– Ну что, полетели теперь домой?

Как обычно, упоминание о полете вмиг вернуло мне хорошее настроение. Может, действительно, как и дяде, в ангелы уйти? Никакими словами не описать то чувство пьянящего восторга, которое охватывает тебя, когда ты паришь в вышине над городом.

Не дожидаясь моего согласия (а чего его ждать, будто дядя меня не знает), он подхватил меня, и вот мы уже мчимся над землей. Под нами мелькают деревья, дома. Махонькие черти кажутся смешными с такой высоты.

Заложив крутой вираж, ангел пошел на снижение. Только тут я разглядел, что мы, собственно, уже подлетаем к нашему дому. Как всегда, полет показался мне слишком коротким. Это несправедливо!!! Почему, в конце концов, только ангелам даны крылья? Чем мы, черти, хуже?

Дядя последний раз взмахнул крыльями и опустился на лужайке перед нашим домом.

– Ну что, ты меня приглашаешь?

Еще одно дурацкое правило ангелов. Никогда ни в чей дом они не войдут без приглашения. В общем-то мы тоже не можем. Люди правильно говорят, что черт не приходит без приглашения… только забывают, что и ангел джентльмен. Его тоже полагается впустить в себя.

– Конечно, дядя, – кивнул я, распахивая перед ним дверь. Тихонько тренькнул колокольчик, возвещая о нашем приходе. Монтирий одобрительно кивнул. Аккуратно протер появившейся непонятно откуда у него в руке тряпочкой обувь.

– Ну, веди. Где у вас все? Впрочем, что я спрашиваю. Зная своего братика, могу предположить, что он на кухне. Как обычно, сидит в рваных штанах и грязной майке и жрет.

– Ест, – поправил его голос нашего домового.

– Жрет! – отрезал дядя.

Представив отца за едой, я вынужден был согласиться с дядей. Отец не ел, он именно жрал.

– Нафаня, – попросил я домового, – сообщи всем, что у нас гости.

– Уже, – раздался голос невидимки. – Вас ждут на кухне, где хозяин дома изволит вкушать пельмени.

Дядя фыркнул. Движением руки он заставил свои крылья исчезнуть. Оправил свой белоснежный костюм и зашагал в сторону кухни. Я поспешил следом.

Нельзя сказать, что мои родители обрадовались приходу дяди. Отец, как обычно, сидел за столом в грязной майке и ел пельмени руками. При виде дяди он рыгнул и поспешно вытер руки о майку. Мама поморщилась.

– Дорогой братик, – кисло приветствовал дядю отец. – Что-то давно тебя не было.

Дядя в своем великолепном белоснежном костюме смотрелся рядом с отцом как принц перед бомжем. Он величественно кивнул всем, галантно поцеловал руку маме и аккуратно присел за стол. Отец при виде этого нахмурился. Да, контраст между отцом и дядей был разителен.

– Да дела все, дорогой братик. – Обращение дядя явно скопировал у отца, но сделал это с какой-то аристократической издевкой. Именно так, с аристократической, как любит повторять мама.

– Гоша, вытри руки о полотенце! – попросила мама.

Отец удивленно посмотрел на нее.

– Зачем? Майка ближе. И она к этому привыкла. Так зачем ты пришел, братик?

– Гоша? У тебя новое имя? Ладно, не важно. Пусть будет Гоша. Я не затем пришел.

Я аккуратно пристроился в углу и с интересом стал прислушиваться к разговору. Сегодня вечер обещал быть очень удачным. Что может быть приятней для чертей, чем ссора в семье? Правда, если только не ты объект ссоры.

– Я пришел поговорить о твоем сыне.

Упс! Кажется, сглазил. Пора смываться. Я осторожно направился к выходу и столкнулся со своим старшим братом.

– Ты че здесь? – хмуро спросил он. Брат был старше меня почти на двести лет. Считал себя важной персоной, хотя служил всего лишь разносчиком почты в министерстве информации. Его появление привлекло внимание и дяди.

– Эзергиль, это куда ты? Здравствуй, Зорег.

– Дядя, – кисло кивнул мой брат. Дядю он не любил еще больше, чем отец. Не любил с того дня, как дядя оттаскал его за уши, когда братик попытался украсть у него крылья лет двести пятьдесят назад. Нет, Зорег не злопамятен. Он просто злой. Да и на память еще не жалуется.

– Так вот, я хочу с вами поговорить о вашем сыне Эзергиле. Дорогой братец, ты в курсе, что у твоего сына с завтрашнего дня в школе начинается летняя практика? И ты, конечно, в курсе, что если он не пройдет ее, то останется на второй год.

– Серьезно, что ли? – изумился отец. – Сын, ты че мне ничего не сказал? Мы бы нашли тебе местечко для этой… как ее? Практики.

– Я уже взрослый! – обиженно зашипел я. – Мне уже почти сто двадцать лет! Через шестьдесят лет я получу свой хвост.

– А рога получишь после женитьбы, – заржал мой брат.

Я поморщился. От плосковатых шуток братца порой становилось тоскливо. Хотя лично он считал, что плоские шутки, то что надо. Дядя же свысока глянул на Зорега, но от комментариев воздержался.

– Практику вашему сыну я нашел. В министерстве наказаний. Он должен помочь одной заблудшей душе…

– Что!!! Помочь?!! Он же черт!!! Он не помогать должен! Он должен, наоборот, завлекать людей, дабы забирать их души! Вот я помню, как за одним святым охотился. – Отец издал смешок. – Давно это было. Святой, святой, а как я монетки показал, так сразу и не святым оказался.

– Ага, – кивнул дядя. – Только ты забыл рассказать, как от архангела Михаила потом улепетывал, под чьим покровительством тот святой и находился. Даже хвост свой потерял. Две недели на Земле прятался, пока я тебя не отыскал. А хвост так и остался трофеем у Михаила.

– Пап, ты мне это не рассказывал, – встрял я.

– А ну цыц! – рявкнул отец. – Монтирий, ты бы постыдился при сыне так отца срамить!

Дядя эту жалобу проигнорировал.

– Так как насчет практики?

Отец тяжело вздохнул.

– Он же черт, – опять повторил он.

– Вот и отлично. Научится разбираться во взаимоотношениях людей. И ведь практика в министерстве наказаний!

Этот аргумент отца убедил. Еще бы! Какой черт не мечтает поступить на работу в это престижнейшее учреждение Ада? А какой туда конкурс!!!

– Ладно, что от меня-то надо?

Дядя тут же щелкнул пальцами, и на столе материализовался листок бумаги.

– Вот, оформи заявку.

Отец покосился на меня, вытер руки о майку и стал писать. Подписался. Дядя моментально выхватил листок и прочитал его.

– Стараешься, – похвалил он моего отца. – Всего пара дюжин ошибок. Молодец. – Дядя опять щелкнул пальцами, и листок исчез. – Ну вот. Заявку я отправил. Эзергиль, не подведи меня. Я ведь лично за тебя просил.

Он лично за меня просил. Ха! Видел я, как он просил. «Мне нужно вот это и это. И БЫСТРО!!!»

Я убито кивнул.

– Да, дядя Монтирий.

– Вот и хорошо. Завтра перед началом твоей практики я с тобой еще встречусь. Братик, до свидания. Не скучай без меня. Мадам. – Дядя снова повторил свой подвиг, поцеловав моей маме ручку уже на прощание, чем привел ее в совершенный восторг. У отца же хвост встал дыбом. Он что-то буркнул в адрес крылатых, которые слишком много о себе воображают. Дядя ехидно ему поклонился и исчез.

– Вот зануда, – буркнул мой брат ему вслед.

– И вовсе он не зануда, – заступился я за дядю.

– А ну цыц! Оба! – рявкнул отец. Потом печально вздохнул. – Родню не выбирают. И угораздило же в семье добропорядочных чертей родиться такому уроду!

Я счел за лучшее как можно быстрее исчезнуть с кухни. Распространяться по поводу своего непутевого родственничка отец мог часами. Нет, слушать его бывает занятно. Но только если слушаешь все это первый раз. Или второй. Или третий. Ну, на худой конец – четвертый. Но когда все это повторяется уже в сто четвертый раз, то становится тоскливо.

– Спокойной ночи, – пожелал я всем из-за двери. Это был самый верный способ отделаться от отцовской лекции.

– Ребенку завтра рано вставать! – тут же вмешалась мама. – Иди, деточка, иди. Отдыхай. Умаялся за сегодня.

Я благоразумно воздержался от ответа и поспешил исчезнуть в своей комнате. Завтрашний день обещал быть очень веселым.

В школе, как обычно, вместо приветствия я огрел портфелем своего заклятого врага Ксефона и тут же спрятался за морок. Ксефон никогда не был силен в наваждении, поэтому я не боялся, что он меня увидит. Из-за морока я с интересом наблюдал, как Ксефон вертится волчком, пытаясь разглядеть, кто его ударил.