Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Сначала одна, потом другая, третья шайба влетели в ворота соперников. Мы уже заработали право на дополнительное время. Но в оставшиеся минуты Викулов с передачи Фирсова, а спустя несколько десятков секунд и сам Фирсов забросили две шайбы. Победа! Победа с общим счетом 10:8.

Но суть дела не в голах, хотя, кроме двух последних, на счету звена был и второй гол, забитый Фирсовым. Суть дела в ином, в том, что эта тройка задавала тон, вела за собой команду.

Небольшое отступление, тоже, впрочем, имеющее отношение к теме моего рассказа.

Тогда всеобщее внимание привлек Тарасов, который неожиданно возник в критический момент за скамейкой нашей команды и надолго там задержался. Он, это видели на трибунах, что-то быстро и зло говорил хоккеистам. Потом и его и нас спрашивали, что именно он говорил. Волшебных слов произнесено не было: Тарасов бил по самому больному месту, по нашему самолюбию. Анатолий Владимирович говорил несправедливые вещи, потом в спокойной обстановке ни он нам всего этого бы не сказал, ни мы бы ему не простили его тирад, но вот в тот момент недавний наш тренер (а командой в финале руководил Борис Павлович Кулагин) точно сориентировался в том, что нужно сказать, чтобы команда сыграла так, как умеет, лучше, чем может. Тарасов добился своего – ЦСКА доиграл матч так, как ему хотелось.

В общем, это очевидно: тренер должен чувствовать, что, кому и когда сказать. Одного нужно похвалить, другого… Мы были другими, и Тарасов это знал.

В те минуты ведущие игроки армейского клуба выяснили, что не место им в сборной страны, что вообще никакие они не хоккеисты, только надели армейские фуфайки и позорят теперь честь «стариков» ЦСКА.

И еще один матч, который, возможно, запомнился не только мне. Первый матч первой серии игр с канадскими профессионалами в Москве.

За океаном, как известно, сборная страны сыграла вполне прилично, выиграла две встречи, одну проиграла и одну закончила вничью. Естественно, что на своем поле задача представлялась мне не очень трудной, уж если мы там, на их укороченных площадках, при зрителях, болеющих, понятно, против нас, сыграли хорошо, то в Москве тем более…

Тем более не получилось. Мы проигрывали 1:4, но все-таки что-то заставляло нас не сдаваться, снова и снова лезть, продираться вперед, и мы настойчиво, не щадя себя, штурмовали ворота соперника, пока наконец не сравняли счет, пока наконец Володя Викулов не забил за минуту до конца последний, решающий гол.

Этот матч был еще труднее, чем игры со спартаковцами, не только потому, что канадские ведущие профессионалы – игроки действительно высочайшего класса, но и потому, что играют они нагло, грубо, жестко и жестоко. А ведь то была первая серия, вдвойне интересная, вдвойне ответственная, вдвойне трудная, долгожданная проверка боем возможностей, уровня, класса советского хоккея.

Ребята не обращали внимания ни на ушибы, ни на травмы, а после игры все едва дышали, едва добрались до раздевалки. Но были счастливы, и потому к следующему матчу, к сожалению, нами проигранному, готовились так, как будто трудная победа потребовала не слишком много сил.

Кстати, это общеизвестная в большом спорте закономерность. Каким бы трудным ни был матч, но если команда его выиграла, то подготовка к следующим встречам окрашена в радужные тона, сил у всех хоть отбавляй, и подгонять никого не надо. Все тренируются с приподнятым настроением.

А вот если накануне проиграли, то, хотя сил, может быть, затратили и немного, все равно на тренировке спортсмены еле ползают, часть игроков просто подавлена, спали многие накануне неважно: не отошли еще от неудачи.

Говоря о мужестве, о воле, настойчивости, об умении сражаться до конца, я вспоминаю не только те матчи, где эти достоинства были проявлены моими партнерами, товарищами по ЦСКА или сборной, но и те игры, где мне на себе пришлось испытать, что значит играть против команды, умеющей проявить характер, обладающей этим характером.

Звено Петрова, как и ЦСКА, признанные, кажется, лидеры в нашем хоккее, и я понимаю соперников, которые с повышенным интересом играют против нас. Вот почему считаю, что неудачи, поражения армейцев связаны чаще всего не с тем, что мы или наши партнеры, так сказать, «расслабились» раньше, чем следует, сбавили обороты, а с тем, что отлично играл, по-настоящему сражался соперник. Лучшими нравственными качествами, характером истинно бойцовским обладает не только твоя команда, но и та, что противостоит тебе. В нашем хоккее сейчас едва ли не каждый коллектив по праву считается в высшей степени волевой, мужественной командой.

Вот как, например, складывались отношения двух команд – ЦСКА и рижского «Динамо» в сезоне 1976/77 года. В одном матче рижане вели 3:0, но проиграли 3:6. Как истолковать этот результат? Упрекать рижан в несобранности, слабой волевой подготовке? Противопоставлять им могучую, всегда собранную команду ЦСКА, которая, проигрывая на чужом поле, тем не менее не пала духом и выиграла?

Допустим. Но в следующем матче, в Риге, ЦСКА выигрывает 4:2, а окончательный счет 5:4 в пользу… рижан. Стало быть, ЦСКА тоже слабовольная команда, если хоккеисты не смогли сохранить такое преимущество в счете?

Но и в последнем матче двух этих соперников ЦСКА ведет в счете 5:2, а в итоге терпит сокрушительное поражение – 6:8. И это новый чемпион страны! Играющий на своем льду!

Нет, мы не трусы. Не новички, не умеющие настраиваться, собираться на матч. Причина нашей неудачи в другом – в высочайшем мужестве рижан.

Не согласен с болельщиками, которые считают, что если команда выигрывала, а потом проиграла, то, значит, хоккеисты расслабились, разоружились раньше времени. Почему? Почему мы забываем о сопернике? Проигрывать обидно, поверьте, знаю это не хуже других, но нужно быть объективным и воздавать должное победителю. Непокорившемуся, нерастерявшемуся, устоявшему в трудных условиях. Ведь и мы, случалось, выигрывали в таких ситуациях. Значит, и в успехах армейцев или сборной была не столько наша заслуга, сколько промахи соперника?

НЕ ОТВЕЧАЯ НА ГРУБОСТЬ

Умение терпеть – это мужество? Не знаю. Впрочем, что значит – терпеть?

Вот прочитал в очерке о чехословацком хоккеисте Иване Глинке высказывание шведского врача, которым тот прославился в дни чемпионата мира в Вене: «Чтобы побеждать канадцев, надо припомнить старый библейский совет – когда бьют по правой щеке, подставь левую!»

Сомнительный в нашем деле совет. Врачу хорошо – он за бортом площадки.

Снова вспоминаю чемпионат мира в Вене. Канадцы начинали нападать на соперников еще перед началом матча, на разминке. До первого вбрасывания шайбы начиналась психологическая и физическая атака на противника.

На разминке перед матчем команды катаются обычно на своей половине поля, стараясь не попасть нечаянно шайбой в соперника, не задеть его, увертываясь от случайных столкновений. Так принято. А вот канадцы чуть ли не с размаху били клюшками на красной линии, разделяющей поле пополам, стоявших там, в центре, и зазевавшихся советских хоккеистов. Им ничего не стоило с силой швырнуть шайбу в соперника, проезжающего рядом. После разминки мы уходили со льда одновременно. Проходя с нами в одну калитку, канадцы старались побольнее ударить клюшкой в спину, пускали в ход кулаки, задевали нас, сшибая с ног. Мне, в частности, тоже достались два здоровенных удара.

Когда хоккеисты сборной Канады проходили по коридору мимо нашей раздевалки, то вызывающе стучали клюшками в дверь, самые горячие головы собирались ворваться в раздевалку.

Вот эта наглость и помогла профессионалам, пожалуй, в решающей мере одержать верх над шведской и чехословацкой сборными.

Подставь левую щеку… Терпи, одним словом. Когда команда умело использует численное превосходство, когда судьи четко фиксируют если не все, то хотя бы большинство нарушений правил, не оставляют безнаказанной очевидную грубость, то, согласен, есть смысл потерпеть – в конце концов мы рассчитываемся со своими обидчиками голами, то есть тем, что и составляет содержание игры, цель действий хоккеистов на льду.

21
{"b":"11608","o":1}