Да, я ж не сказал! В этот раз выведенный на арену зверь был взнуздан и осёдлан. Седло, правда, было так себе – круглый кусок толстой кожи, наброшенный на тёмно-синюю попону и стянутый на брюхе ремнём. Но мне и такое сойдёт, ведь других желающих прокатиться что-то не наблюдается.

Я попытался приостановить стремительный бег скакуна, но стоило лишь натянуть узду, как его скачки и метания стали ещё яростнее. А какой при этом звучал рёв, даже мне становилось не по себе. Стоило отпустить поводья, как зверь тут же успокаивался.

А-а, была не была! Семи смертям не бывать, а одной не миновать! Я схватился за ремни и с трудом разорвал их. Прочные оказались, заразы. Ещё мгновение и их ошмётки вместе с удилами полетели на песок.

Я не ошибся, мой Конёк-Горбунок аж заплясал от счастья, принявшись танцевать кругами. Видно конская упряжь не для этих свободолюбивых существ.

Радостное настроение единорога передалось и мне, оттого я не сразу осознал, какая гроза собирается вокруг.

– Ты что вытворяешь, смерд? – зарычал на меня какой-то закованный в железо квадратный чувак, – Чуть не снёс весь лагерь!

Блин, тут он, пожалуй, был прав. Не то чтобы этот жёлто-оранжево-красный конец ристалища… противоположный красно-синему, из ворот которого я вышел на арену… был изрядно потрёпан… Пусть однорог успел снести лишь пару шатров, зато все остальные были в разной степени поваленности и скособоченности, будто пейзаж на картине какого-нибудь авангардиста.

– Что молчишь, образина?! Отвечай! – гаркнул тот же хмырь.

– От образины слышу.

– Что?! – "квадрат" схватился за меч, а я пнул его ногой в грудь, не дожидаясь, пока он выдернет свою железку.

– Бум-дум-дум! – вояка покатился по земле, как пустое ведро… вернее, полное… дерьма.

Только мне сразу стало не до поиска подходящих эпитетов, потому что вся орава… а из "помятых" шатров всяких вояк, благородного происхождения и не очень, набежало десятка два, даже больше… бросилась на меня. Один из них тут же попытался ткнуть меня пикой…

Сильны они… Мать их!.. на безоружного… Своё-то бронзовое копьё мне пришлось бросить, когда на полном скаку запрыгивал на однорога.

Не беда! Я вырвал пику и её древком, как простой палкой, тут же накостылял по горбу самым прытким из нападавших, в том числе и её хозяину… этому особенно. Жаль, древко оказалось слишком слабым, не выдержало ударов по шлемам и латам, разлетевшись об услужливо выставленный кем-то щит.

Тут я окончательно осознал, что нефиг геройствовать, пора давать дёру! Тем более, что к моим противникам со всех сторон бежала подмога. Стукнув единорога пятками в бока, я толкнул его шею вперёд, да зверь и так сообразил, что оставаться на месте смерти подобно.

Загораживавшие нам дорогу воины метнулись в разные стороны, чтобы не попасть под тяжёлые копыта. Мы вырвались из кольца окружения и помчались во весь опор. Я вовремя пригнулся, потому пущенные следом стрелы и болты просвистели мимо… Кроме двух. Их пришлось выдернуть из очень неприятного места. Сволочи! Куда только целятся?! Извращенцы!!!

К счастью:

– Не стрелять! Кто посмел?! – донеслось откуда-то со стороны королевской трибуны.

Блин, а то б я двумя булавочными уколами не отделался.

Мы с однорогом вихрем пронеслись до нашего… ставшего теперь близким и родным… красно-синего края арены. На противоположном мне теперь точно не поздоровится.

Развернул скакуна… Мать честная! В мою сторону с копьём во весь опор летит какой-то рыцарь. Блин! А у меня в руках даже перочинного ножика нет.

Метнулся взглядом туда-сюда… О-о! Вот же! Сзади меня, между двумя шатрами застыл оруженосец. Этот негодяй самым наглым образом спал на боевом посту, сладко причмокивая, как любимую женщину обнимая копьё господина.

Я кое-как сдал единорога назад и, еле дотянувшись, выхватил у сони оружие. Блин! Как раз то, что нужно, точно мне по руке. Правда, слугу пришлось стряхнуть, уж слишком не хотел он спросонья отдавать оружие хозяина.

В другой раз я, может, ему и объяснил бы, что почём и как глубоко он неправ, а тут времени не было. Враг – вот он, рядом. Едва успел выставить копьё. Удар пришёлся в щит супостата, и того выбило из седла, как пробку из бутылки. А нефига разгоняться до второй космической, тогда бы не летел, как ракета.

О, а за ним и второй – тот, квадратный. Ну, этого оприходовать мне сам бог велел! Бросил единорога вперёд.

Нет, честно говорю, я не хотел его сильно бить… Так, слегка. Но угомонить злодея как-то надо было. Так что с грохотом этот железный бочонок рухнул отменным.

Всю остальную шелупонь, пешую и конную я погнал прочь, как сраных котов, лишь вращая оружие над их бестолковыми тыквами. Нескольких взмахов оказалось достаточно, чтобы разношерстное воинство бросилось прочь. Эх, жаль, развернуться мне не дали!

– Шэрх, стоять! Немедленно прекратить! – заорали из королевской ложи.

И кто это там такой голосистый, как Ричард Львиное Сердце? О, да это, никак, Его Величество?

Мля! Пришлось подчиниться. Тут и арбалетчиков повылазило отовсюду, как грибов после дождя. И кто знает, может арена у них из катапульт или баллист пристреляна? Закидают камнями нахрен, и единорога не пожалеют… Меня – тем более! А зевакам чего: чем кровавее побоище – тем интереснее.

Пришлось прекратить погоню и послушно потрусить к трибуне для ВИП-персон.

– Что ж ты бесчинствуешь, Шэрх?! Ты мне так всех рыцарей перебьёшь, кто ж в турнире будет участвовать?!

– Так, вашество, они ж первые начали, – тут же наябедничал я, – Вы ж сами видели! Да и рыцарей я сразил в честном бою – мечом и копьём!.. Ну-у, меча у меня пока нет… А копьё – вот оно! – я с гордостью потряс своим оружием в воздухе.

– Ха-ха-ха-ха! – расхохотался король, – Это у тебя копьё? Уо-хо-хо-хо! – зашёлся он в новом приступе хохота.

Не-е, не понял я, хлопая глазами. Если это не копьё, тогда что? Честно скажу в древнем оружии не силён… А-а-а, может, это – пика. Хотя, фиг его знает, в чём тут разница? Наверное – в длине?

Не спорю, древко моего копьеца было малость подлиннее, чем у тех же рыцарей…

– Уа-га-га-га, – продолжал неистовствовать монарх.

И чего это его так на "ха-ха" пробило, анашой что ли балуется?

– Ше-е-ерх, – наконец протянул король, смахивая с глаз слёзы, – ты знаешь, что у тебя?

Я только пожал плечами. Мне-то откуда знать, что тут и как называется?

– Это флаг-шток.

– Флаг-чего?

– Столб такой, на котором флаги вывешивают.

А чего он тогда такой тонкий? И когда только успели вкопать? В прошлый раз никаких столбов на арене в помине не было… А флаг на конце? Чего он тогда такой маленький? Я думал, это, как у кавалеристов на пиках… как его… вымпел.

– А чего этот, – я указал на оруженосца… или кто он был на самом деле… мирно спящего на месте похищенного мной знамени, – тогда его держал?

– Да не держал он его, а висел на столбе, пьянь несчастная. Если б не заслуги его отца… Жиллер! – взревел Его Величество так, что однорог подо мной аж дёрнулся, – мать твою, ты опять нажрался, сволочь!

– Я тут, ваш-вел-ство! Никак нет, ваш-вел-ство! – мгновенно вскочил соня.

– Тогда ответь, Жиллер, мне, твоему королю и сюзерену, куда ты подевал славное знамя оррмьера Тилларского?!

– А?! Что?! – заозирался бедняга по сторонам, скорчив рожу почище Крамарова, – И правда, вашество, иде же оно?

– Ха-ха-ха-ха! – зашёлся в новом приступе хохота Нариллар Четвёртый, – Вы только на него посмотрите! Уо-хо-хо-хо! Ну, умора! А-а-а, – махнул он рукой, – и как на такого обижаться? – и вновь заливисто расхохотался, в чём окружение его дружно поддержало.

Через пару минут вместе с ними ржал уже весь стадион. Даже я не удержался.

Нет, пусть мне кто-нибудь ответит, куда я попал?! Это рыцарский турнир или цирк какой-то?!

Пир был в самом разгаре. Я отхлебнул из доставшегося мне, как и другим сотрапезникам за нашим столом, вместительного бронзового кубка и невольно поморщился. Может, это вино и было изысканным, а тот, кто в этом разбирается, оценил бы его по достоинству… Вот только я всю жизнь предпочитал чего-нибудь покрепче, а не такую кислятину. Но не хаять же в открытую королевское угощение, тем более – на халяву.