Гирканцы ответили, что если Кир выступит даже завтра, рано утром и налегке, то и тогда он непременно настигнет ассирийцев. Ведь те из-за большой численности их войска и множества повозок движутся очень медленно. Более того, проведя всю прошлую ночь без сна, они, сделав небольшой переход, сразу же расположились лагерем. Кир спросил гирканцев:
— Чем сможете вы доказать искренность ваших слов?
— Мы готовы сейчас же, выехав ночью, привести вам заложников. Но и ты предоставь нам залог верности перед лицом богов и дай нам руку, [88]чтобы мы передали всем нашим соплеменникам те же заверения дружбы, которые получили от тебя.
Кир дал им клятвенные обещания и добавил, что если они делом подтвердят все, что говорят, то, он, Кир, будет считать их своими верными друзьями, и они получат от него такие же права, какие имеют персы и мидяне, И поныне можно видеть, как гирканцы пользуются таким же доверием и занимают такие же должности, которые предоставляются наиболее заслуженным персам и мидянам.
После ужина, когда еще было светло, Кир вывел свое войско из лагеря и приказал гирканцам подождать, чтобы вместе отправиться в поход. Как и следовало ожидать, вместе с Киром выступили в поход все персы и Тигран со своим войском.
Из мидян с Киром отправились в поход те, кто с детских лет был дружен с ним, когда сам Кир был еще мальчиком. Приняли участие в походе и те, кто некогда охотился вместе с ним и искренно полюбил его за дружеское обращение; кто был ему благодарен за избавление от грозившей им опасности; кто, видя доблесть Кира, надеялся, что со временем он станет великим, счастливым и сильным государем; кто стремился отблагодарить его за благодеяния, оказанные им тогда, когда Кир воспитывался в Мидии. Многим он делал добро, вступаясь за них перед своим дедом. Наконец, многие, увидев гирканцев и прослышав, что они поведут воинов Кира в поход, сулящий большие трофеи, решили принять в нем участие, чтобы получить часть добычи.
Таким образом, в поход выступили почти все мидяне, за исключением тех, которые жили в одной палатке с Киаксаром; они остались с царем, а вместе с ними и все их подчиненные. Остальные бодро и с радостными лицами двинулись в поход, потому что шли они не по принуждению, а по доброй воле и из чувства благодарности к своему полководцу. Когда они уже покинули пределы лагеря, Кир сперва посетил мидян. Воздав им хвалу, он вознес моления богам, прося их обратить свою благосклонность на мидян, персов и на него самого, чтобы он был в состоянии вознаградить войско за его усердие.
В конце своей речи Кир заявил, что впереди войска будут идти пехотинцы, а мидийским всадникам он приказал следовать за ним. Кир приказал также присылать к нему нарочных всякий раз, как только войско расположится на привал или сделает остановку, чтобы он мог передать необходимые распоряжения.
После этого Кир приказал гирканцам повести войско. Тут они обратились к Киру с вопросом:
— Что же, Кир, разве ты не собираешься ждать, пока мы не доставим тебе заложников, чтобы, отправляясь в поход, ты имел от нас залог верности? Говорят, Кир ответил:
— Я убежден в том, что для нас залогом верности служит храбрость наших сердец и сила наших рук. Мы готовы вознаградить вас, если вы искренни. Но если вы обманываете нас, то, как мы полагаем, не наша судьба будет зависеть от вас, но скорее, если того захотят боги, ваша судьба окажется в наших руках. Как бы там ни было, гирканцы, раз вы утверждаете, что ваши соплеменники замыкают ряды вражеского войска, то дайте нам знать, как только вы их увидите, и мы их пощадим.
Приняв это к сведению, гирканцы, как им было приказано, стали впереди войска и двинулись в путь, удивляясь про себя душевному величию Кира. Теперь гирканцы боялись не ассирийцев или лидян или их союзников, но опасались лишь одного: как бы Кир не подумал, что их, гирканцев, участие в походе не окажет влияния на исход предпринятого дела.
В пути, когда их застала ночь, говорят, с неба воссиял свет Киру и его войску, заставивший всех проникнуться благоговейным трепетом перед божественным знамением и еще большим воинским пылом. Так как воины не имели тяжелой поклажи и шли быстро, они, естественно, совершили большой переход и с наступлением темноты приблизились к войску гирканцев.
Увидев войско, послы гирканцев сообщили Киру, что это и есть их соплеменники: они узнали своих потому, что те шли в арьергарде, а также по обилию огней. Получив такое сообщение, Кир направил одного из послов к гирканскому войску, приказав передать следующее: «Если гирканцы — друзья Кира, пусть они двинутся как можно быстрее ему навстречу, подняв правую руку». [89]Вместе с вестником Кир послал также одного из своих приближенных, который должен был передать гирканцам, что от их поведения будет зависеть, как с ними поступят воины Кира. Таким образом один из гирканских послов остался при Кире, другой поскакал к своим соплеменникам. Ожидая, как поведут себя гирканцы, Кир остановил войско. Тут к нему подъехали предводители мидян и Тигран и стали спрашивать, что они должны делать.
— Войско, которое вы видите впереди, — отвечал Кир, — это отряд гирканцев. К нему направился их посол и наш воин, чтобы передать следующее: если они действительно наши друзья, то пусть все двинутся нам навстречу, подняв кверху правую руку. И если они это сделают, тогда точно так же и вы приветствуйте их, каждый ближайшего гирканца, и ободряйте их словами. Но если они возьмутся за оружие, то сделайте так, чтобы ни один из них не ушел живым.
Вот что приказал им Кир. Между тем гирканцы, выслушав слова вестников, обрадовались и, вскочив на коней, помчались к войску Кира, вытянув вверх, как было условлено, правую руку. Мидяне и персы отвечали им тем же, протягивая правые руки и ободряя их словами. После обмена приветствиями Кир сказал им:
— Гирканцы, мы уже полностью вам доверяем, и вам следует с таким же доверием относиться к нам. Но прежде всего скажите, какое расстояние отделяет нас от места, где расположились предводители наших врагов и главные силы их войска. Гирканцы ответили, что они находятся на расстоянии немногим более парасанга. Тогда Кир сказал:
— Воины персидские, мидийские и вы, гирканцы, — ибо к вам я тоже теперь обращаюсь как к союзникам и соратникам, — всем нам необходимо понять, что при нынешнем нашем положении всякое проявление слабости навлечет на нас самые тяжкие беды. Ведь врагам хорошо известно, ради чего мы сюда пришли. Но если мы, исполнившись решимости, смело ударим по врагу, то вы сами увидите, что они поведут себя подобно сбежавшим и настигнутым рабам. Вы увидите, как одни из них станут умолять вас о пощаде, другие побегут, третьи совершенно растеряются и не будут знать, что им делать. Они увидят, кем они побеждены, лишь после того, как будут полностью разгромлены; не успев подумать о том, чтобы выстроиться в боевой порядок или подготовиться к сражению, они будут захвачены нами в плен.
Итак, если мы хотим сладко есть, спокойно спать и наслаждаться жизнью, надо не давать им передышки, возможности принять решение и подготовиться к битве. Пусть они даже не поймут, что на них напали люди, пусть им покажется, будто мечи, секиры и удары сами обрушились на них. А вы, гирканцы, двигайтесь впереди нас широким строем, чтобы враги, видя ваше вооружение, возможно дольше не открывали нашего присутствия. Когда же я подойду близко к вражескому войску, пусть каждый из вас оставит мне отряд всадников, который в случае нужды я смогу пустить в дело, оставаясь близ лагеря. А вы, начальники и старшие по возрасту воины, если хотите действовать разумно, наступайте сомкнутым строем, чтобы, натолкнувшись на тесные ряды врагов, преодолеть их сопротивление. Молодым воинам поручите преследовать врага, пусть они их изрубят. Чем меньше врагов останется в живых, тем в большей безопасности мы будем себя чувствовать. Если мы победим, нам следует воздержаться от грабежа, ведь именно по этой причине многим уже одержавшим было победу изменило военное счастье. Воин, занявшийся грабежом, перестает быть воином и превращается в носильщика; каждый желающий может обращаться с ним, как с рабом. Вам надо твердо помнить лишь одно: ничто не приносит больше выгоды, чем победа. Победитель забирает все — мужчин, женщин, ценности, всю землю. Поэтому все ваши силы должны быть направлены на достижение одной цели — победы. Если войско терпит поражение, тогда воины, предавшиеся грабежу, сами становятся добычей. Преследуя врага, не забывайте и о том, что вам надо возвратиться ко мне еще засветло; когда настанет ночь, мы никого в свой лагерь не пустим.
