Могу вам сказать, что сталось. Я мог бы произвести перекличку, указывая, какая участь постигла каждого из нас. Жаль, что печатное слово не обладает звучанием, а то вы услышали бы, как мой голос зычно выкликает:

Миртл — вышла замуж,

портниха Миртл — вышла замуж,

Том — женился,

Стив — женился,

Роберт — женился,

Хаксби — женился,

второй Ворон — женился,

моя квартирная хозяйка — вышла замуж,

Фрэнк — женился,

Бенни — женился,

Фред — женился,

Тревор — женился, дважды!

Недурно звучит, правда? Боюсь только, что при несомненной познавательной ценности для человечества в целом это не слишком увлекательное чтение для отдельных его представителей. А потому шутки в сторону, и займемся делом. Продолжу свою историю еще самую малость, а там подведу итоги, сообщив, как сложилась судьба у каждого из главных героев.

Я доработал до конца триместра, и мне так и не предложили уйти из школы. По моим впечатлениям, дела на службе у меня обстояли совсем недурно. Болшоу, правда, утверждал, что не его бы заступничество, меня бы и дня не потерпели в этих стенах. Я лично держался того мнения, что в суматохе, связанной с пропажей чайных ложечек и попытками напасть на их след, директор просто забыл о своем грозном послании ко мне. Тем более что Болшоу в приступе ярости после известия, что Симс возвращается на работу, изменил своему обыкновению чернить меня за моей спиной.

Ребята из старшей группы шестого класса кончили школу, и в новом триместре я без них ходил, как потерянный. Впрочем, меня в скором времени призвали на военную службу, и я навсегда отряхнул школьный прах от своих ног.

Незадолго до отъезда мне пришлось зайти в школу забрать кой-какие книги, и я узнал, что Симс скоропостижно скончался.

— Счастливое избавление, одно можно сказать, — изрек Болшоу самым, как мне показалось, двусмысленным тоном. Он отдул со рта подусники и вперил в меня стальные очки. Для тебя бесспорно счастливое избавление, подумал я. — Рад отметить, что, производя необходимые перестановки, директор внял разумным доводам и предложил мне взять на себя обе должности. Оставаясь старшим по физике, я, кроме того, отныне — старший преподаватель по всем естественным дисциплинам. На преподавание, таким образом, у меня останется значительно меньше времени. — И он удостоил меня вельможной усмешки, обнажив из-под усов вставные клыки.

Я ушел, не заглянув к директору, и никогда больше не видел его.

Моей квартирной хозяйке, должно быть, надоели школьные учителя. На мое место она пустила страхового агента, мужчину лет на двадцать меня старше. Выбор оказался крайне удачен: агент женился на ней и ласково обращается с ее собачкой. Зато племяннице, наоборот, никак до сих пор не надоест мистер Чиннок, который является к ней в два тридцать каждое воскресенье, точный как часы.

Ни один из моих друзей, какие погибли на войне, не упоминается в этой истории. Тревор, Бенни, Фрэнк и Фред уцелели.

Тревор продолжал, по собственному выражению, баловаться красками, покуда его не призвали в армию, где он попал в разведывательную службу. Он прослужил до конца войны в звании сержанта, а потом женился на той самой великанше, из-за которой произошел в свое время такой переполох. Том, услышав об этом, пришел в бешенство и хотел потребовать у Тревора обратно наши деньги. Женившись, Тревор вскоре развелся и женился на другой великанше.

Фрэнк год проучился на естественном отделении в Оксфорде, а потом стал начальником радиосвязи на флоте. Он с честью нес службу, был красив, как бог, в морской форме и женился на очень достойной девушке. Неизвестно почему, у него такое чувство, будто жизнь в чем-то обделила его.

Фред поступил на работу в магазин электротоваров, отслужил в армии и вернулся на прежнее место. Если вам случится проходить мимо часовой башни, загляните в демонстрационный зал магазина электротоваров: коренастый продавец с бриллиантиновой прической и добродушным говорком врастяжку, который примется расписывать вам достоинства электрокипятильника, — это и есть Фред. Он обзавелся многочисленным семейством.

Бенни сумел пробиться в военно-медицинскую службу. Он думал, что обеспечил себе безопасное местечко, но, к ужасу своему, обнаружил, что офицерского звания ему не видать, так как он по образованию не врач. К концу войны, впрочем, положение изменилось, и Бенни произвели в младшие лейтенанты. После таких успехов на медицинском поприще ему сам бог велел открыть в комнатенке над одной из лавочек на рыночной площади рентгеновский кабинет. Сегодня у него помещение из трех комнат, ассистент, сестра и максимальное количество тяжеловесного оборудования при минимальной осведомленности по медицинской части. Он объявил, что мне в любое время сделает рентгеновский снимок бесплатно.

Так сложилась судьба у моих учеников.

Теперь пора рассказать о Стиве. Для вас не будет новостью, если я скажу, что Стив так и не избавился от своего патрона. По-прежнему жизнь их разнообразили бурные, полные страсти сцены, как с участием автомобилей, так и без оного. Отпуск во Франции в самом деле благотворно сказался на французском произношении Стива, а Том в самом деле не уехал в Америку.

Впрочем, на другой же год война вынудила Тома покинуть город, и его всепоглощающий интерес к протеже необъяснимо пошел на убыль. Свобода возвращалась к Стиву с такой стремительностью, что дух захватывало, — вскоре ему буквально ничто уже не мешало быть таким же, как все, когда и сколько ему заблагорассудится. Его призвали на военную службу, и тут он, в конце концов, проявил независимость, изъявив желание стать пилотом военно-воздушных сил.

Шутки шутками, а Стив уже действительно водил самолет, да как лихо водил, правда, не мог посадить. При стольких способностях Стиву было отказано в умении посадить самолет невредимым. Это вынуждены были признать все, причем кое-кто — в том числе и Стив — с облегчением. Попробовали было сделать из него штурмана — опять осечка: арифметика подвела. Попробовали сделать радистом — а у него возьми да обнаружься таинственные приступы внезапной глухоты. Так Стива и продержали бесславно на земле. Однако из общения с патроном Стив вынес одно ценное свойство: навык крепиться перед лицом испытаний. По всей видимости, у него был на это природный талант. Красивый жест окончился неудачей, но Стив был премного доволен одним уж тем, что сделал его. Он крепился не за страх, а за совесть. И вскоре начал озираться по сторонам.

Озираясь по сторонам, Стив приметил дочку второго из владельцев бухгалтерской фирмы, в которой он прежде служил. Дочка была хорошенькая, решительная и без ума от Стива. Стиву хотелось жениться; ему хотелось детей. И он в конце концов смирился с мыслью, что станет бухгалтером. Этот выбор также стоил ему душевных мук, но и тут его выручила привычка крепиться. А в конторе как раз такого, как он, и ждали с войны: молодой летчик, толковый, обаятельный, воспитанный, приличный, положительный — чего же лучше! Дочка стала его женой.

Так Стив и осел в городе. На свой скромный лад он весьма преуспел по бухгалтерской части. Живут они с супругой на широкую ногу. Стив чрезвычайно гордится своим потомством. Сокрушаясь в своем кругу о том, что кто-то сбился с пути, он с каждым годом испытывает при этом все меньше неловкости. Стив остепенился.

В судьбе Стива присутствует, на мой взгляд, нечто сугубо поучительное. Стив теперь уважаемый человек. Его просто хочется назвать столпом общества. Да, так я его и назову: столп общества. Более подходящего названия не подберешь.

Я сказал, что Том не уехал в Америку. Это не совсем точно. Точнее сказать, он не уехал в Америку как политический эмигрант в августе 1939 года. И никто из нас не уехал. Том все тянул да тянул, а Роберт не нажимал на него. «Война неминуема», — говорил Том, — во-первых, потому, что не хотел уезжать, а во-вторых, потому, что война была неминуема.