыми навыками защиты важных персон. Кроме того, это исключало возможность появления чувства подавленности, аналогичного при отбывании срока в одиночной камере.

Первые дни непривычно было Галине без дела сидеть. Мысли о великих делах нарушали душевное спокойствие. Да только окружающая красота природы в конечном итоге охватила всё её существо. Всё продумано, расставлено и украшено было, конечно, у неё во дворце. Приглашённые гости удивлялись и восхищались. Да только соперничество украшений в помещениях с живой естественностью невозможно. Здесь каждая травинка, цветок или листок на ветви – произведение искусства великой мастерицы Природы. Да ещё протекающая недалеко река с её дивными крутыми берегами, с прозрачной освежающей водой дополняли полное отвлечение сознания от происходивших когда-то событий. И Галина на время забыла, что она Великая, обязанная во что-то вникать, принимать решения и организовывать их реализацию. Жизнь потекла по неизвестному, но чрезвычайно приятному руслу.

Соседка, с которой поселили Галину в соседней комнате общего для них домика, была молчалива, порой в задумчивости уходила куда-то и возвращалась, не говоря ни слова. Но не только она одна была в посёлке. Работала кухня, а в ней, ведь, нужны повара и другие подсобники. Они-то и накрывали столы индивидуально для каждой персоны в гостиной каждого домика. На территории трудились также садовник и дворник. Обеспечивали порядок и чистоту в помещениях уборщики. Ну, и было ещё несколько отдыхающих. Особенно часто попадались на глаза Галине двое мужчин, проживающих, очевидно, также вдвоём в отдельном домике. Не было никакой нужды Галине знакомиться с ними. Одиночество и отстранённость от общения имели свои преимущества. Большинство мыслей и чувств улетало в любование окружением при неизвестной ранее беззаботности. Однако, однажды при возвращении Галины от реки, где она купанием получила заряд бодрости, один из мужчин подошёл к ней, и, галантно раскланявшись, сказал:

– Разрешите представиться: сотрудник университета Анатолий.

Галина удивилась такому свободному обращению к ней. Ведь запросто обратиться к царице без предварительного допуска никто права не имел. Но потом сразу же вспомнила, что её здесь воспринимают как обычную отдыхающую от забот женщину. Поэтому она проявила ответное уважение.

– Отдыхающая от повседневных забот, Галина.

При этом, она по внешности оценила обратившегося к ней: короткая седая бородка – немолод уже. Одет опрятно, очевидно, из преподавателей. Ну, а при сочетании этих черт, наверно, профессор. И по общепринятому этикету она продолжила разговор вопросом.

– В университете Вы профессор? Что преподаёте?

Никаким профессором Анатолий не был. Просто, проявив способности в изготовлении вручную с высоким качеством некоторых бытовых вещей, имеющих спрос у богатых и знатных людей, был приглашён в университет для помощи зарубежным преподавателям в изготовлении придуманных ими исследовательских приборов. Его многолетний безупречный труд на этом поприще позволил руководству университета рекомендовать его для заслуженного отдыха в том самом посёлке. Но вот что ответить на вопросы Галины? Сказать, что никакой он не профессор, значит разочаровать такую приятную на вид собеседницу. И он решил подтвердить её догадку. Ведь после отдыха они наверняка разъедутся в разных направлениях и, возможно, никогда больше не увидятся.

– Да, я профессор. «Преподаю основы организации научных исследований», – сказал Анатолий, повторив многократно слышанные разговоры работавших в университете профессоров о важности организации науки.

– Наверно, это очень интересно? – сказала Галина. Неожиданно для себя она оказалась бок о бок с Анатолием, и они медленным шагом пошли рядом друг с другом, продолжая начатый разговор. Да, здесь она отдыхала от забот Галины Великой. Тишина, покой и окружающая девственная природа положительно влияли на её состояние. Но, привыкшая кипеть в котле царских страстей и забот, она чувствовала недостаток общения. А ведь оно является необходимой составляющей душевной гармонии.

***

Встречи Галины и Анатолия участились и стали регулярными. И вот однажды к ним присоединился сосед Анатолия по проживанию в одном домике, которого звали Савватий. Только ещё при поселении он особо подчеркнул, что его всегда и все звали не только по имени, но и с добавлением отчества. То есть обращаться к нему надо как Савватий Прохоров сын, или упрощённо Савватий Прохорович.

Анатолий, конечно, тоже отчество имел. И вращался он в среде умных и культурных людей. Только все они старались показать близость по общей деятельности и дружелюбное отношение к умельцу со светлой головой и золотыми руками. А это наиболее ярко демонстрируется использованием просто имени. Анатолий, и всё. А тут Савватий, да ещё Прохорович. «Наверно, какую-нибудь важную должность в каком-то приказе занимает» – думал Анатолий.

Только в разговорах между собой на скамейке возле домика после одной из трапез сказал не без гордости Савватий Прохорович, что служит конюхом у одного из самых знатных вельмож страны. И гордость его основывалась на том, что не просто возил он своего господина, а выполнял такие важные поручения, что не все о них знали. И это при том, что был он неграмотным. Хотел как-то вельможа иметь грамотного конюха, чтобы перед другими выхваляться, что у него даже лошадьми управляет умеющий читать и писать мужик. Да не понравилась Савватию Прохоровичу учёба. Зачем она нужна? За лошадьми ухаживать, запрягать их и радовать быстрой ездой он мог и не зная грамоты. Тем и убедил своего хозяина, освободить его от ненужной «забавы».

То, что гордится он не зря, обосновал Савватий Прохорович рассказом в общих чертах об исполнении особых поручений. Ну, что ему было боятся спокойного, с тихим характером человека? Сразу было видно, что уж он не пойдёт слухи распускать. Да и рассказ был без имён. Никого не разоблачишь.

Так вот, по указанию вельможи запрягал Савватий Прохорович пару лошадей в карету и вёз скрывшихся в ней неизвестных персон в указанное место. То, что были это не простолюдины – очевидно. С ними прятаться не надо. Можно и прилюдно желания свои исполнять. А вот знатных господ, от супругов, возможно, скрывающих свою страсть, тех и возил допущенный к тайнам конюх. Получал, естественно соответствующие вознаграждения за хорошее обхождение, да и за молчание, конечно.

– Как-то раз доставил я парочку до дальней усадьбы, – вспоминает Савватий Прохорович, – потом обратно привёз. Так мне такого и столько вина налили, что захмелел я крепко. Еду в свою усадьбу. А тут урядник останавливает.

– Да ты пьян, – говорит, – а ну снимай свой зипун. Завтра за ним в участок придёшь и в кутузке посидишь, пока вину твою оценивают да наказание определяют.

– Я безбоязненно зипун снял, но при этом сказал: «Завтра ты мне его к дому принесёшь и просить прощения будешь».

Не поверил тот. Улыбнулся только. И приказал ещё пешком под уздцы лошадей в конюшню вести. Исполнил я, но обиделся на урядника очень. Сразу же моему вельможе всё рассказал.

– Не бойся, – сказал мне мой хозяин, – скажи только, что ты хочешь?

Попросил я, чтобы урядник мне зипун домой принёс и на коленях прощения попросил. Так утром всё и получилось. Велел я ему даже фуражку при этом снять и прощение громко произносить, чтобы все вокруг слышали.

Слушал Анатолий этот рассказ и удивлялся тому, что беззаконием и унижением человека, оказывается, ещё и гордиться можно.

***

Совместные прогулки Галины и Анатолия стали стабильно регулярными. Обязательно встречались три раза в день: после утренней, обеденной и вечерней трапез. Бывало, что, быстро поев, Анатолий сидел на скамейке около своего домика и ждал появления Галины. А бывало, что и она неспешно прогуливалась чуть поодаль, ожидая застрявшего где-то собеседника.