Анджела Боуи
и Патрик Карр
ПРОХОДКИ ЗА КУЛИСЫ
бурная жизнь с Дэвидом Боуи
Купер Сквеа Пресс,
Нью-Йорк, 2000
Первое Cooper Square Press-издание, 2000.
Полное переиздание “Backstage Passes”, New York, 1993.
1993 Angela Bowie with Patrick Carr
Перевод с англ. A.Kharlab, 2002
БЛАГОДАРНОСТЬ
Я хотела бы поблагодарить следующих людей за ободрение и моральную поддержку во время создания этой книги: Мэгги Эбботт, Рэя и Дэна Адамсов, Марка Биго, Родни Бингенхаймера, Байкера Боба, Кевина Кэнна, Патрика Карра (за перевод моего бурного потока слов в читаемое произведение), Клэренс Читэм, Лии Блэк Чайлдерса, Джорджа Коулмэна, Ронни Кука, Джейн Каунти, Барбару Делано, Конни Филипелло, Лору Флетчер, Ким Фоули, Дороти Фрай, Дану Гиллеспи, Дэвида Голдмэна, Хэла Грэшема, Дэвида Гроффа, Джо Джонса, Денниса Катца, Наташу Корнилову, Эндрю Липка, Сташу Липка, Кевина МакШэйна, Роя Мартина, Рэя Мэйхью, Роберта Масселмэна, Оренчио, Фифи Оскард, Гэйл Паренто, Дика Ричардса, Роя Роджерса, Тину Сент-Клэр, Стивена Солберга, Барбару Шпитц, Стивена Тэнтона, Черри Ваниллу, Харольда Уотермана, Джорджа Уебли, Тони Занетту... и, конечно же, моего дражайшего бывшего супруга, Дэвида Боуи, без которого ни одно из описанных здесь приключений не смогло бы произойти.
Анджела Боуи
К списку Энджи я добавлю еще несколько имен: Расса Барнарда и Рокель Фридман, Эй Джей и Пэт Бэстил, Айви и Карла Конти, Гэйлу Джин и Бонни Фитцпатрик, Марту Прайс, Кенни Винстра, Джона Уайтингера, Линн Рэй и Мередит Келлер. Особая признательность моему агенту, Кевину МакШэйну и моему издателю, Джорджу Коулмэну, а также моим жене и сыну, Энн Райт и Уолкеру Карру, ну и, конечно, Энджи.
Патрик Карр
Кое-чего не хватает на этой странице. Я хотела поместить сюда текст “Энджи” Мика Джеггера и Кита Ричардса, но мне не разрешили издатели этой песни – “И-эм-ай-Мьюзик”.
Причины моего желания использовать здесь слова “Энджи” станут вам ясны, когда вы прочтете о моем приключении с Миком Джэггером. Отказ И-эм-ай довольно странен, тем более что я до сих пор питаю к Мику только самые добрые чувства. В любезном письме издателей упоминалось про “контрактные обязательства” – и все. Кто знает? Может, Мик все еще слегка злится на меня из-за моего появления в шоу Джоан Риверз, где я вспоминала о том, как обнаружила его как-то раз в постели с моим мужем. Впрочем, об этом – позже.
Что касается отказа на право использования здесь текста “Golden Years”, одной из песен, которую мой бывший муж написал для меня, то здесь все ясно. Некто Роберт Ди Гудэйл, исполнительный вице-президент “Айзолар” – бизнес-компании Дэвида – заявил мне в нахальной записочке, что я не только не получу права на использование текста песни в этой книге, но что Дэвид абсолютно не одобряет и саму эту книгу и ни в коем случае не будет оказывать никакой помощи в ее написании, и что всем его людям наказано поступать также.
Что ж. Все явно переменилось с тех пор, когда я впервые услышала “Golden Years”, которую Дэвид сыграл мне по телефону, пытаясь снова (и успешно) завоевать мое разбитое сердце. Еще больше времена изменились с тех пор, как он впервые сыграл мне “The Prettiest Star”, попросив выйти за него замуж, не взирая ни на какие его проблемы. Но я понимаю. Уверена, что выход этой книги в печать – последняя вещь на свете, которой бы ему хотелось.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Я абсолютно точно помню, где и когда мы с Дэвидом Боуи впервые спали вместе. Это было в Лондоне в начале лета 1968 [sic] года, после вечеринки в “Спикизи”: в тот вечер Кинг Кримсон праздновали подписание своего нового контракта со студией звукозаписи, и Донован поднялся на сцену и спел песни Бадди Холли вместе с ними – просто отрывная, чудесная рок-н-ролльная ночка, а потом Дэвид пошел вместе со мной ко мне в маленькую комнатушку над клубом путешествий “Ноумэд” в Пэддингтоне. “Разноцветная” часть Пэддингтона, да уж, действительно, что за сцена: владелец клуба – из Южной Африки; ливанский борец – за вышибалу; а официантка из Ньюкасла – настоящая первоклассная певица; мексиканская группа, бывшая у себя на родине дико популярной, а в Лондоне – просто пустым местом; дюжина других разношерстных звездочек и всякого сброда; наконец, я и моя соседка по комнате, австралийка, продающие трехдневные комплексные турне в Ибицу испитым ирландцам, когда те выкатывались с дискотеки. Сплошная дичь: свингующий Лондон, только неприглядной изнанкой наружу.
Впрочем, в ту ночь мы с Дэвидом были одни, если не считать, конечно, легендарного Лэнса оф Лав. Лэнс был таким активным и популярным парнем – он никогда не встречал отпора, возможно, никогда и не встретит, – что можно считать его вполне самостоятельным персонажем.
В Пэддингтоне он, несомненно, вел себя вполне независимо. Дэвид надрался в сосиску, и мы оба были страшно уставшими, когда завалились вдвоем в мою крошечную кровать, но, вместо того чтобы спать, явился Лэнс: сильный, молчаливый, внезапно заправляющий всем шоу.
Было, должна я заметить, впечатляюще. Не сказала бы, что небесное блаженство, хотя у Лэнса выдержка была столь же длинной, как и он сам, но он был не больно-то чувствительным, хотя, по Дэвидовским меркам, вполне убедительное выступление. Его гордость размерами и стойкостью своего сексуального инструмента была явно оправдана. В эту ночь я была недвусмысленным образом ознакомлена с одной важнейшей неотъемлемой особенностью характера Дэвида Боуи: этот человек – настоящий жеребец, и он этим гордиться.
Утро принесло еще одно озарение. Дэвид покинул меня рано и крайне резко. Это был удивительный, неприятный контраст с его поведением в “Спикизи”; словно он хотел сказать: “То было вчера, а это – сегодня. Я должен вернуться к тому, что мне необходимо сделать.” На самом деле, все, что он мне сказал, это: “Я позвоню тебе”.
Я была взбешена, но поняла, что происходит. Для Дэвида сентименты значения не имели. То, что он проделал со мной, было частью намеченной работы, всеобъемлющего плана, который он проводил в жизнь. Когда он приезжал в Лондон в те дни – тогда он жил в пригороде, в Бекенгэме – ему приходилось обегать всех по кругу. Уверена, что в то утро, когда он ушел от меня, он отправился к Кену Питту, Кэлвину Марку Ли и, возможно, еще к кому-нибудь – деловые свидания на стороне.
Впрочем, это было окей. Это – как иметь предельно загульного кота. Вы можете ненавидеть то, что он такой потаскун, но не перестаете его от этого любить. Таким Дэвид и был: просто ужасный, ужасный котяра. Он таким образом действовал – использовал секс, как коты брызгают, помечают территорию. Отлично срабатывает.
Всегда.
1. СВИНГУЮЩИЙ ЛОНДОН
Лондон в 1966-м был прекрасен – самый великий город мира в период самого расцвета.
Это было место, выплывающее из тьмы к свету; в нем ты чувствовал себя открытым, свободным, оптимистичным, готовым на все. Когда я представляю его себе сегодня, я вижу повсюду цветы, улыбающихся людей, пестроту. Это не был тот старый Лондон – жертва блитц-крига или же холодная загазованная развалюха в духе послевоенного аскетизма. Это было место возбуждающее, полное игры, жизни, искусства, приключений и той утонченной цивилизованной эксцентричности, которой так отличаются британцы, храни их боже.
Британия в целом смотрела вперед, а не назад во дни былых побед или поражений. На международной арене фортуна улыбалась Империи со всеми ее бесконечными кровавыми войнами и холдинговыми акциями, а дома безработица держалась на низком уровне, благосостояние повышалось, а лейбористское правительство спонсировало реформы и либерализацию по всем направлениям.
