- Это как же это кто-то посмел хоть что-то "требовать" от капитана на борту его корабля? На борту корабля даже император может меня лишь просить. А они - требуют?!
- А они требуют. Командир, честное слово, команда находится на грани бунта.
- Бунта?
- Мальчишки. Я не могу их успокоить.
В наступившей тишине неожиданно громко звучит звонкий голос Самойлова:
Всегда и всюду жертву защити,
Поверженного в схватке пощади,
Достиг победы, снова к ней иди,
Важнее прошлой та, что впереди.
Своё непревзойдённое оружие
Носи в своей груди и пой в пути.
- Нет.
- Товарищ каперанг ...
- Нет! Мой ответ: НЕТ!!
- Но...
- Идиоты. Вы понимаете, сколько людских жизней нам придётся потерять, если мы сейчас атакуем сторков? Миллионы! Десятки миллионов! Ведь это - война.
- И потому мы будем спокойно смотреть на всё это?
- Будем.
- Почему?
- Потому, что это Я так решил. Кораблём командую я, а не Вы, товарищ капитан второго ранга.
- Но как объяснить всё это гардемаринам? Они не поймут, они же... мальчишки.
- Бунт. Кому-то не дают покоя лавры Джона Сильвера? "Весёлого Роджера" поднять захотели, да? Может, ещё мне чёрную метку вручите, а? У нас тут Императорский флот или Береговое Братство? Так вот, забывчивым напоминаю, что для участников мятежа предусмотрено всего два вида наказания. Два, независимо от пола и возраста. Это либо смертная казнь, либо, при наличии смягчающих обстоятельств, разжалование без пенсиона и права ношения формы. Кто-то ещё хочет бунтовать против Императора?
- О небо, - тихо говорит лейтенант Муравьёв, сидящий на месте Наблюдателя.
- Что там ещё? - недовольно оборачивается в его сторону каперанг Геринг, а уже почти забытый всеми Женя Самойлов невероятно красивым голосом продолжает свою песню:
Насилье точит сталь,
Но сталь его не вечна,
А ты душою крепче стали стань,
Когда чиста рука, а цели человечны,
Рука крошит отточенную сталь.
- Так что там, лейтенант?
- Они...
- Что "они", лейтенант?
- Сторки подвергли часть районов планеты орбитальной бомбардировке масс-бомбами.
- ЧТО?!!
- Сторки подвергли планету орбитальной бомбардировке масс-бомбами.
- И...
- Город Траанг, где начался мятеж, полностью уничтожен.
...
- Мощность взрыва при ударе порядка шести-девяти мегатонн в тротиловом эквиваленте. По предварительным оценкам, число жертв от двухсот до четырёхсот тысяч шэни.
В рубке гробовая тишина.
Капитан первого ранга Геринг с кривой улыбкой на почерневшем вдруг лице молча подошёл к капитанскому креслу. Сел, резко сунул руку в сканер, затем достал маленький фигурный ключик, висевший у него на груди на цепочке. Вставил ключик в предназначенное для него отверстие и повернул. Три раза по часовой стрелке, один раз против, а затем ещё дважды вновь по часовой стрелке. Набрал на клавиатуре код. Бесстрастный мужской голос из динамиков сообщил:
<Полный контроль активирован>
- Перевести боевые системы корабля в активный режим!
<Боевые системы корабля переведены из режима "учебный" в режим "боевой">
- Аварийная расстыковка!
<Аварийная расстыковка противопоказана. Возможные повреждения в случае аварийной расстыковки: разрыв второго...>
- ИСПОНЯТЬ!!!
Корабль чуть дёрнулся.
<Аварийная расстыковка произведена>
- Алёшин!
- Я!
- Курс на сближение с эскадрой сторков. Попробуйте зайти в хвост вон тому толстяку.
- Есть.
- Яковлев!
- Я!
- Приказываю подготовить боеприпасы Особой мощности к боевому применению.
- Есть, подготовить боеприпасы Особой мощности к боевому применению!
- Всё, сынки, это война, - негромко сказал капитан первого ранга Геринг. А затем произнёс самые последние слова, сказанные ещё в мирное время: "Боевая тревога!!"
Гордится зло могуществом своим
И тем, что большинство смирилось с ним,
Но разве мы с тобой себе простим,
Когда мы злу урока не дадим...
ПРОЙТИ ТРИ МЕТРА
Пускай в этих снах будет радость легка
И сбудется чудо любое.
Пускай им приснится спокойный закат
Над тихой землёй после боя.
Пускай им приснится... Особенно тем,
Кто завтра не выйдет из схваток,
Кто в горькую пыль упадёт насовсем
И больше не встретит закатов.
...Но только сейчас не закат, а рассвет
Раздвинул упругие тучи.
И ветер, проснувшись в холодной траве,
Крадётся, как вражий лазутчик.
Для сказок и снов уже времени нет.
Лучи бьют в оконную раму...
Постойте! Пусть мальчик хотя бы во сне
Ещё раз увидит маму.
В.П.Крапивин.
Кончилась Первая Галактическая война. Но вместе с войной не кончаются "по заказу" боль, память, раны... и проблемы. И, чтобы называться Человеком, их нужно решать.
МЕСТО
Это было очень древнее место.
Неизвестно, кто и когда первым обратил внимание на то, что вода, текущая в этих краях, позволяет лечить самые разные болезни. Наверное, это было ещё до нашей эры... Но точно известно, что ещё во времена римского владычества эти края были популярны у больных и уставших людей.
Как и все места, которые часто посещают люди, оно - Место - постепенно обрело что-то вроде жизни и души, если можно так сказать. И - памяти. Помнило оно многое, но были в памяти этого Места кое-какие времена, которые не хотелось помнить вообще.
Первое такое время - случилось, когда золотистые пляжи, сосновые рощи, тропинки и дорожки вдруг наводнили толпы очень непривычных для Места людей. Неприятные, надменные и в то же время подловатые мужчины привозили с собой тощих ротастых самок с маленькими головками. Иногда с ними приезжали визгливые, надоедливые дети, не умевшие ни смотреть, ни слушать - но редко, самки не умели рожать и любить детей. Место любило говорить с людьми. С детьми - особенно. Но этим оно ничего не могло сказать и ничего не умело показать. Они слышали и слушали только себя. И любили только себя. А там, где раньше стояли старые надёжные дома, у которых тоже была душа, всё чаще стали расти похожие на извращённые опухоли блестящие, зеркальные... помещения. Не дома. Нет. А сами существа, называвшие себя людьми, больше походили на суетливых жадных крыс, одержимых одной мыслью - грызть и жрать, тащить и гадить.
И Место - задремало...
