На щеку Сергея упала холодная капля дождя, и он вздрогнул от неожиданности, прервал поцелуй, взглянув на хмурое небо, затянутое ныне темными тучами.

— Надо ехать, иначе вымокнем до нитки, — улыбнулась Марина, когда очередная капля попала ей прямо в лоб, вызвав у нее приступ неудержимого счастливого смеха. Сергей кивнул и подал ей руку, за которую она с радостью ухватилась, и они вдвоем вернулись к двуколке.

— Ты со мной? — испугалась Марина, что он сейчас снова оставит ее одну, когда Сергей помог ей занять место в экипаже и хотел отойти.

— С тобой, — улыбнулся Сергей и коснулся губами ее пальчиков, что схватили его за руку. — Только вверх подниму и лошадь привяжу к двуколке.

После они ехали вдвоем обратно в Завидово, отправив стремянного вперед. Не спеша, совсем медленно, словно не хотели ни с кем делить то облако счастья, что невидимо окутало их сейчас. Марина с готовностью передала ему вожжи от двуколки и устроилась уютно рядышком, положив голову ему на плечо. Отныне в их жизни править суждено ему, она лишь будет обговаривать направление.

Сергей то и дело касался губами ее макушки, вдыхая аромат ее волос, искренне наслаждаясь ее близостью ныне. Марина же иногда поворачивала голову к нему и проводила пальцем по его скуле, словно желая убедиться, что это ей не снится, что он рядом, улыбаясь, когда он поворачивал голову к ней и ловил губами этот шустрый пальчик. Они почти не говорили, слушая лишь тихий шепот дождя по верху двуколки да песню собственных сердец.

Двуколка въехала на подъездную аллею, когда летний дождь закончился так же внезапно, как и начал проливаться на землю непроницаемой стеной. Теперь темные хмурые тучи постепенно рассасывались, позволяя заходящему солнцу в последний раз перед вечерними сумерками озарить своими сияющими лучами землю.

— О, за нами наблюдают, — усмехнулся Сергей, направляя экипаж прямо к подъезду усадебного дома. И верно, за ними пристально следили несколько пар глаз. Лиза и мадам Спицына стояли подле друг друга у окна в одной из гостиных первого этажа, словно часовые на посту, даже не скрывая своего интереса к происходящему, жадно ловя каждый звук, что мог долететь до них через распахнутые створки. На крыльце же помимо лакеев стоял Арсеньев, который повернулся в дом и что-то проговорил. Через открытые двери тут же выбежала Жюли и буквально впилась взглядом в лицо Марины, а потом вдруг улыбнулась и прижалась к плечу Арсеньева, взяв того под руку.

— О Боже, я в таком виде! Представляю, что за слухи пойдут ныне не только по уезду, но и по столице, — Марина в отчаянье попыталась пригладить волосы, но Сергей, уже спрыгнувший из двуколки, поймал ее за руку.

— Не стоит. Лучше дадим им еще один повод для них.

И прежде чем она смогла сообразить, что он задумал, Сергей вдруг подхватил ее на руки и закружил ее по двору. Она только и успела ахнуть: «Твое плечо!», но он лишь качнул головой, мол, пустяки. Марина краем глаза заметила, как на крыльцо выбежала и Леночка, что сейчас подпрыгивала радостно, удивленно глядя на то, как ее мать кружат по двору, захлопала вдруг в ладоши. И тогда, глядя в его счастливые глаза, на радость дочери, Марина вдруг откинула голову назад и рассмеялась тихо, не в силах сдерживаться более.

— Vous êtes fou [608], — проговорила она, когда он поставил ее на землю, но по-прежнему держал в кольце своих рук.

— Fou d'amour. De toi! [609]— ответил ей Сергей, а после обнял ее и повернулся к стоявшим на крыльце. — Арсеньев, поздравь нас! Я сделал Марине Александровне предложение, и она приняла его.

— Удивительно, но я так и понял, — улыбнулся ему в ответ Павел Григорьевич, обнимая жену за плечи, что вдруг ни с того, ни с сего расплакалась, украдкой вытирая слезы платком.

Сергей вдруг встретился глазами с серыми глазенками, что внимательно наблюдали за ним из-за юбок бонны, куда девочка юркнула, заметив, что ее интерес раскрыт. Немка поспешила увести ребенка с крыльца, испугавшись получить выговор, что не удержала подопечную вдали от взрослых. Но этот офицер со шрамом вдруг быстро остановил ее, опустился на колени перед девочкой.

— Bonjour, mademoiselle!

— Bonjour, monsieur, — тихо ответила девочка. Она с детским любопытством наблюдала за ним, то сплетая, то переплетая пальчики в волнении.

— Я очень люблю твою маму, — признался ей Сергей. На его плечо вдруг легла маленькая ладонь с тонкими пальчиками, сжала его легко в знак поддержки. — И я бы очень хотел подружиться с тобой. Потому что очень хочу жить с вами обеими.

— Тут? — спросила девочка, и Сергей покачал головой.

— У меня есть свой дом, и я хотел бы увезти вас с мамой туда.

— А он большой? Там есть парк? И пруд. Есть ли там пруд? — засыпала Леночка его вопросами.

— Он большой. Немного больше, чем ваш дом. Там есть и парк, и огромный сад, и два пруда. А еще там есть большие конюшни, — добавил он, памятуя, как она была некогда увлечена лошадьми.

— И у меня будет своя лошадка? — загорелись тут же глаза девочки.

— Будет. Только для начала совсем маленькая, — улыбнулся Сергей. Леночка захлопала в ладоши восторженно, но после, поймав строгий взгляд бонны, осеклась и выпрямила спину, стала в мгновение ока серьезной маленькой барышней.

— Merci bien, monsieur. Je suis d'accord [610].

Она сделала книксен и пошла направилась прочь от взрослых, сопровождаемая бонной, но спустя миг вдруг резко развернулась, вернулась обратно, что-то шепнула на ухо Сергею и убежала прочь, задорно улыбнувшись на прощание. Тот грустно улыбнулся, поднимаясь с колен, настолько она была в этот момент схожа с его сестрой в детстве.

— Пора ступить на растерзание толпы, — Сергей шутливо показал в сторону дома, куда уже успели войти Арсеньевы. — Пойдем и объявим во всеуслышание, что отныне ты моя.

— А ты мой! — не осталась в долгу Марина, упрямо поджав губы, вспоминая утренний разговор о черкешенке.

— Хорошо, — согласился с ней Сергей и предложил ей руку, которую она с готовностью приняла. — Жаль, что здесь нет твоего хлыща. Я бы с удовольствием объявил бы это, глядя ему в глаза.

— Какой ты мстительный! — усмехнулась Марина, стараясь скрыть глубоко в душе свои желания касательно той девицы с горного края.

В передней Сергей вдруг развернул ее к себе и крепко поцеловал в губы, приводя ее мысли в полное смятение, заставляя лакея, что открывал перед ними двери, отвести глаза в сторону смущенно.

— Вот так у тебя вид более подходящий для безумно счастливой невесты, — он погладил пальцами ее скулы, потом провел по пухлым губам.

— Мне не надо придавать никакого вида, — ответила Марина. — На свете нет более счастливого человека, чем я.

— Не могу не возразить на это, — тихо прошептал Сергей, ведя ее через анфиладу комнат к гостиной, где ожидали их прихода гости имения. Их голоса становились все более и более слышны по мере приближения, и Марина угадала, что в комнате явно неспокойно. Она слегка задержалась перед дверьми, и лакей замер, положив ладонь на ручку, готовый распахнуть ее по малейшему знаку.

Какой же скандал разразится в свете! Едва разведясь с женой, князь Загорский ведет под венец другую женщину! Женщину, что когда-то так упорно добивался несколько лет назад! Весьма пикантная сплетня! Толки, что ныне витают в комнате за этими дверьми, — просто ничто по сравнению с тем, что будет в дальнейшем. Еще нескоро они смогут с Сергеем показаться в свете без лишних шепотков.

Марина взглянула на него и встретила ласковый взгляд его серых глаз. Как же это мелочно по сравнению с тем, что отныне она всегда будет рядом с ним. И ночью, и днем. Всегда. Она уткнулась носом в его плечо, и он тут же склонился и поцеловал ее макушку.

— Я люблю тебя.

Они не сказали это вслух, но ясно прочитали в сердцах друг друга. Теперь, когда он был рядом, она готова вынести любые невзгоды, встретиться лицом к лицу с любой неприятностью. Что ей скандал в свете, когда можно жить не выезжая в Загорском? Что ей весь мир, когда она любима и любит? Когда таким светом нежности горят его глаза…