Эя улыбнулась ему уже не смущаясь: предложенное яство было вкусным и питательным, и повторила, подумав, что великан желает, чтобы она поблагодарила его еще раз:

- Эллимор.

Мужчина принялся задумчиво разглядывать девушку. Потом ткнул себя в грудь:

- Илья.

- Илла?

- И-ль-я.

- Ил-лия.

Какое замечательное, теплое имя, - улыбнулась мужчине Эйфия.

- У вас прекрасное имя. Оно вам идет. Моего дядю зовут почти так же - Иллан. И он такой же спокойный и внимательный. Вы старший сын своего почтенного отца? Главный наследник семейства?

- Угу?

Улыбнулся и Степной.

Лучики у глаз придавали взгляду мужчины безобидности и располагали Эйфию все больше. Она даже осмелилась задать вопрос и показать на густой жесткий ворс, удовлетворив свое любопытство:

- Отчего на вашем лице растет мех? Это знак главенства? Старшинства, сана и сословия?

- Борода, - кивнул Степной, огладив ее ладонью.

- Поро?…

- Борода.

- Пората.

Мужчина рассмеялся, махнув рукой:

- Неважно. Вернемся к началу: Илья. А вас, юная леди?

- Ее зовут Фея, - вставил Семен, продолжая кушать.

- Фея, - кивнула Эйфия, подтверждая.

Витек усмехнулся. Иван хитро прищурился. Петр гордо расправил плечи, с превосходством оглядев товарищей: ну, я что говорил?

Степной спрятал улыбку в усы.

- Ладно… Фея. Кушай, - пододвинул ей тарелку с хлебом, а картошку отодвинул. - Потом поговорим? Очень язык твой занятен.

- Сдался он тебе, - бросил Виктор.

- А не скажи. Португальский чуть-чуть знаю, английский, французский немного, польский, украинский, венгерский - знаком. А ее ни на что не похож. Красиво-то как - элимор. Спасибо. А звучит как название страны, причем, сказочной, родины эльфов и…фей.

- Мужики, она, наверное, на метеорите прилетела! - выдал версию Петр. Виктор засмеялся:

- Как на ядре!

- И фамилия ее Мюнхаузен, - добавил Иван, с насмешкой глянув на парня. Прохорыч вздохнул:

- Что ж у тя в голове, паря? - пошел за чаем.

- А чего? - вытаращил тот глаза. - Сами подумайте…

- Ешь! - осек его Семен и взглядом придавил. А Иван Прохорович миску всучил:

- Иди Елычу отнеси. Опять, поди ж ты, строчит заумь свою, "Толстой".

Самарин обиделся, но старику перечить не стал. Поплелся с завтраком к доктору.

- Не, Семен, ты, кстати, так и не рассказал, где снегурочку эту выкопал? - спросил Степной.

- Нечего рассказывать, - пошел за чаем мужчина.

Эйфия больше не чувствуя себя отверженной и жертвой, жевала выданный ей завтрак и во все глаза смотрела на землян, пытаясь определить о чем они говорят, запомнить слова, а еще понять суть и характер каждого. Хоть и братья, а сразу видно, что у каждого свой нрав, свои привычки и пристрастия.

Возможно, вернувшись, домой она составит свою лекцию по земной цивилизации, чтобы те, кто столкнуться с этими представителями галактики, не попадали в такое положение как она, знали, что их ждет, что можно, а что нельзя на Земле. Конечно, папа будет недоволен - сейти описывающая тэн, с самым низким уровнем эволюции! Недостойное дочери Великого Лоан занятие. Но ведь рано или поздно земная цивилизация достигнет общего уровня и нужно подготовиться к этому. И потом, раз уж она здесь и принята землянами как своя, нужно воспользоваться шансом и заняться исследованием.

- Ты не темни, Горец, колись давай, - пристал и Виктор.

- Серьезно, Семен, как ты ее нашел? - спросил Иван.

- Интуиция. Серая.

- Это как?

- Волчица вывела.

- Брешешь, - не поверил Виктор.

- Я тебе не собака брехать, - огрызнулся Колмогорцев, поставил перед девушкой кружку с чаем и положил коробку с рафинадом.

- Семен, сядь да расскажи нормально, - попросил его Илья. Степного, мужчину степенного, вдумчивого, правильного, Колмогорцев уважал, потому отнекиваться не стал, сел с кружкой на свое место и поведал вкратце:

- Вышел за дровами, а во дворе волчица. Стоит, смотрит, словно зовет. Пошел. Привела к Фее. Отвела обратно. Все.

- Великий оратор закончил свое выступление, - усмехнулся Иван и получил кружку с чаем. - Спасибо, дядя Ваня.

Прохорыч кивнул.

- Семен, заблудиться не боялся, или что на стаю выведет? Странным, что она тебя зовет, не показалось?

- Нет, - буркнул, кинув два кусочка рафинада в чай.

Эйфия взгляда с него не спускала. Нравилось ей как он сидит, стоит, как ходит, говорит. Нравились глаза и губы, темно-русые волосы, крепкие сильные руки, широкие плечи. Даже угрюмость, диковатость взгляда - нравилось. А отчего - не понять.

Наверное, дело в очаровании его и-цы, - решила и, встретившись с взглядом мужчины, приветливо улыбнулась. Тот смущенно отвернулся.

Илья перевел взгляд с Феи на Семена, с Семена на Фею и усмехнулся в усы, спрятав лукавый блеск глаз в своей тарелке.

Эйфия взялась за кружку, радуясь, что может выпить горячего фэй и подкрепиться. Но она понятия не имела, что горяча и посуда, в которую он налит. Вскрикнула от пронзившей ее боли в ладони, задохнулась. Скрючилась, зажав руку у запястья, в надежде, что боль пройдет.

- Поранилась? - удивился Илья, хотел посмотреть рану, но только руку протянул, девушка в сторону шарахнулась, как от прокаженного:

- Нэй!!

- Не трогай ее! - вскочил Семен, рванул к девушке, встревоженный ее видом.

- Да все, все,- отпрянул Степной, не понимая, что происходит и, что он сделал такого, чтобы настолько сильно напугать Фею. Девушку уже колотило, а лицо искажала гримаса боли.

Семен присел перед ней, жестом прося:

- Покажи.

Эя невольно всхлипнув, с трудом повернулась к нему, показала красную, с вздувшимися от ожога пузырями ладонь.

- Не понял, - протянул привставший, чтобы лучше увидеть, что случилось Виктор. Остальные нахмурились, согласные с ним.

Семен оглядел ладонь девушки, покосился на железную кружку и, сообразив, что к чему, расстроено вздохнул: это же надо иметь такую нежную кожу? Прикоснулась к горячему железу и привет - ожег готов.

Иван Прохорович подошел, деловито осмотрел ладошку Феи, выглядывая из-за спины парня, и заметил:

- Спиртом надо.

Иван достал бутылку с полочки навесного шкафа, открыл, подал Семену. Тот отвернул крышку.

Эя с ужасом смотрела на молчаливые манипуляции, не понимая, что ей уготовили, но отчего-то, хорошего не ожидая.

- Не надо. Завтра само все пройдет, - взмолилась.

- Дитёнок, одно слово, - качнул головой Прохорыч и потопал с кухни: сил у него не было на девушку смотреть.

Семен, уже занес горлышко бутылки над раной, чтобы облить ее спиртом, остановился в сомнении. Кто его знает, не станет ли хуже? Учитывая, что Фея настолько нежно устроена, определенно ничего сказать нельзя и гарантировать тоже.

- Позови Елыча, - попросил Ивана.

- Может снегом? - предложил Виктор.

Илья решительно забрал бутылку у Семена и налил в ладонь девушки спирт. Он зашипел, словно встретился с раскаленной сковородой и выдал белесый дымок и типичный запах алкоголя. У Эйфии голова от него закружилась, повело в сторону и столовая начала раздвигать свои стены.

- Э, смотри, сейчас упадет! - предостерег Семена Иван.

Руки Степного и Колмагорцева одновременно потянулись, желая удержать девушку от падения, но не успели - Фею мотнуло к Семену и она сама упала ему на грудь.

- Ну, все, Семен, ты попал, - усмехнулся Илья.