Кира улыбнулась этой мысли. Менчерес, ее Менчерес.Она потянулась через разделяющую их воду и погладила его лицо, чувствуя искру его силы на своей коже. Мой.Это казалось правильным. Это казалось правильнее всего, что было у нее до того.

Он притянул ее в свои объятия, и эмоции слишком сильные, чтобы она смогла дать им имя, коснулись ее подсознания. Внезапно мысль о двух часах в океане показалась ей не такой уж неприятной. Нет, если она будет обнимать его и чувствовать все, что он еще не позволял себе сказать ей.

Менчерес сканировал ряды зданий в простирающейся под ними долине. Слабый бриз трепал его волосы, пока он внимательно изучал каждую резиденцию, ища ту, в которой не было бьющихся сердец. Кира была тиха, но слабая дрожь изредка пробегала по ее телу. Они оба до сих пор были слегка мокрыми, а здесь — намного дальше от Калифорнийского побережья, у которого они вошли в океан несколько часов назад — было несколько холоднее.

— Там, — сказал он, останавливаясь.

Кира поднялась, высвобождая вздох облегчения.

— Я понимаю, что это неправильно входить в чужой дом, пока хозяев нет, но я не могу дождаться, когда же смою с себя эту высохшую соль. От нее все чешется.

Он весело посмотрел на нее, начав спускаться к пустому дому.

— У дома знак «Продается». Сомневаюсь, что кто-нибудь его занимает. Это облегчит твою совесть, если позже я договорюсь послать домовладельцам деньги, чтобы покрыть наше краткое пребывание там?

— На самом деле да, — ответила она. — Взлом и проникновение от этого не станут нормальным явлением, но тогда я не буду чувствовать себя грабителем.

— Считай, сделано. — Это был достаточно скромный жест, чтобы успокоить ее чувствительность, несмотря на то, что он не намеревался давать жителям или агентам по продаже недвижимости знать, что кто-то был дома. Однако у них есть четыре часа до встречи с другим его союзником, и он не собирался проводить это время с Кирой промокшей, холодной и несчастной.

Они опустились на лужайку перед домом пять минут спустя. Как только они приблизились к зданию, Менчерес щелчком разума сжег лампочки с датчиком движения, а затем повредил и линии системы сигнализации, прежде чем отпереть боковую дверь. Для поиска дома он мог бы выбрать более скромный район. Тот, где не было бы сигнализации. Однако этот был ближе к месту его встречи. И Кира заслужила немного роскоши, дабы восполнить ту запущенную комнату с оборудованием, в которой она проснулась вчера.

Глухая тишина дома заманчиво взывала к себе. Кира не была единственной, кто надеялся отдохнуть хоть нескольких часов. Он исчерпал много своей энергии на Инфорсеров, высоту, на которой он летел, движение через океан и на то, чтобы доставить их сюда. Ему нужно было, и подкрепиться, но это могло подождать до тех пор, пока они благополучно не встретятся с его союзником.

— Ты мог бы стать лучшим банковским грабителем в мире, если бы захотел, — заметила Кира, проходя через дверь, которую он открыл. Сигнализация не прозвучала. Хорошо. Некоторые системы сложнее остальных. Дом был меблирован, но все же в нем оставалось ощущение пустоты, говорившее о неделях, прошедших с тех пор, как в нем кто-то жил.

— Кража не доставляет мне удовольствия, — ответил он, пожимая плечами. — Иногда это необходимо, когда нужно выждать время вот как сейчас, или же когда я пью кровь людей, которые сознательно не предлагают мне свои вены. Или когда я заставляю водителей доставить нас к месту назначения. Но брать, когда то же самое может быть куплено или свободно отдано… нет, это не мой способ.

Кира пристально посмотрела на него, прежде чем отвернуться.

— Я поищу душ. Надеюсь, вода здесь есть, иначе я не смою с себя соль.

Сказав это, она поднялась на солнечную мраморную лестницу и исчезла на втором этаже. Менчерес смотрел ей вслед, размышляя, крылось ли за ее словами какое-то другое значение.

Между ними многое могло измениться с тех пор, как Инфорсеры штурмовали парк. Наверняка она была потрясена тем, что он сделал, но тогда, в темных глубинах океана, пока они выжидали, чтобы удостовериться, что Инфорсеры их не найдут, она с нежностью держалась за него. Голос Киры слегка углубился, когда она сказала, что идет искать душ. Он не мог сказать точно, изменился ли ее аромат: она все еще слишком сильно пахла океаном, чтобы уловить хоть малейшие нюансы желания. Но ее глаза на доли секунды вспыхнули изумрудами, прежде чем она отвернулась.

И он намеревался выяснить, прав ли он.

Вода включилась, когда Менчерес сделал первый шаг вверх по лестнице. Он медленно поднимался по ступенькам, слушая шелест снимаемой влажной одежды, затем мягкий вздох удовольствия Киры, когда она встала под струи душа. Он следовал за этими звуками, продолжая идти уже по второму этажу, ступая на те же влажные следы, что она оставила на мраморе, тянувшиеся к ванной.

Ванной с открытой дверью.

Менчерес снял свою мокрую рубашку, оставляя ее на полу. Обувь и промокшие брюки последовали ее примеру, бесполезный телефон, лежащий в кармане, с глухим стуком ударился о мрамор. Голый он вошел в ванную.

Пар окутал его, как только он ступил в огороженный душ. Кира стояла под брызгами к нему спиной, ее тело мягко поблескивало. От веса воды ее волосы, принявшие более темный оттенок топаза, упали вниз, покрывая плечи. Она без колебания откинулась назад в его объятие, вызывая в нем чувство глубокого облегчения. Лишь в этот самый момент он понял, как сильно низверг бы его ее отпор. Его руки практически дрожали, когда он двигал их вниз по гладким, податливым изгибам ее тела. Моя Кира. Моя сильная, красивая темная леди.

Он поцеловал ее в шею. От брызг душа вода стекала прямо по его лицу. Мягкий стон сорвался с ее губ. Она попыталась обернуться, но он удержал ее. В прошлый раз в своем нетерпении он забыл показать ей то, как он хотел ее. Медленно. Полностью. Пока она не начнет извиваться в его руках.

Менчерес расправил руки Киры, прижимая ее к стенке душа, слегка наклонив ее тело вперед. Его руки ласкали ее спереди, пока он опускался губами вдоль ее спины, наслаждаясь короткими и резкими вздохами, которые она издавала. Его сила также сомкнулась вокруг нее, исследуя все изгибы ее тела, до которых не могли добраться его руки. Когда его рот опустился к ее пояснице, он позволил своим щитам опуститься так, чтобы она смогла ощутить его голод. Его предвкушение и желание, когда он раздвинул ее округлые щечки, проникая меж них языком.

Она задрожала, а с губ сорвался резкий звук. Он шире раздвинул ее ноги, опустился на колени, ища ее нежный центр. Следующее скольжение языка нашло его, и он сильнее прижал ее к стене. Она наклонилась вперед сильнее, выгнув позвоночник. Продолжительная рябь охватила ее тело.

— Пожалуйста, — задыхалась Кира. — Мне нужно коснуться тебя.

Колени ее дрожали, пока его язык выводил в ней круги, уходя все глубже. Он вдохнул, упиваясь ее ароматом, ее вкусом и дрожью, что он чувствовал у самого своего рта. Его сила удерживала ее в вертикальном положении, в то время как руки продолжали ласкать ее. Влажность на его языке увеличилась, а стоны Киры превратились в крики. Она откинулась назад, раскачиваясь в экстазе, заставляя его толкать язык быстрее и глубже. Первородный триумф наполнил его, когда ее соки начали покрывать его рот, несмотря на то, что вокруг них каскадом лилась вода.

— Сейчас, сейчас, сейчас, — почти закричала она, отпуская стены, чтобы сжать его руки.

Гибким движением Менчерес поднялся, наполняя ее одним сильным толчком. Из нее вырвался крик, но он не был обрамлен болью, а ее стеночки сжались вокруг него восторженно, а не напряженно. Гортанный стон сорвался с его губ, когда он схватил ее бедра и начал двигаться медленными, глубокими ударами. Она была настолько узкой, но такой влажной, что каждое сжатие наполняло его тело почти невыносимым удовольствием. Его губы уперлись в ее шею, когда он перенес поток воды на себя. Ее спина терлась об его грудь, а восхитительные округлые ягодицы дразнили чресла. Она откинула голову назад, подняв руки, чтобы обхватить его сзади, двигая бедрами во все увеличивающемся темпе.