А Авдеич, провожая Тимку взглядом, задумчиво произнёс:

– Парень-то, кажется, ничего! Гордость у него есть!

Оставшись наедине со своими мыслями, старик рассеянно посмотрел на величавые заснеженные сосны и вдруг картинно представил себе, какой рассказывает бабке:

«А вообще-то здорово было! - у деда загорелись глаза. - Эх, бабка, видала бы ты, как я бутылками командовал! Я им: «Направо!» Они - направо. Я им: «Вперёд!» Они - полный вперёд. Да ещё парами!»

«Ну, уж, и парами?» - усомнилась бабка.

«А ты как думала! Слушали меня, как солдаты генерала! Прикажи я им - так они бы и в окно выпрыгнули! В огонь воду бы за мной пошли!»

И дед, для наглядности высоко вскидывая ноги и молодцевато повернув голову, гоголем прошёлся вокруг пенька совсем позабыв, что находится в лесу.

«А пассажиры - так те дыхание затаили. Сидит целый вагон и не дышит… Глаза пооткрывали, а я, как султан турецкий, что хочу, то и делаю, куда хочу, туда и поворочу! - широко размахивая руками, старик изображал то изумленных пассажиров, то турецкого султана. А войско моё бутылочное стоит, по струнке вытянувшись, и ждёт, куда я глазами кину! И такое ко мне расположение всеобщее образовалось. Не поверишь, бабка, я в те минуты на пятьдесят лет помолодел!».

«Выходит, - проворчала бабка, - понапрасну ты, старый дурень, мальчонку так отбрил?»

«Понапрасну… - с сожалением поддакнул дед и добавил:- Я, признаюсь, этот час на всю катушку прожил! У меня в душе аж каждый нерв ликовал! Не свались на мою голову этот курносый фокусник, так и прожил бы я жизнь… без романтики! - Авдеич мечтательно улыбнулся: - Да я теперь по земле не ходить, а как птица летать буду».

 А в лаборатории всё ещё размышляли над событиями в квадрате «В-Ф».

 Почему шапка так безотказно помогала Тимке вселять в старика веру в своё могущество? Почему шапочка не выдала мальчишку хотя бы в самом конце его проделки? Ведь на экран время от времени

 настойчиво врывались тревожные сигналы. Это был какой-то водоворот, в котором, казалось, всё время боролись положительные импульсы с отрицательными.

 Ясно одно - шапочка была Тимкиным союзником. Но почему?!

 Даже деканометр А-0-8 не мог ничего объяснить.

 Он регистрировал «шутку». И не больше. А эти изумрудные вспышки? А этот режущий глаза поток голубых стрелок? Что это за новые импульсы, которые, даже деканометр не может расшифровать?

 - Скорей бы прибыли результат с четвёртого этажа, - вздыхала лаборантка.

 Вот уже двадцать минут, как все данные по квадрату «В-Ф» обрабатывались а главной лаборатории на самых чувствительным машинах.

 Конструктор ходил взад и вперёд по кабинету.

 - Вот что меня смущает больше всего, - раздумывал он вслух,- Ведь электронный мозг, управляющей шапкой, судит но самому высокому моральному счёту. Ограничитель включается те только при явно отрицательных поступках - он срабатывает уже и тогда, когда хоть в чём-то задето достоинство человека. Хамство ли это, оскорбление шли обман. Так почему же тогда…

 - Да, странно! - подхватила Любочка. - Ведь мальчик ставит человека в глупое положение! Дурачат его!

 За спиной конструктора бесшумно открылась пробковая дверь. Вошёл высокий седой человек с ее весёлыми глазами.

 - Ну, наконец-то! - воскликнула Любочка. Всё-таки наша «малютка» - умница! - сказал гость из главной лаборатории - Результаты очень забавные! Ват, смотрите. Олег Борисович!

 Учёный схватил листок.

 - Так вот оно что! - ахнул он.- Фантастика! Шапочка превыше всего оценила то состояние счастья, в котором находился старик в поезде. Как это я сам об этом не подумал? Ведь старик всю жизнь мечтал о том, чтобы вещи его слушались, и вдруг это произошло! Случилось то, что казалось невозможным, невероятным!

 - Ой, ну, конечно же! - вскочила со стула Любочка,

 - С ним ещё никогда в жизни не происходило даже самого маленького чуда, а тут вдруг он зажил такой необыкновенной жизнью! Умница шапочка, что всего этого не испортила!

 - И как это л сам не додумался вложить в шапочку понятие «чуда», понятие «необычайно»? - не мог успокоиться учёный.

 Между там Любочку мучил новый вопрос.

 - Олег Борисович! Но каким же образом шапочка восприняла происшедшее в поезде, та сама догадалась, что это «чудо», если в неё это понятые не было вложено?

 - А в том-то и дело! - не без удовольствия объяснил конструктор. - Хорошее кибернетическое устройство способно не только идеально выполнять заданное, то и само совершенствоваться. В некоторых сложных случаях оно способно принимать самостоятельные решения, переступая пределы заложенной в нее программы! Возможно, нас ждут ещё ни один сюрприз. Дело в том, что наша модель так обильно запрограммирована на улавливание добрых качал, что в любой момент у неё могут появиться такие неожиданные свойства, о которых мы сейчас и помыслить не можем!

 Ученый по-мальчишечьи прокрутился на вертящемся стуле и весело добавил:

 - Вы не представляете себе. Любочка, мак меня обрадовало, что наша сто восемьдесят семь-бис сама «дошла» до восприятия таких сложнейших эмоций! Ведь мы же до сих пор, откровенно говоря, недооценивали, ну,, что ли, коэффициент радости для людей… А между тем радость необычайно обогащает человека. Радость продлевает его жизнь!

Битых два часа Тимур разыскивал продавщицу.

– Ну, наконец-то я до вас добрался! - с великой радостью мальчишка поставил на прилавок сетку.

Буфетчица была рада не меньше самого Тимка.

А я всё время о тебе думала - подведёшь или не подведёшь? Ведь эта тара до сих пор на мне висит - знаешь, как этих бутылок из холодильного стекла пока ещё мало выпускают.- Она чуть-чуть помолчала и добавила: - Но не в этом главное. Уж очень мне хотелось, чтобы не обманул ты моё доверие!

Женщина растроганно потрепала Тимку по плечу.

– А если б я на дне морском работала, ты бы меня тоже нашёл?

«Только на дно морское мне и не хватало!» - подумал Тимка, но на всякий случай кивнул головой.

– Тогда получай! - буфетчица протянула ему пломбир «Здоровье в шоколаде» и вафельный стаканчик с коктейлем «Фестиваль».

«Ну, наконец, меня оценили!» - подшучивал над собою Тимур, направляясь на вокзал, и приналёг на мороженое. Вот и поезд.

«Теперь-то я честно без билета еду! - думал мальчишка, устраиваясь возле окошка. - Пускай приходят хоть сто контролёров, к «невидимке» и не притронусь», - и он с торжеством дожевал вафельный стаканчик.

Контроль великодушно не явился…

Домой Тимка летел на всех парусах. Его мучили дурные предчувствия. Ведь надо срочно покупать билет, а что, если кошелёк, оставшийся на столике, обнаружен Серёжкой? Тогда вместо денег Тимур рискует найти золотую рыбку, и даже с хвостом…

Нет. Насчёт кошелька всё было в порядке. Он лежал на месте. Зато квартира…

Квартира выглядела, как после нашествия Батыя, - всё было перевернуто кверху дном. Под залихватский рёв радиолы воздухе бешено отплясывали пух и перья.

Самого нарушителя спокойствия перепуганный Тимка с трудом опознал - малыш нырял с аквалангом в ванне.

«Ясно! Мой брат осваивает новую профессию! Кажется, на этот раз он подводный охотник!»

Аквалангист был за ноги извлечён из ванны и под конвоем доставлен на кухню.

Тут Тимура ожидали новые чудеса: на стене, засунутый в детские штанишки, с трагической мордой висел кот Василий. Умоляющим взглядом он смотрел со стены на Тимку.

– Это что?! - грозно спросил старший брат.