— О да! Я клала рядом подушку для Лоренса.

Уилл улыбнулся.

— Что еще?

— Он падал к моим ногам и то и дело признавался в вечной любви. К сожалению, ему приходилось часто уезжать на битву во имя короля. Я писала ему любовные письма и просила папу отправить их почтой.

— Позвольте, я догадаюсь сам. Ваш папа сочинял ответы!

— Откуда вы знаете?

— Я видел вашего отца. Ясно, что он обожает свою дочурку.

Эми прикусила губу.

— Я и не догадывалась, как соскучилась по родителям, пока они не приехали в Лондон.

— Я отвезу вас повидать их еще до осени, — пообещал Уилл. — Кто учил вас рисовать?

— У меня была замечательная гувернантка. Она учила меня рисовать акварелью.

— Она поняла, что у вас талант, — сказал Уилл. — Даже я вижу: созданные вами платья просто поразительны, при том что я ничего не смыслю в дамской моде. В ночь бала у Бересфордов меня поразили зеленые ленты на вашем платье, сразу как только вы вошли. Все смотрели только на вас.

Сначала Эми обрадовалась его комплименту, но сразу же устыдилась. Она обманывает его. Уилл и не догадывается, что она собирается зарабатывать деньги, рисуя эскизы для мадам Дюпон.

Уилл дотронулся до кончика се носа.

— Вы боитесь, что я буду возражать против вашего увлечения?

— Мне неведомо ваше мнение на этот счет. Но обещаю, что рисование никак не помешает мне исполнять обязанности хозяйки дома, — заверила Эми.

— И пусть бы мешали, мне все равно, — заявил Уилл. — Мне нравится, что моя жена умеет одеваться по последней моде.

О Боже! Ну почему он так мил и снисходителен к ее увлечению? Это лишь усиливало чувство вины. Но показывать этого нельзя.

Уилл склонился к ней, и ее сердце учащенно забилось. Когда он ее поцеловал, Эми приоткрыла губы. Их языки нежно соприкоснулись, а потом он отступил, и Эми сама потянулась к нему. Она осмелилась ответить на поцелуй. Как это восхитительно — чувствовать вкус его губ и перебирать пальцами его шелковистые волосы!

Когда он отстранился, чтобы глотнуть воздуха, Эми показалось, что его глаза потемнели. Их как будто заволокла слабая дымка… Он взял ее руку и положил себе на грудь. Его сердце билось точно колокол. Эми заглянула в его глаза:

— Это какой-то фокус?

— Нет. Вы же видите, я все еще одет. Кроме того, чтобы я выиграл, вы должны уступить мне и разрешить вас ласкать.

— В таком случае…

Эми пробежалась пальцами по его мускулистой груди и животу. Скользя пальцами по коже, она заметила узкую полоску темных волос прямо под пупком и проследила ее взглядом до самых брюк и еще ниже; здесь ее глаза изумленно округлились. Господи, она увидела, как топорщатся его брюки — и еще как топорщатся. Глаза Уилла закрылись, но дыхание участилось.

— Уилл? Что вы делаете?

— Со всей твердостью — простите за каламбур — пытаюсь не проиграть пари.

— О-о…

Он открыл глаза.

— Мы могли бы забыть про пари и два первых блюда и сразу перейти к десерту.

— Нет, мы не отменим пари. И я понимаю, что вы говорите вовсе не про еду. И мы соблюдаем установленные условия, — возразила она.

Уилл встал и помог подняться Эми. Перебросил косу ей на плечо и стал развязывать ленту.

— Волосы спутаются во время сна, если я их не заплету, — отстранилась Эми.

Уилл встретил ее взгляд.

— Я хочу видеть ваши волосы.

Как она могла отказать ему, если он согласился играть роль влюбленного? Она потянулась, чтобы распустить косу, но Уилл перехватил ее руку.

— Позвольте мне.

Он медленно распускал пряди. Закончив, пропустил пальцы сквозь массу волос. Покрыл плечи тяжелыми локонами и провел ладонью по ее груди. Эми затаила дыхание, прислушиваясь к новому, восхитительному ощущению.

— Мне нравится, что у вас рыжие волосы.

Эми поглядела на него с недоверием, но Уилл продолжал пропускать длинные пряди волос меж пальцев.

— Обещайте мне, — попросил он.

— Что?

— Не обрезать их.

Эми вспомнила, как Лиззи говорила, что джентльмены предпочитают длинные волосы, и решила уважить его просьбу.

— Согласна.

— И последнее желание, — сказал Уилл. — Когда наконец мы займемся любовью, вы будете ласкать мою кожу своими волосами.

Его вкрадчивый, исполненный соблазна тон заставил Эми задрожать от желания его ласк, но ей требовалось куда больше, чем физическое удовольствие.

Он заключил Эми в объятия. Прижал к себе крепче, скользнув руками вниз, к бедрам. Она чувствовала, как что-то твердое прижимается к ее животу. Потом быстро поцеловал ее:

— Мне лучше уйти, — прошептал он. — Я слишком сильно вас хочу.

Сердце Эми подпрыгнуло, но слабая надежда угасла, когда она вспомнила, что речь шла всего-навсего о физическом удовольствии.

Уилл подвел ее к постели, где Анна уже заботливо откинула покрывало. Когда Эми оказалась под одеялом, он забрал у нее вторую подушку.

— Я не разрешаю вам целоваться с Лоренсом.

Эми засмеялась. Поцеловав ее в щеку, он задул свечу и открыл дверь.

Ужасный соблазн — позвать его назад! Но здравый смысл взял верх.

— Спокойной ночи, — попрощался Уилл.

Дверь со щелчком затворилась.

Уилл заставил ее смеяться глупой шутке про Лоренса. Эми уставилась на незнакомый полог. Она поклялась, что сегодня ночью будет начеку, и тут же уступила его обаянию. Он прочитал чудесное стихотворение и развлекал ее, а потом попросил никогда не обрезать волосы. Иногда он казался вполне искренним, но Эми недоставало опыта различить очаровательного повесу и человека, скрывавшегося под этой легкомысленной маской. Вот что тревожило ее сильнее всего! Днем он признался, что семья не одобряла его путешествий; Эми не успела расспросить его об этом, поскольку он ловко ее отвлек. Может быть, она подозревала то, чего нет? Однако инстинкт твердил ей, что здесь что-то кроется.

Потом она подумала, что сегодня уже уступила ему. Уилл отвоевал новое местечко в ее сердце, и это ее пугало. Не стоит забывать, что его ухаживания всего лишь игра, в которой он намерен выиграть. Добившись победы, он быстро потеряет к ней интерес, а затем, вероятно, и вовсе станет изменять.

Эми прикусила губу. Он ее супруг, и она обещала сделать все, что в ее силах, чтобы сделать его жизнь приятной и счастливой. Но она не должна в него влюбляться, ибо он, весьма вероятно, разобьет ей сердце.

Двадцатью минутами позже Уилл умылся и забрался в свою постель. Возбуждение не спадало, и он прибег к обычному в таких случаях способу, чтобы заставить умолкнуть зов плоти.

Потом лег, сцепив руки под головой. Вспомнил, как Эми спрятала глаза, когда он сказал, что их брак не обещает быть сказкой, о которой она мечтала. Вот проклятая совесть! Он согласился разыграть поклонника, потому что сегодня был день их свадьбы, а она казалась такой грустной!

Уилл сразу же пожалел о своем согласии, потому что знал — Эми хочет от него то, что он не в состоянии ей дать. Он предложил пари в тайной надежде, что она не согласится. Но Эми приняла вызов, тем самым сильно его удивив.

У него возникло нехорошее чувство, что он подобен пианино, на котором Эми разыгрывает свою пьесу.

Уилл понимал, чего она хочет — брачного союза, основанного на нежных чувствах. В его жизни бывали женщины, которые заявляли, будто им нужна только плотская связь, но потом начинали льнуть к нему, требуя большего. В таких случаях он находил деликатный предлог, чтобы уйти и никогда не возвращаться.

Уилл отогнал воспоминания о подружках прошлого. Ему нужно выиграть пари, и начало получилось отличное. Сначала Эми робела, но он сумел заставить ее осмелеть и даже рассмешил. А насчет того, чтобы встать на путь исправления, так три недели без обычных развлечений он вполне способен выдержать. Гораздо интересней соблазнить собственную жену. Вероятно, он будет разочарован, но предвкушение ночи любви усилит и ее, и его желание. Уилл усмехнулся. У него в запасе найдутся для нее самые изощренные приемы.