После сытного завтрака, пришлось коротать время уже за осмотром самого Петрозаводска, о котором до этого я знала лишь одно: здесь снимался депрессивно-философский фильм «Облако-рай». И начала, невзирая на погодные условия, с продуваемой всеми ветрами городской онежской набережной. Однако вскоре была по заслугам вознаграждена за энтузиазм совершенно окоченевшим носом и зловещим «клацканьем» собственных зубов. Пришлось срочно сворачивать культурную программу и искать, на сей раз, более-менее приличную гостиницу. Таковая нашлась очень быстро, и маленький, оклеенный бумажными обоями номер, стал моим временным сегодняшним пристанищем. Жутко хотелось залечь в горячую ванну, часа на два, но, пришлось довольствоваться казенным душем, который, после нескольких дней в пути, и так сошел за «манну небесную»…
До поезда еще оставалось много времени, которое сейчас, в тишине по дневному вымершей гостиницы, казалось и вовсе замерло. Я лежала на жесткой кровати и смотрела в потолок, помеченный следами «охоты» на комаров. Так случается, когда долго куда то бежишь, отгоняя от себя неуместные в тот момент мысли, а потом, вдруг, замираешь и с удивлением оглядываешься по сторонам… Приходят сомнения, скребут душу когтистыми лапами и нашептывают на ухо разные провокационные вопросы: «Ты, с упорством осла, стремишься туда, откуда твоя же собственная бабушка бежала, спасая тебя и бросив все, что было ей дорого. Ты отказалась от привычной жизни, от людей, которые тебе небезразличны. А что ждет тебя ТАМ? И будет ли вообще это ТАМ?» Я глубоко вдохнула, выравнивая дыхание, и резко села на кровати. Оставался единственный и самый верный способ проверить правильность собственного поступка: представить себе, как бы я жила дальше, если бы ничего этого не сделала…
– Нет! Я буду в этой пещере и дойду до конца. А там, будь что будет, мать вашу…
Тишьозеро совершенно не оправдывало своего названия. Узкий, закатанный в бетон перрон в этот утренний час был переполнен жизнью и сильно смахивал на своего «старшего коллегу» – сочинский. В разных местах, среди сошедшей с поезда вместе со мной толпы «паломников» по эзотерическим местам Карелии, мелькали картонки с надписями названий местных достопримечательностей. Преобладали, естественно «Воттоваара, недорого». Я, на прощание, помахала рукой молодой супружеской паре, с которой познакомилась еще в вагоне и двинула «в народ». Но, не пройдя и нескольких метров, почувствовала, как моего локтя уверенно коснулась чья-то рука:
– Девушка, вам к лестнице? – спросил меня невысокий мужик в жилете с множеством карманов.
– Не совсем, – уклончиво протянула я и тут же решилась. – Если вы не против по дороге еще кое-куда заехать.
– Да, с такой красавицей, хоть до Мурманска! – просиял мужик и, подхватив мою сумку, направился к шеренге машин. – А, куда именно надо заехать, ну, кроме Мурманска?
– К Диште, точнее к пещере в горе Дишта.
– А-а. Это туда, откуда недавно ученые съехали, с неделю назад. Они у нас по поселку квартировались.
– Уж не Лобанов ли, со своей группой? – заинтересованно прищурилась я.
– А …. его знает, – ясно выразил свою мысль мой водитель. – У нас с супругой студент жил, который на побегушках у их главного числился. Так замучили нас ночными телефонными перезвонами – постоянно парня дергали то туда, то сюда… Ну, вот, и мой скакун. Садитесь, не стесняйтесь.
Я, не раздумывая, плюхнулась на переднее сиденье красной Нивы и, дождавшись мужчину, продолжила прерванную тему:
– А вы, случайно, не знаете, нашли там что-нибудь или нет, в этой пещере?
Тот в ответ почесал затылок и ненадолго задумался:
– Вроде бы было что-то, на их приборах. Как то наш Эдик зазнобе своей по телефону хвастался, что… в левом, нет, в правом крыле есть какие то, то ли отклонения, то ли изменения, …. его знает.
– Понятно, – тоном глубокого знатока «отклонений» изрекла я…
Через пару минут мы уже вовсю тряслись по широкой поселковой улице, полностью застроенной частным сектором, а затем повернули в сторону темнеющего вдалеке леса. Справа, среди разбросанных по берегу банек и огородов, бликовало на солнце одноименное озеро, слева же высились внушительных размеров двухэтажные бревенчатые дома. Весна здесь только начиналась, но, сегодняшний день, вышел на удивление теплым. Поэтому я, еще в поезде, вдохновившись видом аборигенов, прохаживающихся по перрону, за остановки две до Тишьозера, сменила свой дорожный наряд. Джинсы, теплый свитер и пыльник были отправлены в сумку, придав ей более-менее «уважаемый» вид, и заменены тонкой водолазкой с короткими рукавами и длинной шерстяной юбкой. Потом, правда, я одумалась и натянула сверху свой меховой жилет. Обувь – замшевые летние ботинки, нареканий не вызывали, да и альтернативы им все равно не было…
Машина, почти у кромки леса, вдруг, дернулась и заглохла. Водитель недоуменно выругался.
– Надеюсь, у вас бензин не закончился? – вкрадчиво в свою очередь, поинтересовалась я.
– Бензин? – непонимающе нахмурился мужик и повернул ключ. Двигатель вновь заработал, мы оба с облегчением выдохнули и медленно тронулись с места. – Я, вообще-то не по автомобильному профилю, – покаянно признался он. – За руль совсем недавно сел. Жизнь заставила. Вот и бывают такие казусы, уж извините.
– Ничего страшного, – заверила я своего «неопытного водителя» и тут же, на всякий случай, подбодрила. – Если что, мы с вами местами поменяемся.
Мужчина скептически скривился, но промолчал, являя всем своим видом грубое ущемление мужского достоинства. А я, в это время, разглядывая окружающую красоту, подумала, что мне сейчас уже глубоко наплевать, знак это был или просто пустяшная заминка в дороге…
Через несколько минут мы свернули с заплатанной асфальтированной трассы и въехали в лес. Дорога, едва заметная под слоем сухой хвои, скоро совсем исчезла, уткнувшись в большой камень. Мой водитель заглушил машину и шустро выпрыгнул из салона. Я, тут же последовала его примеру.
– Вот за этим валуном, по тропинке, немного влево и под горку и есть гора Дишта. Пещеру в ней сразу увидите.
– Понятно. Сколько я вам должна?
– Так мы ведь еще на лестнице не были?
– Ну и что. Может, у меня прихоть такая. Вы разве не знаете, что клиент всегда прав?
Мужчина согласно расплылся и назвал мне сумму. Я же, отсчитав ему из кошелька купюры, в раздумье замерла: что делать с дорожной сумкой, лежащей на заднем сиденье?.. Потом, мысленно махнула на нее рукой и направилась к валуну.
– Постойте, девушка! А фонарик то у вас есть? – крикнул мне вслед «брошенный» водитель.
– Фонарик?.. Нет, – растерянно тормознула я.
– У меня есть… для таких случаев, – тут же извлек он из захламленного бардачка маленький плоский фонарь. – Возьмите, пригодится, – добавил с какой-то странной, довольной ухмылкой на лице. И это было так ему несвойственно, так расходилось с уже сложившемся у меня в голове о нем представлении, что я, невольно, задержалась. Мужик это заметил, но, ни капли не смутился:
– А, все-таки рисковая вы девушка. Вы сами это понимаете?
– Теперь уже да, – удивленно промямлила я и, наконец, развернулась к своей конечной цели.
Мне бы очень хотелось спросить у этого аборигена, есть ли у него родственники в Тюмени, ухмыляющиеся так же нагло и разъезжающие на Лексусе, или, где он раньше работал, до своего «туристического бизнеса», но, сбежав с горки, я тут же забыла про все свои вопросы.
Потому что передо мной предстала Дишта – большая каменная глыба, местами обтыканная низкорослыми деревьями. Сравнивать ее размеры с другими карельскими горами было, с моей стороны довольно глупо, да и ни к чему. Тем более, занимала меня не она сама, а то, что открылось взору чуть позже – вход в пещеру. По очертаниям он напоминал довольно плоскую булку, а при близком к нему приближении высотой доходил мне до плеч. Вокруг входа желтела вытоптанная песочная полянка, со старым кострищем посередине и стоящим в стороне забытым пустым ящиком, видно, единственным напоминанием об недавно побывавших здесь ученых.
