— Вид, значит, говорит, хороший, — продолжил солдат, — как на такую красоту поглядишь, непременно выпить захочется. А тут и постоялый двор с кабаком.

И снова принялся стучать топориком.

Горы Страха… Гезнур ехал, с любопытством озираясь по сторонам. В этих местах горы были выше, чем западней — у границ Болотного Края. Однако теперь гевец следовал без опаски, их вели тролли. Верховный Тролль, имени которого король так и не выяснил, приставил сопровождающих, три десятка подданных. Двое или трое могли объясняться на общем, один — так даже очень хорошо. Этому Гезнур велел держаться поблизости, чтобы переводил громыхание и скрежет, заменяющие троллям речь, на нормальный язык. «Велел» — это довольно условно, верзилы не проявляли ни покорности, ни несогласия, но умели дать понять, что выполняют требования Гезнурпа только тогда, когда сами этого хотят…

Впрочем, этот, который понимает общий, топает рядом и переводит, если нужно. Вот на уступе по ходу движения колонны возник гигантский силуэт — тролль машет лапой, подает какие-то знаки. Переводчик объяснил:

— Впереди завал, камни перегородили дорогу. Мы уберем.

Четверо троллей потрусили рысцой, обгоняя колонну. Испуганные кони, храпя, попятились, наездники принялись натягивать поводья и браниться. С шорохом по склону осыпались камни, потревоженные богатырской поступью гигантов — но, слава Гилфингу, долина здесь была широкой, обвал не докатился до путников. Кони, однако же, снова взволновались. Гезнур поднял руку, останавливая колонну. Получасом позже дозорный подал новый знак, и тролль-переводчик объявил:

— Можно двигаться. Скоро будем на месте.

— На каком еще месте? — хмуро осведомился король.

Переводчик смолчал, а повторять вопрос Гезнур посчитал неуместным. Путники перевалили невысокий пологий скат, и спустились в следующую долину. Эта была куда уже, и вскоре в самом деле показались тролли, отдыхающие на груде камней, сложенных неровной пирамидой под скалой. Гезнур оценил масштабы проделанной работы — ничего себе! За полчаса! Мелькнула мысль — а что, если заставить верзил таскать и таскать камни, да швырять их в трясину на краю Болотного Края? И потом, когда наконец установится твердый путь — дальше и дальше? И создать дорогу, пересекающую Болотный край? Задача, достойная самого Гангмара, но разве тролли — не его любимые детища? Правда, вряд ли удастся заставить их работать…

Вопреки обещанию толмача, идти пришлось еще около часа, прежде чем тролль указал Гезнуру ущелье, уводящее в сторону от их пути.

— Вот!

Король поглядел. Какие-то строения, невысокая стена, за ней — двухэтажное здание с просевшей крышей… Окна с изломанными рамами, будто раззявленная для крика перекошенная пасть.

— Что это?

— Прииск. Золотые рудники Империи, — пояснил тролль. — Если будешь честным — твое. Верховный Тролль сказал.

— Хм-м…

Гезнур остановил колонну и тронул коня в сторону руин. Тролль шагал следом. Король въехал в ворота, конь неуверенно ступил на выломанные створки, валявшиеся перед порталом, животное нервничало и косилось на огромную тень тролля, ритмично колышущуюся рядом в такт шагам гиганта. Где-то поблизости журчала вода… Король осмотрел перевернутые тележки, брошенный инструмент, груды щебня… Это все можно будет восстановить, особенно, если тролли помогут! Золото! Конечно, сейчас все разграблено… Но…

— Отлично! — объявил гевец. — Твой повелитель — славный малый! Кстати, как его зовут?

— Он сказал: можешь оставить здесь своих людей. Пусть смотрят. Пусть чинят. Мы им помощников дадим. Будь честным.

Вопрос об имени Верховного Тролля толмач проигнорировал.

— Я буду, буду, — Гезнур ухмыльнулся и развернул коня.

Галопом подскакал к веренице ожидающих людей.

— Эй, кто желает здесь остаться? Это золотые рудники, можете обшарить. Что найдете — ваше, ну? Но к моему возвращению с юга, чтобы все было готово. Придется поработать, подготовить рудник к приему каторжников, разобраться, что здесь к чему, как работают механизмы. Кое-кто из наших друзей, — король кивнул в сторону группы равнодушных к происходящему троллей, — с вами останется, а?

Из строя вышли несколько человек — андрухцы, недавно присоединившиеся к отряду. Прежние вассалы графа Анракского, да и другие гевцы понимали — если Гезнур позволяет прикарманить все найденное золото, значит шансов отыскать драгоценный металл немного.

На второй день после размолвки с супругой Алекиан велел убрать эшафот с площади, однако помост с виселицами был возведен заново за пределами городской стены — у Восточных ворот. Выбор не был случайным, ибо на востоке лежали Гева, Фенада и Малые горы… И со смертью всех, кто был связан с Эстаком, казни не прекратились. Время от времени на виселице появлялись свежие покойники — по мере того, как назначенная Алекианом комиссия разбирала вину того или иного соучастника мятежа. Судили сурово и, если кто-то был уличен, приговор выносили единственный — смерть.

По столице ползли слухи — якобы по слову доносчиков хватают всех, кто был так или иначе связан с Велитианом либо Каногором, тайно убивают в темнице, а трупы сжигают или замуровывают где-то в подземельях Валлахала — далеко не каждый попадает на виселицу, ибо тела покойников жутко обезображены пытками… Никто не мог назвать имени хотя бы одного погибшего в дворцовых застенках, однако слухи ширились. Ванетиния — огромный город, время от времени здесь в самом деле пропадают люди — а уж тем более в мрачные нынешние времена… Как знать, где и как закончил свои дни несчастный — в темном переулке под ножом грабителя или в лапах имперских палачей?

Когда ок-Икерн, хмурясь, рассказал императору о вздорных слухах относительно тайных казней, тот улыбнулся — что случалось с молодым правителем нечасто.

— Хорошо, сэр маршал, — промолвил Алекииан, — это полезные слухи, и мы потом подумаем, как их поддержать. А сейчас идемте, мне нужен ваш совет.

Теперь, когда расследованием и казнями занялись уполномоченные чиновники, а финансы Империи разгребают клирики, Алекиан сосредоточился на том, что считал важнейшим — на предстоящих выборах главы Церкви. Пока он велел составить список прелатов и просматривал его, пытаясь припомнить, что известно о епископах, которые съезжаются теперь в столицу из всех краев и владений Империи… Напрасно он напрягал память, прежде юному принцу слуги Церкви были неинтересны, все казались на одно лицо… Теперь же придется выбрать одного из них.

Император с маршалом уединились в кабинете, обставленном с походной суровостью — Алекиану было не до ерунды, а у Санеланы пока не дошли руки заставить мужа обзавестись приличной мебелью. Зато маршалу понравилось — стол, стулья да сундуки по углам, заваленные бумагами так, что их невозможно было закрыть.

— Сэр, мне хотелось бы услышать ваше мнение об этом претенденте на архиепископское кресло, — Алекиан протянул ок-Икерну листок и указал стул. — Прочтите, у него есть любопытные идеи.

Маршал без церемоний (можно, когда никто не видит) уселся, придерживая тяжелые ножны, и принялся изучать документ. Первым делом взглянул на подпись: «смиренный Мунт, епископ Феллиоста». Хм, епископ без епархии — сбежал, когда марку заняли нелюди. Понятно, такому следует проявить активность…

— Это прошение? Хочет подмоги против эльфов?

— Читайте!

Брудо послушно углубился в документ. По мере чтения седоватые брови маршала шевелились, взбираясь постепенно все выше. Отец Мунт, лицо в церковной иерархии малоизвестное, глава захолустной — и к тому же ныне захваченной нелюдями — епархии, предлагал совершить огромное дело. Обильно цитируя пророка Когера (оказывается, этот малый до сих пор популярен на севере, отметил маршал), Мунт предлагал реформировать Церковь, усилить влияние центральной власти и создать военные силы, состоящие из монахов-воинов — Орден Белого Круга. Это войско, согласно замыслу епископа, будет содержаться на церковные деньги и служить интересам Церкви, кои, как отмечал прелат, неизменно совпадают с интересами Империи. Маршал закончил читать, но так и не поднял глаз от документа, размышляя над предложениями Мунта.