11.6. Павлнкнанство известно нам лишь по позднему рассказу византийского писателя IX в. Петра Сицилийского, посланного в 869 г. императором Василием I с посольством во враждебное павликианское государство, которое вскоре (872) перестало существовать. Павликианство — народная разновидность маркионизма. Оно распространялось без письменной традиции в среде, первоначально вовсе не интеллектуальной. Современные ученые часто связывают этих павликиан с армянскими «павликианами» — адопционистами. В IX в. масса евфратских павликиан была переселена во Фракию (современная Болгария). Согласно же Петру Сицилийскому, секта была основана в VII столетии неким Константином, уроженцем Мананали — города на верхнем Евфрате.

Нравственным следствием радикального дуализма, который исповедовали павликиане, был отказ от таинств. Так они, видимо, выражали ненависть к оставленным православным установлениям.

11.7. Богомилов часто, но ошибочно смешивают с павликианами ввиду их болгарского происхождения. На самом деле, хотя богомилы столь же враждебны православной Церкви, они даже не являются дуалистами, ибо считают Сатану не творцом, но лишь устроителем («архитектором») мира. В богомильском учении встречаются доктрины, бывшие в свое время православными — такие, как традуционизм (утверждение, что новая душа рождается от совокупления родительских), учение о зачатии и рождении Иисуса Христа через ухо; другие, например, докетизм-фантасиазм, хотя и не являются православными, также восходят к почитаемой древности. Богомильство — это не возрождение гностицизма. Оно родилось в среде ультраконсервативных византийских монахов — энкратитов и постников.

Богомильство появилось в X в. в Болгарии, вскоре утвердилось в Византии, а оттуда распространилось на Запад. Пройдя, возможно, через Далмацию и несомненно через Италию, оно достигло Франции в начале XII в., но вскоре исчезло: некий византийский посланец обратил французских епископов в новую ересь (1167), исповедовавшую радикальный дуализм. В Северной Италии катарство богомильского толка сохранилось до XV в., а в XIV в., после разгрома альбигойцев, какие-то неофиты из беглых провансальских катаров занесли его на короткое время и на юг Италии.

11.8. Таким образом, катары были адептами двух различных доктрин, завезенных из Византии. Одна из них — богомильство. Другая, которой окситанские альбигойцы держались с 1167 г. до падения Монсегюра в 1244, — смесь оригенизма с обрывками манихейства, родившаяся, несомненно, в интеллектуально-аскетических кругах Византии. В Северной Италии доктринальные споры между двумя ветвями катаров вызвали полемику между катарами-монархианами (богомилами, «Болгарами») из Конкореццо в Ломбардии и радикальными катарами-оригенистами («Албанцами» — возможно, искаженное «Альбигойцами») из Дезендзано на Гардском озере.

Все известные нам документы об учении радикальных катаров (среди них семь оригинальных латинских трактатов, собранных под заголовком «Книга о двух началах») — итальянского происхождения. Они видят исток своих верований в оригенизме, который исповедовали в IV и V в. некоторые монахи и ученые и который был осужден в VI в. Среди этих верований — метемсоматоз (предсуществование души), телесность ангелов, двукратное сотворение мира и существование параллельных миров, многократность суда над душами, существование невещественного тела в воскресении, отрицание всемогущества и свободной воли Бога.

Еретическая боснийская церковь существовала с XII в. и в XV в. исповедовала, как кажется, радикальный дуализм.

11.9. Библиография. Полный анализ источников и концепций, связанных с западными дуалистическими учениями, приводится в работе: I.P.Couliano, Les Gnoses dualistes d’Occident, Paris 1990.

12.0. Хотя иконография Древнего Египта, казалось бы, хорошо нам знакома, его религия по-прежнему непонятна и загадочна. С такой временной дистанции множественность версий кажется противоречивой, варианты мифов и богов перемешиваются и зияют пробелами. Ныне все подвергается сомнению: обожествление фараона, реальность загробного мира, настоящая природа таких сущностей, как ба и ка, традиционно переводимых как «душа» и «дух», и проч. Тем не менее, египетская религиозная традиция чрезвычайно консервативна, сопротивляется любым переменам и имеет свои архетипические модели богов и героев. Вся она ориентирована на потусторонний мир, недвижный в своем совершенстве; тайны этого мира пытаются разгадать уже многие поколения исследователей.

12.1. Архаический период. Уникальный стиль египетской иконографии, а также иероглифической письменности, возник одновременно с первой династией фараонов и объединением южной части Нильской долины с северной — около 3000 г. до н. э. Прежде в этих местах существовало месопотамское влияние, благодаря которому местность разнообразилась сооружениями из высушенного на солнце кирпича и появились предметы восточного производства — например, цилиндрические печати. Еще ранее, в доисторический период, жители Египта хоронили мертвецов лицом на Запад и клали в их могилы имущество, необходимое для жизни на том свете.

Египетская история начинается вместе с царской властью. Первый ее памятник — палетка Нармера, на которой фараон носит короны и Верхнего, и Нижнего Египта. Первоначально цари отождествлялись с Гором, во второй династии — с Сетом или с Сетом и Гором одновременно. В мифологии Гор и Сет спорили за царство друг с другом. Представление о фараоне как о надчеловеке установилось очень скоро и стало долговременным, эффективным политическим инструментом. Менее, как позднее назвали первого царя — объединителя Египта, по преданию основал столицу в Мемфисе. Цари первых династий (Древнего Царства) построили величайшие пирамиды и усыпальницы, надписи и заклинания из которых содержат самые первые теологические данные.

12.2. Космогония и теология. В космогонии Древнего Царства мы видим прежде всего Ра-Атума, создавшего Шу (Воздух) и Тефнут (Влагу). Они произвели на свет Геба (Землю) и Нут (Небо), а те, в свою очередь, родили Осириса, Сета, Исиду и Нефтиду. Осирис, праведный царь Земли, был убит своим братом Сетом. Исида забеременела от мертвого Осириса и родила сына Гора, отомстившего за отца. С Гором отождествляется фараон.

Как и в Месопотамии (см. 20), в храме каждого большого столичного города создавалась собственная космогония с местным богом во главе иерархии. Так, в Гермополе яйцо, из которого вышел создатель мира, происходит из местного озера. Оно явилось на свет из водного хаоса, воплощенного в четверке существ: Завеса, Мрак, Бесформенность, Бездна Вод. В Гелиополе из воды вырос первоначальный песчаный холм, который и поныне можно видеть в том месте, с которого начался мир. Весьма популярны были представления о самых грубых космогонических актах, например, мастурбация или отхаркивание Бога-творца. Но в крупных религиозных центрах появились и более утонченные теории. Так, по позднейшему преданию, Птах зачал Атума в своем сердце и создал его, произнеся его имя. По этому мифу Птах стоит выше Атума; так же и Ра встал в космогонии раньше, следовательно — выше Атума.

Мир, по представлениям египтян, плоский; он поддерживает небо в форме опрокинутой чаши (иногда это живот коровы Хатор или богини Нут). Многие боги имеют звериный облик, что означает не поклонение животным, а либо признание их исконной древности, либо осознание архетипических качеств живых существ. Протеическая природа египетских богов загадочна. Они создали людей (словом Птаха или на гончарном круге). Дух существует, пока цел его телесный субстрат. Сохранить тело настолько существенно, что важнее быть похороненным по всем правилам, чем прожить сколь угодно благополучную земную жизнь; гробницы дороже самых великолепных дворцов, а о том, чтобы экономить на заупокойных дарах жрецам, нельзя и помыслить.

12.3. Первый переходный период. Около 2200 г. до н. э. политический кризис и гражданская война на полтораста лет раскололи Египет. Литературные произведения этого периода свидетельствуют о растущей индивидуализации и «демократизации» религиозной жизни при царящей социальной анархии. Заупокойные заклинания из древних царских усыпальниц находят теперь в могилах любого, кто в состоянии заплатить за них. Тексты, называемые Песни арфистов,[28] советуют жить настоящим. В будущем стране грозит неизвестность: могилы будут разграблены, невинные пострадают. Все ненадежно: сам человек, загробный мир, боги, фараон. Пророческие сочинения, например Речение Ипуера, представляют нам мудрого старца, проклинающего лживость и жестокость царя и всего его царствования. Поучение царевичу Мерикара[29] оплакивает превратность бытия, восхваляя в то же время традиционные моральные ценности Египта; справедливость и великодушие, особенно по отношению к бедным. Наиболее интересно сочинение под заглавием Спор разочарованного со своей душой, где человек, отчаявшийся от зла этого мира, доказывает своей ба необходимость самоубийства, а та наставляет его жить и радоваться жизни. Душа — залог будущей жизни — обещает человеку не покидать его, но тот свет не кажется привлекательней нынешнего несовершенного существования. Горькие жалобы на растущий социальный хаос — дети восстают на отцов, подданные на царей — становятся литературным штампом эпохи, который сохранится на века.