нет.
РЕЦЕНЗИИ ИЗ «СОВРЕМЕННИКА»
(Варианты по ЛБ18)
Плавание по Белому морю и Соловецкий монастырь.
Несколько занимательных замечаний о северной природе.
Небольшая брошюрка. Есть несколько мест [В рукописи: местностей] [очень] интересных
Несколько занимательных замечаний о северной природе.
а. о природе и севере
б. где
Желательно было бы слышать более о сем угрюмом и знаменитом в наших летописях монастыре, где древле томились в заточении наши опальные патриархи и святители. Это [<1 нрзб.>] сторона угрюмая [и уны<лая>], места [Далее было: заточения] изгнаний и заточения [Далее начато: а. где томились когда-то б. виновных], знаменитые в наших летописях
Желательно было бы слышать более о сем угрюмом и знаменитом в наших летописях монастыре, где древле томились в заточении наши опальные патриархи и святители.
где оканчивали [томились] жизнь бесплодно в бедном, убогом монашестве
Походные записки артиллериста с 1812 по 1816 год, артиллерии полковника И. Р.
Когда возвратились ~ кружок.
[Ничто так не занимало нас, без сомнения, это всякой скажет, как] рассказы наших офицеров, возвратившихся из-за границы [после славного вступления наших] войск в Париж. Каждого рассказ о приключениях, собственно с ним приключившихся, был так занимателен, что всегда собирал около себя кружок жадных слушателей. И теперь еще, если [старый ве<теран?>] бывший в то время наш офицер, большею частью уже ветеран, уже во фраке, начнет рассказывать, то они [всегда] возбуждают наше <…> Потому что действительно жизнь каждого из них была исполнена не простых случаев [Далее начато: а. Но ни один из наших офицеров до сих пор не б. и потому что всякое слово] и потому что слова их были простая истина.
Это место, оставшееся не зачеркнутым, заменено следующим:
Когда возвратились наши войска из славного [путешествия], [Тр] в Париж, каждый офицер нес кучу воспоминаний о приключениях. Их рассказы [потому] были чрезвычайно любопытны, потому что [<1 нрзб.>] [Европы] всё европейское видели со свежими любопытными чувствами новичка, с которым жадно делиться чувствами и потому что рассказывались тоже новичкам, еще не видевшим всего это<го>. Как встречали жители русские войска, что такого говорили о русских войсках. Словом, [каждого] один только постой русского офицера на немецкой квартире уже составлял сам собою роман, тем более поразительный, что рассказывался в простоте [без всяких претензий] и самой живой правде… Наши воины все сделались тогда интересны. Еще и доныне, если бывший в Париже офицер, уже ветеран, уже во фраке, уже с проседью в голове, начинал рассказывать, то около него невольно собирался кружок
Но ни один из наших офицеров до сих пор не вздумал записать свои рассказы в той истине и простоте, в какой они изливаются изустно.
в такой совершенно простоте и истине
Но ни один из наших офицеров до сих пор не вздумал записать свои рассказы в той истине и простоте, в какой они изливаются изустно.
в какой рассказ<ывал>
То, что случалося с ними, как с людьми частными, почитают они слишком неважным, и очень ошибаются.
Некоторые обращали внимание на реляции — дело, требующее уже самого глубокого соображения [Далее было: и между тем чуждого для больш<инства?>], многих средств и [интересного дли небольшого] числа посвященных [в военное звание], но случавшееся с ним как с частным человеком [он] вообще, как почитают и многие, <считает> неважным и очень ошибается
Их простые рассказы иногда вносят такую черту в историю, какой нигде не дороешься.
их простые записки
Их простые рассказы иногда вносят такую черту в историю, какой нигде не дороешься.
такую внесут черту
Их простые рассказы иногда вносят такую черту в историю, какой нигде не дороешься.
как не докопаешься в пространнейших трактатах о минувших кампаниях
Возьмите, например, эту книгу: она не отличается блестящим слогом и замашками опытного писателя; но всё в ней живо и везде слышен очевидец.
Возьмите вы эту книгу, прочитайте ее
Возьмите, например, эту книгу: она не отличается блестящим слогом и замашками опытного писателя; но всё в ней живо и везде слышен очевидец.
ни блестящим слогом, ни замашкою писателя
Возьмите, например, эту книгу: она не отличается блестящим слогом и замашками опытного писателя; но всё в ней ~ для ума.
но она [проста] любопытна и для [читателя] [Далее было: едва начинающего читать, и для умного наблюдателя, поставляющего себе из чтения новые богатства ума. Вся эта гибель романов и пустых и <1 нрзб.> толстых и тонких <…>] который читает только для времяпрепровождения и для которого из чтения извлекаются новые богатства для ума. Это множе<ство> [новых] романов, наводняющих нас последнее время, канут безвыходно, а книгу эту конечно будут читать и после нас, как читаем теперь мы ее. Никто, кроме полугра<мотных> литераторов не станет смотреть ни на слог ее, ни на шероховатость периодов.
Письма леди Рондо.
Книжка замечательная.
довольно замечательная
Леди Рондо пишет к приятельнице своей о себе, о своих чувствах, о том, что занимательно для нее одной, но мимоходом задевает и историю.
Сочинительница
Леди Рондо пишет к приятельнице своей о себе, о своих чувствах, о том, что занимательно для нее одной, но мимоходом задевает и историю.
интересно для ней
Леди Рондо пишет к приятельнице своей о себе, о своих чувствах, о том, что занимательно для нее одной, но мимоходом задевает и историю.
делает такие замечания, которые принадлежат истории. Далее: Она передала [два-три] замеча<тельные?> [слова] изречен<ия> княгини Долгорукой, изречения, выказывающие ее высокую душу
Несколько беглых слов о Петре II, об императрице Анне Ивановне, о Бироне прибавляют новые черты к их портретам.
[Две-три черты] Два-три замечания об императрице
Несколько беглых слов о Петре II, об императрице Анне Ивановне, о Бироне прибавляют новые черты к их портретам.
и Бироне
Несколько беглых слов о Петре II, об императрице Анне Ивановне, о Бироне прибавляют новые черты к их портретам.
дают новую черту
Путешествие вокруг света.
Есть книги, пишущиеся для того общества, которое нужно как детей заохочивать и принуждать к чтению.
Есть книги, которые пишутся [именно] для всей массы общества и особенно той, которую [а. для всей массы [народа] общества б. для всех сословий, но более для тех, которые [требуют] преимущественно требуют образования, для людей [неученых] не учившихся или мало ученых, словом для людей светских, для людей [занятых] слишком занятых жизнью, расчетами или для людей не занятых ничем, стало быть для многочисленно<й> [и может быть] и лучше для всей массы общества, которой] нужно как детей заохочивать и принуждать [заставлять] читать. [В это] Отсюда произошло множество книг для всеобщего употребления, облеченных общепонятным приятным языком, книг, которые приносят пользу тем, что нечувствительно образовывали и приготовляли [Вместо «для всеобщего ~ приготовляли»: а. всемирных, назначе<нных?> б. всеобщих, общенародных, которых цель дать знаниям сколько можно более заманчивый вид, облечь их чистым общепонятным языком, представить сколько можно объемистее. Эта цель достигала своей цели и польза, принесенная ею, была велика, она нечувствительно образовывала толпу и приготовляла] нам читателей
