– Ну, и что дальше? – наконец выдавил я.

Молодой человек никак не отреагировал, а все так же продолжал давить мне в лоб своим оружием, видимо, думая, что мне это нравится.

– Я, между прочим, инспектор полиции, – продолжал я, осторожно, двумя пальцами вытаскивая удостоверение. – А вы, простите, кто такой будете?

Услышав это, мой собеседник немедленно убрал пистолет в кобуру под мышкой, достал из нагрудного кармана запаянную в пластик карточку и протянул мне. «Робер Житакис. Служащий компании „Арторикс“», – прочитал я.

– Что-нибудь не в порядке? – ровным голосом, будто ничего и не случилось, спросил сей милый господин.

– Нет, – ответил я, – все благополучно. Все просто прекрасно! Обожаю выйти из сортира и чтоб тут же кто-нибудь – мне стволом в лоб. Отличная это штука: когда прямо в лоб! Очень способствует. Точно вам говорю! Не верите? – Молодой человек смотрел на меня безо всякого выражения, не делая ни малейшей попытки вступить в разговор. – А знаете, давайте-ка поменяемся. Вы там запретесь, пошуршите бумагой, потом выйдете – а тут и я, раз – и в лоб! Сразу поймете… Что скажете?

– Нет, спасибо, я уже, – наконец соизволил ответить он. – Извините за причиненные неудобства. – И как ни в чем не бывало удалился.

Некоторое время я ошарашенно стоял в коридоре, глядя ему вслед. Потом решительно направился обратно, в туалет. Впечатлений было более чем достаточно.

Прежним порядком я добрался до своего окна – это заняло больше времени, потому что ветер норовил пустить мои ноги вперед меня – влез, промаршировал по коридорчику и приоткрыл дверь в салон.

– …Это лучший кофе в Арториксе! – жизнерадостно орал там Вайпер. Я сунул «беретту» в кобуру и распахнул дверь.

– А! – обернулся Вайпер. Лиззи сидела напротив него за центральным столом. Перед ней стояла дымящаяся чашка с кофе. – Вы хорошо выспались, господин инспектор? Прекрасно! Прекрасно!

– Господин Вайпер угощает меня кофе, – выразительно заметила Лиззи.

– Да! – подтвердил Вайпер. – Это лучший кофе! Он произрастает в Арториксе во владениях известного землевладельца господина Леклера! Прекрасно!

Ослепив Вайпера улыбкой (он даже вздрогнул), я подсел к столу и налил себе самого лучшего кофе, который оказался очень крепким и по-настоящему вкусным. С удовольствием сделав пару глотков, я прищелкнул языком и обратил взор на Вайпера.

– Извольте, – по-своему истолковал он мой взгляд и подтолкнул ко мне деревянную коробочку, на крышке которой было аккуратно выжжено: «Jean-Jack Lekler». Откинув крышку, я обнаружил ровные ряды темных, почти черных тонких сигарок, вытащил одну на пробу и поднес к носу. Пахло изумительно. Уважительно кивнув головой, я закурил.

– А мы скоро подъезжаем! – сообщил мне радостно Вайпер, также вооружившись сигарой. Я поднес ему огоньку. – Эти сигары тоже производятся на предприятии господина Леклера. Ну как? Ну как? А?

Сигары были очень хороши. Вообще я не любитель сигар, но эти – эти трудно было не полюбить. И я уже решил рассказать об этом Вайперу, как снова открылась задняя дверь:

– Господин Вайпер. Вас просят.

Вайпера как ветром сдуло. Незаменимый Вайпер. Все время его просят.

– Ну? – с намеком спросила Лиззи, болтая ложечкой в чашке.

Я пожал плечами, выпуская дым.

Лиззи взяла сумочку, вынула оттуда конверт (такой довольно толстый и увесистый по виду конверт, я бы отправил его заказной почтой или даже посылкой) и протянула мне. Сунув туда нос, я увидел пистолет, из которого Лиззи недавно пытались застрелить. Точно такой же совсем недавно упирался мне в лоб. Я положил конверт в сумку и печально кивнул. Поездка с удивительной, но вполне предсказуемой неумолимостью из развлекательной превращалась в сугубо деловую. Мне даже у Лиззи и спрашивать не надо – и так ясно, что она получила недвусмысленные инструкции от своего начальства, а служить моя милая изволит не где-нибудь, а в отделе Стэна Шатла, и чем они там на самом деле занимаются, я даже думать не хочу, не то что спрашивать, хотя официально это называется контролем за информацией. К чему мне лишние государственные секреты? К тому же Лиззи все равно не скажет. И уже начала работать. Вот – улики надыбала. Вещдоки, так сказать. Полный конверт.

Тут вломился Вайпер и, размахивая руками, заорал в полном восторге:

– Ах, господин инспектор! Леди! Мы прибываем! Прибываем в Арторикс! Со счастливым прибытием!

Не будучи уверен, что правильно его понял, я тем не менее вежливо поблагодарил.

Все же он идиот.

Арторикс встретил нас стрельчатым вокзалом, воздушным творением рук человеческих – минимум металла и масса стекла. Вокзал нависал демоническим, сверкающим кристаллом над стеной ярких реклам, меж которых терялись лавочки, постепенно выстраивающиеся в начинающуюся прямо за вокзалом широкую улицу. Красочные рекламные рисунки были выполнены настолько реалистично, что некоторые прибывшие из Тумпстауна джентльмены даже пытались по природному простодушию войти с ними в контакт, в том числе и физический, но, конечно, потерпели неудачу.

Помахав рукой улыбающемуся Вайперу, я под его прощальные крики: «Всего! Всего! Еще увидимся! Даст Бог, увидимся!» – вышел на узкий перрон и с сожалением отметил, что он сделан из простого бетона. Впрочем, чего ждать от провинции.

За моим плечом заработала цифровым аппаратом Лиззи, снимая все вокруг: выходящих из вагонов оживленных тумпстаунцев, шеренгу встречающих молодцов в белом, ожидающие вновь прибывших двухэтажные автобусы, пестрящую повсюду рекламу. На всякий случай Лиззи, круто развернувшись, запечатлела и Вайпера, чему тот вовсе не воспротивился, а наоборот – сложил лицо в самую радостную рожу.

Смешавшись с массами, мы с Лиззи прогулочным шагом прошли мимо ряда служащих великой компании «Арторикс» и незаметно юркнули в здание вокзала. Внутри было прохладно и пустынно. В глаза мне сразу бросилась дверь с надписью «Начальник», и я направился к ней, извлекая из сумки пиво. Глядя на окружающий мир через объектив, Лиззи следовала у меня в кильватере.

– Между прочим, – шепнул я ей, открывая банку, – тут полно всяких странных личностей. Один, например, чуть не сделал мне во лбу дырку из пистолетика. Так что имей в виду. – После чего, пинком распахнув дверь и ощутив при этом, как что-то острое впилось в пятку, вошел в довольно просторную и светлую комнату, все свободное пространство на стенах которой было занято разными плакатами на железнодорожные темы, и сразу наткнулся на широкогрудого юношу в до боли знакомом костюме.

– Закройте дверь с той стороны, – сходу выдал он.

– И не подумаю, – весело ответил я. – А почему это вы так грубо со мной разговариваете? Ни тебе «здрасьте», ни «добро пожаловать», ни чашки кофе с сахаром… Может, у меня дело к начальнику этого вокзала!

Если бы на моем месте был Юллиус Тальберг, он не стал бы вступать в пререкания с юношей, а тотчас вышвырнул бы наглеца в окно. Я конечно немного завидую Юллиусу. Но не более. Ведь представьте, что будут потом писать, потрясая кожаными трусами, в своих газетах рахиминисты: «Дэдлиб, ломая все на своем пути, ворвался в помещение вокзала, убил троих и десятерых выбросил из окна. Доколе будет продолжаться этот наглый произвол?! Долой Дройта и его поганую свору!»

– Я же сказал, закройте дверь! – возвысил голос юноша и стал надвигаться на меня. За его спиной хорошо просматривался обширный стол и за ним – какой-то весьма низкорослый субъект, практически карлик, погруженный в бумаги. Карлик поднял голову, глянул на меня одним глазом и начальственно распорядился:

– Вышвырни его! Здесь нечего делать посторонним!

Юноша стал хватать меня руками.

– Между прочим, я вовсе не посторонний, а совсем даже инспектор полиции. Я всюду желанный гость, – пояснил я, отстраняясь от юноши, но тот был до того настойчив, что выбил у меня из рук пиво. Второй раз за короткое время пиво противоестественным образом покидает меня и растекается по полу! Кто хочешь сделается буйным!