— Мистер Джонс! — сказал Хорнблауэр. — Уберите абордажные сетки, пожалуйста.

Луна ярко светила, освещая море перед ними.

— Один румб вправо, — сказал Хорнблауэр рулевому.

— Один румб вправо, — машинально ответил тот.

— Вы пойдете западным проходом, сэр? — спросил Тернер.

Как штурман и навигатор он должен был находиться на шканцах рядом с капитаном и имел полное право задать этот вопрос.

— Вряд ли, — ответил Хорнблауэр.

Барабан на «Меджиди» гремел, не смолкая. Если его слышат в форте, канониры уже начеку. В ту секунду, когда Хорнблауэр принял окончательное решение, за кормой блеснула оранжевая вспышка, словно на миг приоткрылась печная дверца. Через секунду раздался звук выстрела: это палили с «Меджиди». Хорнблауэр не слышал, чтоб пролетело ядро, но даже если выстрел холостой, из форта его видели и слышали.

— Я пройду у мыса Сари, — сказал Хорнблауэр.

— У мыса Сари ,сэр?!

— Да.

Тернер замолчал — не из субординации, а от изумления. Тридцать лет прослужив в торговом флоте, он уверился, что никогда не следует добровольно подвергать судно навигационным опасностям. Служба в военном флоте не особо поколебала его убеждение. Его долг — оберегать корабль от мелей и штормов, а капитан пусть себе думает о пушечных ядрах. Ему и в голову бы не пришло вести «Атропу» в узкий проход между рифом Кайя и мысом Сари даже днем, а ночью тем более. Полнейшая неожиданность такого предложения и заставила его онеметь.

Еще одна вспышка за кормой; снова грохот выстрела.

— Возьмите подзорную трубу и идите на бак, — сказал Хорнблауэр. — Смотрите за прибоем.

— Есть, сэр.

— Захватите рупор. Я должен вас слышать.

— Есть, сэр.

В фортах слышали выстрелы. Солдаты у пушек успеют окончательно проснуться, разжечь фитильные пальники и открыть перекрестный огонь. Может, турецкие канониры и не очень опытны, но восточный проход узок, они не промахнутся. Западный проход между островом и рифом Кайя может обстреливать лишь одна батарея, но здесь дистанция еще меньше. «Атропе» дважды придется поворачивать, (она будет все равно что сидящая утка). Никаких шансов проскочить. Лишенная мачт, или даже с порванным такелажем, она станет легкой добычей для «Меджиди», который легко пройдет восточным проходом. Потеряв управление, «Атропа» может сесть на мель. Она такая маленькая, ее обшивка такая тонкая — большие каменные ядра, какими стреляют турки, падая с высоты, разнесут ее в щепки, продырявят днище, потопят ее в несколько секунд. Он должен идти у мыса Сари. Это удвоит, утроит дистанцию для пушек на острове. Это будет неожиданный шаг — пушки скорее всего направлены на риф Кайя, чтоб перекрыть проход в самом узком месте. Канонирам придется торопливо менять угол подъема, а часть пути риф будет заслонять «Атропу» от ядер. Это — его единственная надежда.

— Один румб вправо, — сказал он рулевому. Так бывает в висте: первый круг, две карты уже положены, и ты кладешь короля, не зная, у кого туз. По теории вероятности это самое разумное, и потому, приняв решение, надо ему следовать.

Бриз дул по-прежнему. Это им на руку: во-первых, «Атропа» будет хорошо слушаться руля, во-вторых, о подножие рифа Кайя и мыса Сари будут разбиваться волны, а значит, Тернер в подзорную трубу различит освещенный лунным светом бурун. Хорнблауэр отчетливо видел мыс Ада, а вот выход из залива под этим углом разглядеть было нельзя — казалось, «Атропа» скользит прямо к сплошному берегу.

— Мистер Джонс, пожалуйста, поставьте матросов к брасам и шкотам передних парусов.

Канониры на Аде сейчас отчетливо видят судно, резко очерченное в лунном свете. Они будут ждать, пока оно повернет. Остров Пэседж и мыс Сари по-прежнему казались одним целым. Хорнблауэр правил прямо.

— Буруны справа по курсу! Это кричал Тернер с бака.

— Буруны впереди! — Долгое молчание, потом пронзительный от волнения голос Тернера: — Буруны впереди!

— Мистер Джонс, скоро мы будем поворачивать через фордевинд.

Хорнблауэр хорошо все видел. Он держал карту перед мысленным взором и мог соотнести с ней туманные очертания берегов.

— Буруны впереди!

Чем ближе они подойдут, тем лучше. Берег обрывистый.

— Ну, мистер Джонс. Рулевой! Руль круто направо! Корабль развернулся, словно танцор. Слишком быстро!

— Одерживай! Так держать!

Нужно некоторое время сохранять этот курс, «Атропа» успеет набрать потерянную при крутом повороте скорость.

— Буруны впереди! Буруны справа по курсу! Буруны слева по курсу!

Цепочка ярких вспышек за левой раковиной. Грохот пальбы прокатился над холмами.

— Руль круто направо. Обрасопьте паруса бейдевинд, мистер Джонс. Круто к ветру!

Они повернулись. Мыс Сари был рядом с ними, и не только рядом, но и впереди — берег изгибался.

— Держите так же круто!

— Сэр… сэр-Голос рулевогохрипел от волнения: еще чуть-чуть и корабль потеряет ветер. Передние паруса хлопали. Корабль терял скорость, егосносило. Еще немного, и он сядет на мель.

— Немного лево руля.

Так они еще немного протянут. Слева отчетливо виднелась черная громада Кайя. Мыс Сари справа и впереди, ветер прямо в лоб. Но должен — должен —быть боковой поток ветра от мыса Сари. Иначе просто не может быть — так устроен берег. Передние паруса вновь захлопали — рулевой метался между опасностью налететь на обрывы и опасностью потерять ветер.

— Нет так круто!

— Сэр!

Боковой поток должен ощущаться у самого берега. А, вот и он! Хорнблауэр обостренным чутьем моряка почувствовал перемену: ветер на мгновение стих, потом коснулся другой щеки. Передние паруса снова захлопали, но уже по-иному. Раньше, чем Хорнблауэр успел что-либо приказать, рулевой со стоном облегчения повернул штурвал. У них всего одна или две секунды. За это время надо снова набрать скорость, и отойти подальше от обрывов.

— Приготовиться к повороту оверштаг.

Сейчас главное — набрать скорость. Грохот выстрела с острова Пэседж. Риф почти полностью скрыл от них вспышку; возможно, он заслонилих от ядра. Это первая из пушек, которую успели перезарядить. Опять вспышка, опять грохот, но сейчас некогда о них думать. Судя по тому, как ведет себя корабль, ветер опять встречный.

— Шкоты передних парусов! Еще секунда. Пора!

— Руль круто направо!

Судно послушалось. Оно поворачивается. Оно не потеряет ветер. Теперь оно шло в бейдевинд на новом галсе.

— Буруны прямо по курсу!

Это, конечно, риф Кайя. Но нужно снова набрать скорость.

— Приготовиться к повороту оверштаг. Надо идти вперед, пока бушприт не окажется у самой скалы. Терпение… Ну!

— Руль на борт!

Штурвал повернулся. Корабль артачился. Да… нет… да. Фока-стаксель начал забирать ветер. Корабль поворачивался. Матросы ходом тянули подветренные брасы. Секундное колебание, и вот «Атропа» уже набирает скорость на новом галсе, скользя мимо рифа Кайя. Мыс Сари впереди, идя этим галсом, его не обогнуть.

— Приготовиться к повороту оверштаг!

Надо протянуть как можно дольше. Это — последний поворот. Что-то с ревом пронеслось над головой. Это стреляют с острова Пэседж.

— Приготовиться. Руль на борт!

Корабль развернулся. Отчетливо видны были рифы у подножия мыса Сари, к которым они так близко подошли. Сильный порыв ветра — это снова боковой поток. Но судно лишь на мгновение заколебалось, и тут же его подхватил настоящий бриз. Еще немного пройти этим курсом — риф Кайя близко на траверзе. Ну вот, они в безопасности.

— Мистер Джонс! Курс зюйд-тень-вест.

— Курс зюйд-тень-вест, сэр!

Они правят в открытое море. Родос справа, Турция осталась позади, а в кладовой под ахтерпиком — баснословное богатство. Правда, на дне залива тоже осталось сказочное богатство, но Хорнблауэр вспоминая о нем, почти не испытывал угрызений совести.

Его Величества военный шлюп «Атропа» была самым маленьким кораблем в британском флоте. Были бриги и меньше ее размером, были совсем маленькие шхуны и тендеры, но она была самым маленьким из принадлежащих королю Георгу кораблей в техническом, так сказать, смысле, то есть с тремя мачтами и капитаном. Но Хорнблауэру вполне хватало и ее. Заглядывая в капитанский список, он видел ниже своей фамилии еще пятьдесят и замечал, как постепенно убывает число старших капитаном — кто-то умирал, кто-то становился адмиралом. Ему думалось, что, если повезет, он со временем получит фрегат или даже линейный корабль. Но пока ему вполне хватало «Атропы».