[223]

они силой оружия вынудили радиста Главсевморпути, взятого в плен на вахте, принимать и передавать метеорологические сводки в положенные сроки, чтобы тем самым скрыть захват станции (что им и удалось вплоть до вечера 26 сентября); в-шестых, что на одной из подводных лодок находится офицер гестапо, который будет допрашивать Бухтиярова; наконец, в-седьмых, что противник потерял-таки подводную лодку в Карском море.

Допрос ничего не дал фашистским диверсантам. Бухтияров отказался стать предателем, предпочитая погибнуть, и при первой возможности бежал в тундру — безоружный, не имея продовольствия, зная, что до ближайшей полярной станции 110 километров пути по арктической пустыне. Только благодаря этому он и Нагаев уцелели, и только благодаря этому стало известно все, о чем теперь рассказано в донесении штаба Беломорской флотилии, лежащем передо мной.

Безусловно, эта история должна быть обнародована, когда закончится война. Тут есть что передать как эстафету следующим поколениям. В ней — и в поведении личного состава тральщика Т-120 с его командиром во главе, и в поведении экипажа гидрографического судна «Норд», и в поведении начальника полярной станции — залог нашей близкой победы над фашизмом.

[224]

Смысл этих слов не подвластен времени. Вернее, они всегда уместны для того, чтобы определить ими значение исторического деяния, совершенного ради высокого понятия — служение Родине. Вот почему они запомнились мне сразу, как только я впервые, задолго до войны, еще в юности, когда служил на Черноморском флоте, прочел надпись на памятнике капитан-лейтенанту Казарскому в Севастополе. То же самое можно сказать сейчас, когда передо мной лежит медаль с вычеканенными на ней словами: «За оборону Советского Заполярья». Пройдут века, и эта медаль так же, как памятник Казарскому, останется вещественным напоминанием, незабвенной памятью героических дел, которые всегда будут «потомству — в пример».

Указ Президиума Верховного Совета СССР об учреждении медали «За оборону Советского Заполярья» опубликован три недели тому назад, 6 декабря 1944 года. В передовой статье «Правды» под названием «Героическая оборона Советского Заполярья» говорилось:

«Советский народ с большим удовлетворением прочтет сегодня Указ Президиума Верховного Совета СССР об учреждении медали «За оборону Советского Заполярья». Это — седьмая медаль в созвездии знаков отличия, учрежденных за выдающиеся подвиги и стойкость, проявленные в обороне... Героическая оборона Заполярья войдет в историю нашего народа как одна из самых ярких, самых запоминающихся страниц. Здесь враг был остановлен осенью 1941 года... Борьба за охрану наших северных коммуникаций в течение трех с лишним лет войны является славным подвигом моряков Северного флота...»

[225]

С удовольствием переношу в свой дневник эти строки статьи. Конечно же, будет особенно приятно читать их вновь спустя много лет, когда уйдет в историю наше время. Ибо все равно и тогда, как теперь, эти строки вместе с медалью «За оборону Советского Заполярья» будут напоминать поколениям, идущим нам на смену, о том, что останется навсегда «потомству — в пример». И не только о стойкости в обороне на суше, не только о безупречной защите коммуникаций североморцами, но и о том, что непосредственно предшествовало учреждению медали «За оборону Советского Заполярья». А предшествовал ему наш совместный — войск Карельского фронта и всех сил Северного флота — бросок вперед через те самые препятствия, которые оказались непреодолимыми для противника на протяжении трех с лишним лет. Опять-таки приведу оценку, сделанную «Правдой».

Говоря об этом отнюдь не внезапном, но долгожданном и тщательно подготовленном броске вперед, «Правда» оценила последовавший за ним разгром немецко-фашистских захватчиков на Крайнем Севере как «результат глубокого замысла советского командования, высокого искусства наших офицеров и беззаветной отваги рядовых воинов. Сочетая боевую мощь нашей техники с отлично проведенным маневром, они постоянно ставили врага под угрозу окружения, зажима в тиски, удара в тыл. Здесь в тундре, при полном отсутствии дорог, целые корпуса совершали марши, которым мало равных в истории. ...Наши бойцы стремительно двигались через тундру. Ни болота, ни реки, ни дождь и снег не могли задержать их марша. Как снег на голову обрушивались они на врага с тыла и вынуждали его постепенно отходить, бросая технику и вооружение. Много гитлеровцев осталось навсегда лежать в земле, на которую они пришли как наглые завоеватели три года тому назад. Поход через тундру — это сам по себе героический подвиг, который под силу только советскому воину, беспредельно преданному своему воинскому долгу, своей Родине».

Добавлю, что оценка общих действий войск Карельского фронта и разнородных сил Северного флота полностью соответствует трем приказам Верховного Главнокомандующего, подытожившим результаты одного из сокрушительных ударов, нанесенных по врагу в 1944 году. Удара, к нанесению которого мы, Северный флот, стали готовиться заранее, не прекращая в то же время обычной

[226]

боевой деятельности на всех участках Северного морского театра.

Первый приказ Верховного Главнокомандующего войскам Карельского фронта, частям и кораблям Северного флота был объявлен по радио 15 октября, после взятия Петсамо (Печенги); второй объявлен 25 октября, когда наши войска, преследуя противника, пересекли государственную границу Норвегии, а затем с помощью частей и кораблей Северного флота овладели Киркенесом; третий был передан по радио 1 ноября, в день, когда наши войска полностью очистили от немецко-фашистских захватчиков Печенгскую область. Трижды на протяжении трех недель Москва отметила нашу победу торжественным артиллерийским салютом, и его раскаты, звучавшие в репродукторах трансляции, сливались с далеким гулом продолжавшихся боев.

Прошло немало времени после напряженных боев, прежде чем я выкроил время систематизировать конспективные записи о них в дневнике. Впрочем, не совсем точно определять напряжение днями непосредственного наступления, которое завершилось освобождением Печенгской области и примыкающих к ней районов Северной Норвегии. Правильнее считать началом этого напряжения, владевшего всеми нами на берегу и на море, момент начала подготовки к наступлению. А подготовкой мы практически занялись за месяц до него. И опять-таки это будет не совсем точно, если рассуждать с позиций командующего флотом, Военного совета и командиров соединений. Такую подготовку мы повели, как говорится, «в уме», то есть всесторонне обдумывая различные варианты и способы наилучшего использования и применения боевых сил флота в предстоящей операции еще весной. За месяц же до наступления в подготовку были включены все наши силы, выделенные в операцию.

8 сентября, как только генерал армии (с конца войны — Маршал Советского Союза) Мерецков, командующий Карельским фронтом, устно подтвердил мне все, что было разработано Ставкой Верховного Главнокомандования для удара, Военный совет флота подписал директиву всем частям и кораблям. В ней ставились конкретные задачи по содействию 14-й армии, обеспечению прорыва обороны противника на перешейке полуострова Средний и последующего выхода бригад морской пехоты на соединение с частями 14-й армии для совместного наступления на Петсамо.

[227]

В дневнике у меня записано.

8 сентября. Сегодня подписан приказ по флоту об организации и составе сил на операцию с условным наименованием «Вест». Для участия в операции назначены: группа сухопутных и десантных войск под общим командованием генерал-майора Е. Т. Дубовцева [51], средства высадки под командованием контр-адмирала П. П. Михайлова [52], силы прикрытия и поддержки из отряда кораблей артиллерийской поддержки и прикрытия (командир отряда — командующий эскадрой капитан 1 ранга В. А. Фокин), вся наличная авиация главной базы флота (кроме выделенной в оперативное подчинение командующему Северным оборонительным районом), ударная группа торпедных катеров и ударная группа подводных лодок, береговая оборона главной базы и все не занятые высадкой десанта силы и средства, транспортно-вспомогательные отряды. В целях выполнения поставленных артиллерии боевых задач и оперативного управления ею в бою артиллерия Северного оборонительного района сведена в группы: дальнего действия, поддержки десантных частей, береговой обороны и для стрельбы прямой наводкой. Кроме того, одному из артиллерийских дивизионов поставлена задача оборонять полуостров Рыбачий от возможных морских и воздушных десантов противника.