Профессор нажал на кнопку «плей», и картинка побежала дальше.

Раскрылись шлюзы летающей тарелки, и из них показалась прекрасная пара. И Чак с изумлением услышал их голоса, донесшиеся из исторического прошлого.

— Смотри, Адам, — зазвучал взволнованный голос Евы, — здесь все как на твоей родной Земле. — Смотри, какая природа!

— Здесь всего одно солнце, — нахмурился было Адам, но тут же улыбка засияла на его прекрасном лице. — Вторым солнцем будешь ты, любимая!

— То-то же! — Ева кокетливо поджала губки и тут же весело и озорно рассмеялась.

— Адам! — она порывисто обняла любимого. — Неужели это не сон! После стольких лет в космосе!

— Любимая, в память о моей родине, назовем эту планету Землей, ты согласна?

— Конечно, милый.

Ласковыми и страстными руками Адам принялся расстегивать пряжки ее космического доспеха, и он упал на горячий песок пляжа, тяжелый и ненужный, как воспоминания о пережитом. Освещенные ласковым солнцем молодой планеты, восхитительные в своей наготе, Адам и Ева влюбленно посмотрели друг на друга, брызгаясь и дурачась, принялись носиться по пляжу.

Чак покосился на Фолси. По его сосредоточенному лицу и прикушенным губам он понял, что сейчас произойдет что-то плохое.

Оставив возлюбленную на пляже, Адам исчез в люке коскора, и тотчас из зарослей явился ужасающий монстр. Он кинулся к нагой красавице и сделал то, от чего в горле Чака возникли позывы рвоты. Все заняло считанные минуты. Когда Адам снова выбежал на пляж, дьявола здесь уже не было…

— Черт побери, какая пакость! — не выдержал Чак.

— Эта пакость есть в каждом из нас, Чак, ведь мы их потомки.

— Ты хочешь сказать, что у Евы появилось потомство от дьявола?

— Да, в большей или меньшей мере в нас течет кровь сатаны.

— Слушай, Джон, не отсюда ли все человеческие пороки?

— А ты подумай, Чак, почему при виде красоты мужики теряют голову? Ведь для продолжения рода необходимы не красота, а совсем другое, — чтобы у женщины было хорошее здоровье, крепкое сердце, выносливый желудок.

— Уж лучше я лягу в постель с красавицей, у которой больное сердце, чем с уродкой, у которой кардиограмма, как у робота.

— Но почему? — профессор заходил взад-вперед по комнате. — Почему в самом важном вопросе продолжения рода предпочтение отдается такому ничтожному признаку, как эстетика? Да потому, — профессор торжественно остановился напротив Чакворда, — что люди бессознательно выбирают партнеров, похожих на далеких прекрасных предков — Адама и Еву. И избегают тех, в ком много дьявольской крови. След дьявола — это уродство, наркомания, преступность. Красота и порок несовместимы. И твое, Чак, болезненное увлечение женщинами, не что иное, как метка сатаны.

— Я тут кое-что прикинул, — Фолси достал рабочий блокнот. — По моим расчетам получается, что двукратное увеличение в наследственном аппарате генов сатаны приводит к десятикратной реакции отторжения. Вот почему ты рыщешь по Лос-Анджелесу, как взбесившийся кобель. В тебе слишком много дьявольской крови, Чак, и ты стремишься от нее избавиться, ищешь партнершу с чистой, как у Евы генетикой. А таких нет. За тысячелетия все чертовски перемешалось.

— Значит я обречен? — дрогнувшим голосом спросил Чак.

— Теперь слушай меня внимательно, — перебил профессор. — Я, Джон Фолси, изгоняю дьявола из людских тел и душ. Джон торжественно поднял руку над головой. — Я верну людям духовное и физическое совершенство.

Неожиданно профессор лукаво подмигнул Чаку.

— Джо, старый хрыч, ты вычитал все это в письменах!

— Да, Чак, здесь говорится, как создать прибор, нейтрализующий в людях дьявольские силы. И когда я его построю, первым моим пациентом будешь ты, Чак.

От избытка чувств, мужчины обнялись.

— Пойдем, — профессор повел Чакворда в соседнюю комнату, где на стеллажах покоилось какое-то непонятное оборудование…

— Внимание, господа! — Джон поднял руку, требуя тишины. — Если мои расчеты верны, через несколько минут я нейтрализую в каждом из вас семена жестокости и порока, которыми снабдил вас дьявол. Вы станете совершенны душой и телом, уподобившись своим прекрасным предкам — выходцам из иных миров…

Страшный грохот нарушил тишину примолкшего зала. Проломив стену, в него въехал танк. Из открытого люка появился Билл Громила. Опрокидывая скамьи с сидящими на них людьми, он шел прямо к Джону. Побледнев, Фолси включил тумблер…

И что-то произошло. Невидимое и очень важное. Что-то случилось с воздухом, а может быть с большими, аудиторными часами. Или с глазами Чака? Он вдруг увидел, как Билл уменьшается в размерах, словно проколотый воздушный шар. Его свирепое лицо становится милым и благообразным. Дурнушка Нэнси превратилась в настоящую красавицу…

Чак, как лунатик, шел сквозь зал, через площадь и всюду видел прекрасные лица добрых, очаровательных людей. Он вдруг понял, что мир уже никогда не будет таким, как прежде, — злым и жестоким. И сам Чак тоже стал другим. Его охватило предчувствие волнующей, большой любви. Проходя мимо мусорного бака, Чак опустил в него что-то тщательно завернутое в брезент.

А в это время над его головой ударили старые университетские куранты. Это пробил последний час сатаны.

— Мистер Грегор, вас не затруднит снять брюки?

Начальник полиции Морли и все присутствующие впились взглядом в розовое тело стоящего перед ними атлета. Там, где полагалось быть мужскому естеству, виднелась лишь гладкая как у манекена поверхность.

— Разрази меня гром! — не выдержал Морли, когда дверь за атлетом закрылась. — У него впереди такая же задница, как и сзади! Может быть он дурачит нас, а, Стивен?

— Вот медицинское заключение, сэр, — помощник протянул Морли аккуратно подшитые листки, — у него действительно отсутствуют половые признаки.

— Как это случилось? — проворчал Морли, не отрываясь от чтения документов.

— По словам потерпевшего, накануне вечером он смотрел видеофильм с секс-бомбой Патрицией Келли. Он уверяет, что Пат вылезла из телевизора и легла в его постель. Больше он ничего не помнит. Наутро он обнаружил у себя полное отсутствие половых органов…

— Кто из вас сумасшедший, вы или этот идиот Грегор? Я вас спрашиваю, Стивен?

— Сэр, мне нечего добавить к тому, что я сообщил вам, — невозмутимо ответил помощник.

В самом деле, ситуация была обескураживающей. На теле потерпевшего не осталось ничего — ни шрама, ни следов крови. Гладкая, как мячик, безволосая кожа, была, казалось, такой от рождения.

— Послушай, Морли, — нарушил неловкую паузу медицинский эксперт, — может быть, это врожденное уродство, не исключено, что он никогда не имел мужских органов.

— Что вы скажете, Стивен? — начальник полиции строго посмотрел на своего помощника.

— Мы опросили его любовниц, сэр. Этот парень, Грегор, был в полном порядке.

— Ну значит здесь не обошлось без черной магии или инопланетян, — язвительно заметил эксперт.

— Мы вам не затем платим деньги, чтобы выслушивать ваши дурацкие шутки, — оборвал его Морли. — … Впрочем, есть у меня один специалист по инопланетянам, как его зовут, Стивен?

— Майк Норман, сэр…

Майк Норман — детектив, в одиночку уничтоживший банду Джозефа Лучьяно, был, пожалуй, самой загадочной фигурой среди нью-йоркских детективов. Поговаривали, что после той кровавой бойни он слегка тронулся — написал рапорт о готовившейся агрессии инопланетян. Хорошенькие машинистки из управления присочинили к этому роковую любовь с инопланетянкой. Реальные же факты были таковы: во-первых, с тех пор Майк Норман игнорировал женщин, во-вторых, его счет в банке пополнился полутора миллионами долларов: именно такой приз частных фондов предназначался за ликвидацию банды Лучьяно. Впрочем, когда холостяк атлетического сложения с озорными зелеными глазами в три дня становится миллионером, стоит ли верить тому, что говорят о нем смазливые девчонки из машбюро…