Но разве она не сказала ему прямо, что хочет выйти за него из-за денег? Точнее, она сказала, что нуждается в деньгах, и это невозможно было отрицать.

Тем не менее, оставалась одна мелочь. У Эммы и без него была куча денег, поскольку компания ее отца давала хороший доход. Но раз Эмма не нуждалась в его состоянии, тогда что же заставило ее обратиться к нему?

К сожалению, Алекс был слишком пьян, чтобы задуматься над этим; он заснул в кабинете, а в среду утром, ужасно страдая от похмелья, с трудом заставил себя подняться по лестнице. Упав на постель, он начал размышлять о том, не произошло ли здесь какого-либо недоразумения. Конечно, то, как Эмма вела себя в течение двух месяцев, должно было перевесить ее необдуманное фривольное замечание, и, возможно, он повел себя как полный осел. Хотя, с другой стороны, своим поступком Эмма лишь еще больше подтвердила его мнение о женщинах, укоренившееся за десять лет, а десять лет имели куда большее значение, чем два месяца.

В конце концов, проклиная себя за бестолковость, Алекс снова погрузился в сон. Это было куда приятнее, чем думать об Эмме.

Когда он проснулся через несколько часов, то причиной тому оказалась не деликатная попытка лакея разбудить его и не яркий солнечный свет, струившийся в окно. Он был грубо разбужен Данфордом, бесцеремонно преодолевшим сопротивление Смидерза.

– Просыпайся, Эшборн! – Данфорд потряс его за плечо. – У нас слишком мало времени, так что не стоит его терять.

Алекс с трудом открыл глаза. Ощущение было таким, будто ему на веки накапали воска.

– Что ты делаешь в моей спальне, позволь спросить?

Ощутив невыносимый запах перегара, Данфорд поморщился.

– Бог мой, Эшборн, что ты делал прошлой ночью? Может, ты искупался в виски?

– Не припоминаю, чтобы приглашал тебя к себе в спальню, – продолжал ворчать Алекс.

– Я тоже. По правде говоря, есть много спален, которые я предпочел бы твоей, но я уже сказал: у нас катастрофически мало времени, и если мы не примем отчаянные меры…

Алекс с трудом поднялся с кровати, потом отправился к умывальнику и несколько раз плеснул в лицо водой.

– И что же тебя так взволновало, друг мой?

– В Блайдон-Мэншн происходит что-то чрезвычайно странное; думаю, нам пора вмешаться.

На мгновение Алекс закрыл глаза.

– Боюсь, тебе придется заниматься этим одному; не думаю, что меня там встретят с распростертыми объятиями.

Данфорд изумленно поднял брови.

– Понимаешь, у нас с Эммой вышла размолвка из-за одного дела… – коротко пояснил Алекс.

– Понимаю. Да, и что?

– А то, что, должно быть, я самый величайший дурак на свете. – Алекс устремил на друга пристальный взгляд: они были знакомы много лет, и он очень ценил мнение Данфорда. – Скажи, что ты думаешь об Эмме, то есть о мисс Данстер? С момента ее прибытия вы провели немало времени вместе. Итак?

– Итак, я думаю, что ты будешь идиотом, если не женишься на ней.

– И она выйдет замуж из-за денег?

– Ради Бога, Эшборн, ей своего состояния хватает. Зачем ей выходить замуж ради денег, скажи на милость?

Алекс почувствовал, как внутри у него словно начинает расправляться холодный узел, который он носил в себе много лет.

– И ты не считаешь ее алчной? – спросил он с отчаянием. – А по-моему, женщинам всегда мало денег.

Данфорд пожал плечами:

– Так ты полагаешь, что она алчная?

Алекс энергично замотал головой.

– Я теперь вообще ничего не понимаю, – признался он, устало опираясь лбом о скрещенные руки.

Подойдя к окну, выходившему на шумную лондонскую улицу, Уильям едва слышно вздохнул, затем устремил взгляд на высокий дуб, росший на другой стороне.

– Я знаю тебя по меньшей мере десять лет и редко отваживался предложить тебе совет, но, похоже, сейчас это просто необходимо сделать. – Он сделал паузу, собираясь с мыслями. – Последние десять лет ты провел, отвергая идею брака, а потом встретил Эмму и переменил свое мнение. Но ты уже так привык не доверять женщинам, что теперь пытаешься найти причину, почему Эмма не может стать для тебя хорошей женой. Все дело именно в этом, а остальное – лишь твои фантазии.

Алекс закрыл глаза и покачал головой, но Данфорд не дал ему заговорить.

– Есть одна вещь, – продолжил он тихо. – Если ты будешь счастлив с Эммой, то это счастье превзойдет все твои ожидания. По-моему, она заслуживает того, чтобы рискнуть.

Алекс поднялся со стула и медленно подошел к другу.

– Поверь, это нелегко слушать, когда твою душу подвергают вивисекции, – сказал он серьезно. – Но я тебе благодарен. Только теперь я вовсе не уверен, что она захочет меня видеть. Я определенно все испортил и боюсь, что это непоправимо.

Уильям склонил голову набок:

– Чепуха. В мире нет ничего непоправимого, и к тому же теперь не ей приходится выбирать.

Алекс недоуменно поднял бровь.

– Они с Белл оказались в очень сложном положении, – пояснил Данфорд. – Именно поэтому я сюда и пришел.

– А что, собственно, случилось? – Алекс почувствовал, как в его душе нарастает паника.

– Понимаешь, утром я заглянул к Блайдонам повидать Белл и случайно услышал, как она дает поручение лакею отвезти письмо виконту Бентону и сделать это как можно скорее.

– Письмо Вудсайду? – Алекс нахмурился. – Чего ради она решила вступить с этим мерзавцем в переписку?

– Понятия не имею. По правде говоря, я не сомневаюсь в том, что Белл его терпеть не может, а он уже больше года зарится на нее. Белл не раз просила меня помочь ей избавиться от него. Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему я так часто с ней танцую?

Алекс прикусил кончик большого пальца, пытаясь осмыслить поведение Белл.

– Что-то тут не так, – сказал он задумчиво.

– Еще бы! Пока я ждал появления Белл в гостиной, вниз спустилась Эмма и, не сразу заметив меня, схватила Белл за руку. «Ты послала записку? – зашептала она. – Надеюсь, Маллой скажет ему, что это срочно. Если он не придет на встречу с тобой к леди Моттрам, у нас ничего не выйдет».

– И что же произошло дальше?

– Заметив меня, Эмма покраснела и начала что-то объяснять, запинаясь на каждом слове. Я никогда ничего подобного не замечал за ней и никогда не видел ее такой растерянной. Потом она снова убежала наверх…

– И ты спросил у Белл, что это значит?

– Попытался, но она рассказала мне какую-то нелепую историю о том, что они хотят сыграть шутку с Недом. Думаю, она надеялась, что я не слышал, какие распоряжения она давала лакею насчет Вудсайда.

– Пожалуй, нам и правда следует что-то предпринять, – сказал Алекс решительно. – Вудсайд – беспринципный человек, и что бы они ни делали, до добра это не доведет.

– Но мы не можем их остановить, пока не узнаем, что происходит.

Алекс кивнул:

– Нам надо встретиться с ними нынче же вечером.

– Тогда жду тебя у леди Моттрам. – Данфорд повернулся и быстро вышел.

– Как я выгляжу?

Эмма отступила на шаг, давая Неду возможность лучше рассмотреть ее. Сегодня она была вся в черном, и Нед молча смотрел на нее во все глаза.

– Ну, сойду я за мальчишку? – не отставала Эмма. – Еще я заколю волосы и уберу их под шапку.

Нед прищурился:

– Все бы хорошо, но все-таки ты не похожа на мальчишку.

– Не похожа? – Эмма вздохнула. – Черт! А я так радовалась, что мне удалось найти пару бриджей, которые, правда, немного широки в талии, но все-таки… – Она потянула пояс. – То, что поуже, слишком обрисовывает бедра.

– Верно, бриджи не для женской фигуры. – Нед ухмыльнулся. – Хорошо, что я твой кузен, но мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь другой увидел тебя в этом костюме.

– Ладно, не будь эгоистом. – Эмма задорно рассмеялась. – Откровенно говоря, я нахожу эти бриджи очень удобными. Удивительно, что женщины еще не взбунтовались против своей одежды. К примеру, если ты захочешь узнать, почему женщины так часто падают в обморок, попытайся надеть корсет и зашнуровать его.