— Да что на вас нашло? — возмутился Зик. — Зачем надо было меня пугать?

— Потому что ты оказался здесь. — В ответе не чувствовалось ни издевки, ни самолюбования. — И почему, собственно?

— Что — почему?

— Почему ты оказался здесь? В смысле, с какой целью? Тут не лучшее место для мальчишки, даже если ты и внук Мейнарда. Черт, да если ты будешь разбрасываться такими заявлениями, тебе тут точно не поздоровится, будь то правда или нет. А ты везунчик, похоже, — неожиданно заключил неизвестный.

— Везунчик? Почему вы так решили?

— Потому что ты первым делом наткнулся не на кого-нибудь, а на меня.

— И в чем тут везение? — поинтересовался Зик.

Мужчина покачал бутылкой, которую так и не выпустил из рук:

— Когда тебе угрожают таким оружием, можно не бояться увечий.

Настоящего оружия при незнакомце вроде бы не было, но Зик оставил это наблюдение при себе. Он снова взялся за фонарь, поправил сумку на плече и зыркнул исподлобья:

— Скажите спасибо, что у меня не было в руках револьвера.

— У тебя есть револьвер?

— Да, есть, — подтвердил он и выпрямился во весь рост.

— И где же он?

Зик похлопал по сумке.

— Какой же ты идиот! — произнес мужчина в мешковатой одежде.

Затем он поднес ко рту горлышко сосуда, но стекло лишь громко звякнуло о маску. С сожалением посмотрев на бутылку, он поболтал на дне немногие оставшиеся капли.

— Это я-то идиот? Есть у моей мамы одна поговорка насчет бревна и соринки. Это как раз про вас, старый дурень!

Мужчина глянул так, будто его так и подмывало сказать что-нибудь нелестное о матери Зика, но вместо этого он вымолвил:

— Я что-то не расслышал твоего имени, малец.

— А я его не называл.

— Так назови.

Его тон слегка отдавал угрозой, и Зику это пришлось не по нутру.

— Нет. Сначала вы назовите свое, и тогда я еще подумаю. Мы не знакомы, и для чего вы здесь околачиваетесь, мне тоже не известно. А еще… — Порывшись в сумке, он достал дедов револьвер. На все про все ушло секунд двадцать. Мужчина за это время даже не пошевелился. — У меня есть оружие.

— Ага, — согласился незнакомец. Похоже, на этот раз он не был впечатлен. — И теперь оно хотя бы у тебя в руках. А как насчет кобуры? Где перевязь?

— Они мне без надобности.

— Замечательно. Ну так как тебя зовут-то?

— Зик. Зик Уилкс. А вас? — спросил он.

Человек в маске, похоже, улыбнулся — судя по морщинкам, завидневшимся у глаз. Видать, доволен, что выведал имя мальчишки, не раскрыв свое.

— Зик. И к тому же Уилкс. Немудрено, что цветной-то фамилией не пользуешься, малец. — И пока Зик не начал возмущаться, он добавил: — Мое имя Алистер Мейем Остеруд, хотя ты можешь примкнуть к остальному человечеству и величать меня Руди.

— Мейем?[5] Вы серьезно?

— Раз я так говорю, так оно и есть. И позволь полюбопытствовать, Зик Уилкс, какого дьявола ты тут ошиваешься? Разве тебе не положено быть в школе, или на работе, или где там еще? И вообще, твоя мама знает, что ты здесь? Мне говорили, она ходячая петарда, а не женщина. Держу пари, ей не понравится, что ты задал деру.

— Мать сейчас на заводе. Ее не будет еще несколько часов, а я до той поры вернусь. Меньше знает — меньше будет волноваться, — сказал он. — А я тут теряю с вами время, так что, если не возражаете, пойду своим путем.

Зик засунул револьвер обратно в торбу и повернулся спиной к Руди. Мерно вдыхая и выдыхая воздух через защитные фильтры, он попытался вспомнить, где сейчас находится и куда ему надо идти.

Не покидая прежнего места, Руди поинтересовался:

— А куда ты направляешься?

— Не ваше дело.

— Так-то оно так. Но если объяснишь мне, чего тут ищешь, то я, возможно, подскажу тебе, как туда добраться.

Зик подошел к краю крыши и взглянул вниз, но сквозь густую, вязкую пелену не было видно ни зги. Куда ни падал свет его фонаря, глазам представала все та же нездоровая мгла. Он проговорил:

— Наверное, вы знаете, как дойти до Денни-Хилла.

— Точно, знаю, — отозвался Руди. И тут же прибавил: — Только куда конкретно тебе надо? Холм раскинулся на весь район… Ах вот оно что. Ты хочешь попасть домой.

Не успел Зик придумать уклончивый ответ или сподобиться на отрицательный, как у него вырвалось:

— Никакой он мне не дом. И никогда им не был. Я его в жизни не видел.

— А я видел, — подал голос Руди. — Славный был особнячок.

— Был? А что, его больше нет?

Его собеседник покачал головой:

— Да не то чтобы… Стоит как стоял, насколько мне известно. Я это к тому, что славным его уже не назовешь. И так повсюду. Гниль разъедает краску и крепления, и все вокруг становится желто-коричневым.

— Но вы представляете, где его искать?

— Примерно. — Руди подобрал ноги и встал, шатко опершись на трость. — Могу тебя туда отвести, не особо напрягаясь. Если тебе и в самом деле туда надо.

— В самом деле, — кивнул Зик. — Но что вы хотите за свою помощь?

Руди то ли размышлял над ответом, то ли просто ждал, пока у него прояснится в голове. Наконец он сказал:

— Я хотел бы хорошенько прочесать этот особняк. Твой папаша был человеком состоятельным, а мне пока непонятно, обчистили дом под метелку или что-то осталось.

— И как это понимать?

— Да так, как слышится! — чуть ли не огрызнулся Руди. — У всех этих домов и лавчонок… у них больше нет хозяев. По крайней мере, ради них никто еще сюда не вернулся. А половина тех, кто жил тут раньше, так и так покойники. Вот потому-то тем, кто остался, и приходится… — Он явно подыскивал слово, которое не резало бы слух в отличие от правды. — Во всяком хламе рыться. Если угодно, мы спасаем имущество. Тут уж не до церемоний.

В его логике чувствовался какой-то изъян, но Зик не мог его уловить. Руди вроде охотно шел на сделку, и мальчику все равно нечего было предложить взамен. Так что если действовать с умом, то все может сложиться удачнее некуда. Он заговорил:

— Ну что ж, это по-честному. Если проводите меня до дома, то можете забрать кое-что из оставшихся вещей.

Руди фыркнул:

— И что бы я делал без вашего разрешения, юный мистер Уилкс? Как же вы любезны, с ума сойти!

Зик прекрасно понял, что над ним потешаются, но и бровью не повел:

— Ну тогда ладно. Раз вы так себя ведете, то обойдусь, наверное, без проводника. Сам как-нибудь справлюсь. Я же говорил, у меня есть карты.

— Да-да, и еще револьвер. Слышал, слышал. Такому удальцу да с таким арсеналом можно не бояться ни Гнили, ни трухляков, ни прочей шантрапы вроде меня. Слов нет, ты готов, как никогда.

И он уселся на краю крыши, словно передумал идти.

— Сам найду! — громче, чем следовало бы, выкрикнул Зик.

Руди жестом велел ему умолкнуть и проговорил:

— Тише, парень. Ради твоего же блага прошу, да и моего тоже. Говори тише. Тут встречаются напасти похуже меня, ой как похуже. И поверь мне, ничего хорошего встреча с ними тебе не принесет. Ну просто ничегошеньки.

Существовало два способа преодолеть глухую стену, взявшую в кольцо деловые кварталы Сиэтла. Желающие оказаться на той стороне вынуждены были пробираться либо поверх преграды, либо под ней. По словам Ректора, Зик выбрал второй путь.

Полного перечня вещей, которые мальчик додумался взять с собой, Ректор дать не мог, но насчет некоторых был вполне уверен: немного провизии, немного патронов и старенький служебный револьвер Мейнарда, который шестнадцать лет провалялся в ящике стола, стоявшего в его комнате у кровати, и теперь пригодился его внуку. Еще Зик захватил кое-какие вещички Мейнарда, годные для обмена: наручники, карманные часы и галстук-боло. Ректор помог ему раздобыть видавшую виды газовую маску.

Перед тем как Брайар выдворили из сиротского дома, Ректор успел сказать еще пару слов: «Слушайте, я готов поспорить на доллар, что через десять часов он вернется. Никуда не денется. На большее маска не рассчитана, а если он не найдет к тому времени какого-нибудь укрытия, так попросту развернется и рванет домой. Ну а вам бы потерпеть немножко. Подождите до ночи и, если он не вернется, вот тогда начинайте беспокоиться. Он не собирается умирать там, не такой он парень».